Читать книгу "Там, где меня нет - Александр Варенников"

Даниил покачал головой.

— Не знаю. Но есть вещи, о которых он мне не говорил. И я не понимаю, почему.

— Например, о том, что случилось в старших классах?

Рука Даниила застыла над кружкой кофе. Он повел бровью, наклонил голову так, будто разглядел в глазу собеседника соринку.

— Что случилось в старших классах? — спросил он, в глубине души осознавая, что еще не раз пожалеет, что задал этот вопрос.

Федор Валерьевич помотал головой.

— Да один юнец пустил по школе слух, будто видел, как Егор и Алина… ну, целовались. И не только. Бред собачий, конечно, но ты же знаешь, как быстро расползаются слухи по школьным коридорам.

— Никогда не слышал об этом.

— Да я тоже с превеликим удовольствием пропустил бы все это мимо ушей. Да только такой шум поднялся. По отношениям между братом и сестрой это ударило, знаешь. Обидно как-то даже стало. Они ведь с тех пор очень редко общаются, насколько мне известно. Такие шрамы… они же на всю жизнь. Вскользь сказанное слово может стоить теплых отношений между людьми, — учитель помедлил. — Я говорил тебе про поступки и про время, но слова… они ранят ничуть не меньше.

Даниил ничего не ответил.

— Боксировал? — спросил Федор Валерьевич, указав на его распухшую руку.

— Ага. Мешок оказался костистым.

Сказав это, Даниил, наконец, взял кружку и сделал пару глотков. Обжигающий кофе не спас от неприятного чувства в горле. Сделалось только хуже.

— Ну а что за юноша, который слух пустил?

— Миша Лобанов. Ну, он из города уехал, еще в конце девяностых. Самый обычный лоботряс. Как раз из тех, что обладают недюжинной фантазией и страдают от отсутствия тормозов. На пару лет старше вас с Егором.

Даниил попытался припомнить Лобанова из старших классов, но не смог. Слишком давно. Слишком много лиц возникало перед глазами. «Я все больше выдумываю то время и все меньше вспоминаю его…»

Придумывал ли он ревнивый взгляд Егора, когда они были тем летом на берегу моря и прыгали по льдинам? Злобное «эй, хватит там тискаться!» и какие-то нелепые разговоры про оружие, да еще беспричинные вспышки гнева — что это было? Даниил был так наивно влюблен, что не замечал ничего вокруг.

«Остановись! — крикнул он сам себе. — Не работает тут эта чертова логика! Нельзя просто так взять да обвинить друга и хорошего парня в такой жестокости. Никто не давал тебе права! Точно ли? Не получил ли я это право, когда решил разобраться в этом деле? Нужно во что бы то ни стало найти настоящего убийцу Руслана и тем самым спасти Алину от тюрьмы!»

Сердце в груди стучало гулко, незнакомо. Может, слишком много кофе? Коньяк делает стук сердца ровным, покладистым. Может, немного? Что будет от пятидесяти граммов?

— Ладно, — резко сказал Даниил, поднимаясь с дивана. — Я совсем забыл, что мне нужно еще в отдел. Приятно было пообщаться, Федор Валерьевич.

Он знал, что старый учитель не поведется на такой бред. Но тепло его руки он, все же, почувствовал. Покинув кабинет, зашагал быстро, так, будто боялся, что ему посмотрят вслед и что-то скажут.

Оказавшись на улице, он достал из кармана телефон и нашел в списке контактов номер Егора. Пальцы не слушались на морозе, ну и к черту! Длинные гудки. Слишком долго. Отвечай, приятель. Я не хочу винить тебя в том, чего ты не делал. Помоги мне разобраться!

Егор не отвечал. Убрав телефон в карман, Даниил закурил. Он смотрел на темный залив и далекие огни аэропорта. Шел снег. Росли сугробы. Вдруг раздался гул или шипение — Даниил так и не понял, что именно. Разразилась своеобразным звуком городская ТЭЦ. Облако пара возникло над заливом.

* * *

Громыхнула связка ключей, и раздался скрип, после которого дежурный отошел в сторону, открывая решетчатую дверь. Алина спала, так что, когда Даниил вошел в камеру, она лишь растерянно смотрела на него, неловкими движениями выбираясь из-под теплого одеяла.

Даниил остановился рядом с кроватью, безмолвно глядя на любовницу. Он не знал, как она отреагирует на его столь поздний визит. Хотя в камере движение времени кардинально отличается от обыденного. Даниилу рассказывал об этом один пропойца, из бывшей советской интеллигенции. Выражался он фактурно, но смысл был достаточно прост.

— Я видела сон, в котором умерла, — растерянно сказала Алина.

— Говорят, это к долгой жизни.

Даниил присел на корточки, так, что оказался лицом к лицу с Алиной. Легонько коснулся ее горячей щеки.

— Я так рада, что ты здесь.

Подавшись чуть вперед, Даниил коснулся губами ее лба. Провел пальцами по волосам, пусть и немытым, но мягким, манящим. Поцеловал ее в губы. Она ответила томным вздохом, обвила теплыми руками его шею.

Но ее нежность была короткой, стремительной. Ей захотелось подняться. Пройтись по камере. Даниилу она напомнила тигрицу, которой так мало места в вольере. Себя же он, к своему недовольству, сравнил с ребенком, который наблюдает за тигрицей, восхищается ее грацией, не растерянной за долгое время заточения.

— Завтра меня переводят? — спросила Алина. — И что дальше? Суд? Боже, мне кажется, это все еще страшный сон.

— Я найду того, кто это сделал, — сказал Даниил. — Нужно время.

Алина ударилась в слезы, причем как-то дико, даже не прикрывая лицо руками. Тело дрожало. Она просто стояла на месте как вкопанная, и по ее покрытым нездоровым румянцем щекам текли слезы.

— Ну все, все, — попытался успокоить ее Даниил, обнимая. — Скоро это закончится.

Он дождался, пока спадет волна. Обнимал ее, пока она не разнежилась в его руках. Предложил сесть.

— Егор очень хотел увидеться с тобой, — сказал Даниил, не отпуская ее руки. — Он переживает, но держится молодцом.

Алина кивнула, но ничего не сказала.

— Мне кажется, он очень сильно скучает по тебе.

Улыбка. Немая, ни о чем не говорящая улыбка.

— Ты знала, что Егор работал водителем в магазине Олега Кравченко? И что он проходил по делу о краже?

Алина посмотрела на Даниила растерянным взглядом.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

— Я копался в делах Руслана, наводил справки. Прости, но это часть моей работы. А что по поводу Егора… просто странно, что он ничего мне не сказал об этом. Мы ведь разговаривали о работе, да и вообще, о многом. Со мной-то он мог поделиться этим, как думаешь?

Алина покачала головой.

— Руслан взял с него слово, что это останется между ними, — сказала она. — Ведь он… по моей просьбе… нигде не упоминал его имя. Но как ты узнал?

— Пообщался с Чижиком напрямую, — честно ответил Даниил.

За массивной дверью камеры раздалась ругань. Ночь была неспокойной, пусть иного желал Цой в своей песне.