Читать книгу "Шипы и лепестки - Нора Робертс"

— Я не голодна.

— Хорошо. — Паркер присела на край кровати, пригладила разметавшиеся волосы Эммы. — Ты спала?

— Представь себе, да. Сбежала от действительности. А теперь чувствую себя слабой и глупой. У меня ведь не смертельная болезнь. Я не переломала кости. Не истекаю кровью. Никто не умер, слава богу. А я не могу уговорить себя выползти из постели.

— Еще и суток не прошло.

— Ты хочешь сказать, чтобы я не торопилась. Что станет легче.

— Станет. Некоторые говорят, что развод похож на смерть. Думаю, это правда. И я думаю, что когда любовь такая сильная, все так же. — Синие глаза Паркер лучились сочувствием. — И никуда не деться от скорби.

— Почему я не могу просто злиться? Обзывать его? Сукин сын, ублюдок, как угодно. Почему я не могу пропустить скорбь и просто возненавидеть его?

— Только не ты, Эмма. Если бы я думала, что это поможет, я бы освободила день, мы бы напились и начали ругать его последними словами прямо сейчас.

— Ты бы это сделала. — Сумев наконец улыбнуться, Эмма села, оперлась на подушки. — Знаешь, о чем я думала перед самым твоим приходом, упиваясь жалостью к себе?

— О чем?

— Что мне следовало бы принять предложение Адель. Я переехала бы на Ямайку, помогла бы ей начать дело. У меня бы получилось. Я знаю, как все спланировать, как справиться со всеми аспектами бизнеса. Или нашла бы хороших специалистов. Для меня это был бы новый старт. И я создала бы классную фирму.

— Да, у тебя получилось бы. — Паркер встала, подошла к окну, поправила шторы. — Это важное решение, особенно когда находишься в состоянии эмоционального стресса.

— Я спрашивала себя, как можно справиться, если Джек все время будет перед глазами, здесь, в городе, на приемах. Его каждый месяц приглашают как минимум на одно из наших мероприятий. У нас столько общих знакомых, наши жизни так переплетены. Даже когда я смогу думать о нем, о нас, без… — Эмма умолкла, чтобы взять себя в руки, — …без дикого желания разреветься, как я справлюсь со всем этим? Я же знала, что так будет, я знала, но…

— Но. — Паркер обернулась.

— В общем, я лежала, представляя, как принимаю предложение, начинаю все с нуля, строю что-то новое. Пляж, солнце, новые перспективы. Я думала минут пять. Нет, ближе к трем. Здесь дом, семья, ты, мы. Я. Значит, придется придумать, как справляться здесь.

— Я могла бы по-настоящему разозлиться на него за то, что он довел тебя даже до трехминутных размышлений.

— Но если бы я решила, что так лучше для меня, ты бы меня отпустила.

— Я бы попыталась тебя отговорить. Я бы завалила тебя графиками, схемами, планами, слайдами, фотографиями, компакт-дисками.

Слезы снова хлынули по щекам Эммы.

— Паркер, я так тебя люблю. — Паркер снова села на кровать, обняла подругу и крепко прижала к себе. — Я сейчас встану, приму душ, оденусь и начну думать, как буду справляться.

Эмма как-то пережила этот день… и следующий. Она создавала композиции, собирала букеты, встречалась с клиентами. Она плакала, а когда к ней заехала мама, еще поплакала. Но потом осушила слезы и потащилась по жизни дальше.

Она справлялась со своим кризисом, умудрялась принимать высказанное и невысказанное сочувствие своей команды. Она смотрела, как невесты, украшенные ее цветами, идут навстречу любимым мужчинам.

Она жила и работала, смеялась и ела, ходила и разговаривала. И хотя пустота в ее душе казалась безграничной, простила Джека.

На совещание в середине недели она опоздала на пару минут.

— Прошу прощения. Хотела дождаться цветов для пятничной свадьбы. Я вызвала Тиффани, но хотела посмотреть каллы. Мы используем «Зеленую богиню», и надо было проверить, как она сочетается с орхидеями, до того, как Тиффани начнет обрабатывать цветы. — Эмма подошла к шкафчику, достала диетическую пепси. — Что я пропустила?

— Пока ничего. И можем начать с тебя, — предложила Паркер. — В пятницу у нас самая большая свадьба недели, а ты только что получила цветы. Есть проблемы?

— С цветами никаких. Доставили все, что было заказано, и хорошего качества. Невеста пожелала ультрасовременные композиции с легким намеком на «фанк». Зеленые каллы, орхидеи симбидиум — очень красивые, в желто-зеленых тонах — с белыми лилиями эухарис в сложном букете. Для каждой из ее десяти, да, десяти подружек — по три каллы «Зеленая богиня», перевязанные лентой. Маленький букет из лилий эухарис и заколка из орхидей для девочки-цветочницы. Вместо букетиков на корсажи, или тусси-мусси, по одной орхидее для МН и МЖ. Для всех букетов на столах — и во время ужина, и во время танцев — предусмотрены вазы. «Зеленая богиня» с хвощом в вазонах портика, орхидеи, амарант и…

Эмма захлопнула крышку своего ноутбука.

— И я должна на пару минут отвлечься и кое-что вам сказать. Во-первых, я вас люблю и я не знаю, как пережила бы без вас последнюю неделю. Наверное, я до смерти утомила вас своими рыданиями и стенаниями…

— Меня точно. — Лорел подняла руку и помахала, рассмешив Эмму. — Вообще-то твои рыдания весьма примитивны, а стенания требуют значительной доработки. Я надеюсь, что со временем ты усовершенствуешься.

— Я постараюсь. Но на данный момент с этим покончено. Я в порядке. И поскольку Джек не появлялся, не старался дозвониться, не присылал емейлы и не подавал дымовые сигналы, я делаю вывод, что вы его предупредили.

— Да, — подтвердила Паркер, — предупредили.

— И за это спасибо. Мне необходимо было время и пространство, чтобы все продумать и, ну, успокоиться. Поскольку Дела я тоже не видела, полагаю, вы и его попросили некоторое время держаться подальше.

— Это казалось разумным, — сказала Мак.

— Вероятно, вы правы. Но дело в том, что мы все друзья. Мы семья. И мы не должны об этом забывать. Поэтому, если вы разработали условный сигнал, можете его послать. Мы с Джеком выясним отношения, если он в этом нуждается, и вернемся к прежней жизни.

— Если ты уверена, что готова.

Эмма кивнула:

— Да, Паркс, уверена. Итак, переходим к украшению вестибюля.

Джек проскользнул в кабинку «Кофейного разговора».

— Картер, привет. Спасибо, что согласился встретиться.

— Я чувствую себя шпионом. Двойным агентом. — Картер задумчиво уставился в свою чашку с зеленым чаем. — И, если честно, мне нравится.

— Ну, как она? Что она делает? Что вообще происходит? Все, Картер, выкладывай все. Прошло десять дней. Мне запрещено разговаривать с ней, видеть ее, посылать ей сообщения и электронные письма. И сколько это будет продолжаться… — Джек нахмурился. — Это я?

— Да, да. Это ты.

— Боже милостивый, я сам себя не выношу. — Джек поднял глаза на официантку. — Морфий. Двойной.