Читать книгу "Домработница царя Давида - Ирина Волчок"

На следующий день позвонила дама Маргарита, предупредила, что приехал Александр Васильевич, собирается зайти к ней в течение часа, так что пусть Анна пока никуда не уходит, Александр Васильевич очень хочет с ней поговорить о своем брате, а то Василий даже отцу ничего не рассказывает, и она не знает, что мужу говорить…

Анна опять представила трех разных Александров Васильевичей, и даже не удивилась, когда, открыв дверь, увидела именно три мужские фигуры, почти одинаковые в полумраке лестничной площадки. Включила в прихожей свет, и только тогда поняла, кто из них брат царя Давида. На царя Давида брат вообще-то был мало похож. Он был похож на сына. То есть, сын — на него, конечно. Только Васькин отец был не таким огромным.

— Здравствуйте, — сказала Аня. — Проходите, пожалуйста.

Но первым вошел не Васькин отец, а один из сопровождавших его дядек. Быстро прошел мимо нее, мельком оглядел прихожую, прошел коридор, заглянул на кухню, вошел в холл и стал по очереди открывать все двери, которые вели из холла в разные помещения. Охрана, — наконец догадалась Аня. Васькин отец ведь почти олигарх. Или даже настоящий олигарх. А у них всегда есть охрана. Она вздохнула и повторила:

— Проходите, Александр Васильевич. Не бойтесь, кроме меня здесь никого нет. Бабушка в больнице. Такими темпами ваш сотрудник будет квартиру сутки исследовать. Он же не знает планировки? И про второй этаж не знает? Ну вот. Что ж на пороге стоять…

Александр Васильевич поднял брови, качнул головой — вроде бы, удивленно, — вошел в прихожую и сказал глуховатым бесцветным голосом:

— Добрый день.

— Добрый день, — ответила Аня. — Ну, что же вы остановились? Второй ваш сотрудник ведь тоже должен войти? И дверь надо закрыть. Проходите… куда-нибудь. Вам же квартира знакома?

Александр Васильевич молча кивнул и уверенно направился в сторону кухни. Второй охранник переступил порог, закрыл за собой дверь и остался стоять в прихожей.

— И вы проходите, — сказала Аня. — Или вы здесь должны стоять? Так надо?

— Надо, — подтвердил охранник.

Неразговорчивые все какие. Ну, может быть, это и хорошо. Может быть, разговор не будет слишком длинным.

Александр Васильевич стоял столбом посреди кухни, заложив руки за спину, и смотрел на холодильник. Наверное, голодный.

— Садитесь к столу, — пригласила его Аня. — Вот сюда, а то с той стороны — это место Давида Васильевича. Сейчас я вас покормлю. Вы куриную лапшу будете? Это две минуты… Бульон давно готов, а лапша сварится мгновенно. Хорошая, домашняя, бабушка вчера сама сделала, даже не высохла еще.

— Твоя бабушка действительно собирается за Давида замуж? — не глядя на Аню, тем же бесцветным голосом спросил Александр Васильевич.

— Конечно, не собирается, — ответила Аня. — Кто же выходит замуж в семьдесят лет? То есть… сейчас я уже не знаю. Может быть, передумает. Сейчас ведь Давиду Васильевичу расстраиваться нельзя.

— Нельзя… — с непонятной интонацией эхом повторил за ней Александр Васильевич, оторвал взгляд от холодильника, испытующе глянул на Аню и шагнул к столу. — Где надо сесть? Здесь? И ты сядь. Не надо ничего готовить, я есть не буду.

Они уселись за стол друг напротив друга, и Аня стала ждать следующего вопроса, вспоминая все слова, которые ей говорили врачи о состоянии царя Давида.

— Ты знала, что Давид тебе квартиру завещал?

Вот такого вопроса она никак не ожидала. При чем тут завещание? Царь Давид обязательно поправится, опасности для жизни уже нет, она своими ушами это слышала!

— Давид Васильевич уже выздоравливает! — сердито сказала она. — Какое завещание?! С ума вы все сошли с этим завещанием, что ли? Он обязательно поправится, вот увидите!

Александр Васильевич впервые улыбнулся, и тут же стал похож на царя Давида. Но все равно настойчиво повторил вопрос:

— Так ты знала?

— Так он правда, что ли, написал? — растерялась Аня. — Я думала, что это Вась… ваш сын так… э-э… пошутил.

— Пошутил… — опять повторил за ней Александр Васильевич. — Твоя бабушка в больнице сейчас?

— Конечно, где ж ей еще быть… — Аня почему-то решила, что к царю Давиду брата не пустили, и предложила: — Позвонить ей? Она скажет врачу, и вам разрешать пройти.

— А ей кто разрешил? — спросил Александр Васильевич.

— Бабушке? — удивилась Аня. — Кто бы ей запретил, интересно знать…

— Интересно, — вроде бы согласился Александр Васильевич. — Да, мне это очень интересно. Я сейчас туда поеду и все выясню.

— Подождите! — спохватилась Аня. — Раз уж вы все равно туда, тогда захватите курагу, ладно? Бабушка не взяла утром, потому что она еще жесткая была, а сейчас уже настоялась, мягкая, хорошая… Захватите? Она очень полезная для сердца.

— Давай, — сказал Александр Васильевич, поднимаясь из-за стола. — Раз полезная для сердца, то захвачу.

— Я сейчас, — заторопилась Аня, вскакивая. — Мне ее только в контейнер положить. Вот, и крышкой, и в пакетик, чтобы не протекло случайно… Но все равно осторожней, не опрокиньте…

Он опять стоял посреди кухни неподвижно, заложив руки за спину, но смотрел уже не на холодильник, а на то, как она старательно запаковывает пластиковый контейнер. Взял у нее из рук пакет, покачал его на ладони и неожиданно спросил:

— У тебя деньги есть? Давиду сейчас много надо, да? Лечиться — дорого.

— Почему дорого? — не поняла Аня. — Лечащий врач — его ученик. Говорят, что лучше всех. Он взятку уж точно не потребует. А то, что Давиду Васильевичу приносить можно, — так это обыкновенный расход, как всегда. Даже еще меньше. Всегда он много лишнего покупает, как захочет чего-нибудь — так на целую роту запасает. А сейчас бабушка ему не разрешит лишнего. А если вдруг на что-нибудь еще нужно будет, так у меня деньги есть, много, почти двадцать шесть тысяч на сберкнижке. И еще в доме четыре тысячи.

— Чего? — перебил ее Александр Васильевич вроде бы даже с удивлением. Увидел, что она не понимает вопроса, и уточнил: — Какие тысячи? В какой валюте?

— В рублях, конечно…

Он вдруг коротко рассмеялся, и это показалось ей обидным. Конечно, он бизнесмен, у него другие представления о тысячах. Но она-то помнила, как царь Давид говорил о даме Маргарите: забыла, мол, как суп из топора варила.

— Не хмурься, — сказал Александр Васильевич, направляясь к выходу. — Я не над тобой смеюсь. Я над собой. И не надо бояться, я тебе верю.

Он ушел, сопровождаемый охраной — все как положено, все как в кино про олигархов или президентов, — а Аня еще долго думала, что же такое он имел в виду, чего ей не надо бояться и в чем он ей верит? Так ничего и не поняла, а потом и вовсе забыла, занявшись делами, которые никто не отменял из-за визитов олигархов с киношной охраной.

Времени-то этот визит занял не так много, конечно. Но Аня очень надеялась, что больше таких визитов не будет. Конечно, он брат царя Давида. Но и отец Васьки. И одно другого никак не извиняет.