Читать книгу "Ловушка для птиц - Виктория Платова"

– А тот парень… Егор… Так ничего и не узнал?

– Тогда точно нет. Скорее всего, он и думать о ней забыл. Так, развлечение на август, между рыбалкой и футболом. А вся ее упоротая семейка эту Лену гнобила. И неизвестно, что там происходило, за закрытыми дверями. И с ней, и с ребенком. Наверное, что-то не очень хорошее, раз она повесилась. Так?

– Похоже на то, – помрачнел Брагин.

– Ребенка… Филиппа… сразу же сдали в детдом. Про совсем раннее детство почти ничего неизвестно. Наверное, ничего особенного и не происходило, пока руки у него были слабые.

– А потом?

Теперь уже надолго замолчала Лера.

– А потом… Лет в пять-шесть он стал убивать кошек. Понимаете? Забивать их камнями. Он мог просто сидеть где-нибудь в углу, на ступеньках, тихо-тихо, а потом подойти к какому-нибудь мальчику и пробить ему голову прутом.

– Прутом?

– Железным, угу. Я нашла нянечку из детского дома… Сейчас она, понятно, на пенсии, но тогда лично отнимала пруты и камни. Кого-то удавалось спасти, кого-то нет.

– Кошек?

– Не только кошек. Так говорила та нянечка, но я не очень верю. – Лера умоляюще посмотрела на Брагина. – Ведь маленький мальчик не может убивать? Или я не права?

– Совсем маленький – нет.

– А когда начинается не совсем? Знаете, как погибла вся его семья? Те люди, которые сдали его в детскую богадельню? Пожар. Дом подожгли с нескольких сторон, а до этого кто-то успел воткнуть колышки в двери, чтобы те не могли открыться. Семь человек сгорели заживо. Пятеро взрослых и двое детей. И убийц так и не нашли. А еще бабка по материнской линии – она жила в дачном поселке под Северском – вот и осталась жива. Тогда. Но потом умерла вроде бы. Про бабку мало что известно.

– Сколько было тогда Филиппу?

– Что-то около двенадцати. И он был в бегах. Исчезал весной, мог вернуться летом и почти всегда возвращался на зиму. Чем он занимался все это время вне стен детдома – неизвестно. Убивал животных? Убивал людей?

– Как же его не отправили в спецучреждение? – удивился Брагин. – Не обрядили в смирительную рубашку? Не прокололи галоперидолом, такого нарядного?

– Я не знаю. Никто не дал мне внятного ответа на этот вопрос. Та самая нянечка говорила мне, что его все боялись, даже когда он был совсем крохой.

– Кто-нибудь смог подтвердить ее слова?

– Завхоз. И препод по музыкальному воспитанию… Кстати, в ее бытность он никаких особых исполнительских талантов не проявлял. А еще бывшая работница столовой, сейчас они все на пенсии. Глубокие старики. Но это теперь не важно, так?

– Любая мелочь из прошлого важна, – заметил Брагин. – Потому что помогает понять настоящее.

– Это еще не все. Однажды он снова убежал. А вернулся со скрипкой. Неизвестно, где он ее раздобыл. Все мои старики, под большим секретом, говорили о каком-то Шломо Фунтове, или Сайракане, или Иване Иванове, – у него было несколько имен. Каким хотел, таким и назывался. В общем – асоциальный тип. Будто бы жил такой странный человек неподалеку от Томска, на границе с тайгой и болотами. Колдун и экстрасенс в одном флаконе. Вроде бы он и достал скрипку для Филиппа, пока маленькая сволочь жила у него. Но это все слухи. Ничем не подтвержденные. И никаких документальных свидетельств о существовании этого Шломо-Ивана я не нашла. И местная полиция ничего не смогла сделать. Скорее всего, это просто городская легенда.

– Скрипка – тоже легенда?

– Да. С тех пор как он взял ее в руки. И себя тоже. Как-то стал поспокойнее. Без прутьев, без камней. Уехал в Новосибирск, в музыкальное училище. А потом уже в Питер перебрался. В общем, это пунктирно. Остались еще кое-какие мелочи, но в общем и целом картина ясна. Я составлю отчет и приложу все материалы… Аудио и видео.

– Отличная работа, девочка, – похвалил Леру Брагин. – Жаль, что папаша нашего гения не нашелся… Вот бы удивился такому взлету неведомого ему сынка.

Похвала заставила стажера Гаврикову покраснеть и сморщиться в улыбке.

– Вообще-то я нашла папашу. На городском кладбище города Томска. Караев Егор Дмитриевич. Умер пять лет назад от цирроза печени на фоне прогрессирующей алкогольной зависимости. Я отмечу это в отчете.

Машина Брагина как раз остановилась на долгий красный. Девяносто три секунды. Есть время, чтобы подумать. О другом отчете, несколько сумбурно составленном. Что поделать, если опер Павел Однолет не обладает той структурированностью мышления, какой обладает юная, но чрезвычайно перспективная Валерия Гаврикова. Но из него совершенно ясно следовало, что не далее чем полгода, максимум – девять-десять месяцев назад томский Егор Караев объявился в жизни известной актрисы Лидии Генриховны Дезобри с просьбой помочь его сыну Ивану.

Из могилы он вещал, что ли?

Брагин неожиданно разозлился: и на долгий красный, и на проявившую чудеса сыскного мастерства Гаврикову, и на Павла Однолета заодно. И на то, что как это удивительно совпало – срочно перебравшийся в Питер Иван Караев оказался единокровным братом покойного Ерского. Снова придется пересмотреть все детали версии. Или выбросить их к чертовой матери.

И саму версию заодно.

Тридцать четыре секунды.

На тридцать второй Брагину позвонили из Управления, с новостью о том, что на трассе «Скандинавия», неподалеку от деревни Огоньки, разбился Иван Караев.

* * *

…Смерть Караева на первый взгляд выглядела несчастным случаем. И оставалась им ровно до того момента, как спецы из техотдела сделали вывод: в автомобиле повреждена центральная тормозная система. Один пробитый патрубок еще давал призрачный шанс на спасение, но вкупе с обрезанной силиконовой трубкой, подающей тормозную жидкость на диск, и автоматической коробкой передач, шанса не оставалось вовсе. Какое-то время тормоза еще работали, но это был лишь отсроченный конец. Даже опытный водитель не смог бы ничего сделать при таких вводных. Водительский же стаж Ивана Караева оказался совсем небольшим, и недолгая работа в автосервисе вряд ли прибавила ему навыков.

Там он занимался исключительно аэрографией.

По показаниям нескольких работников сервиса, прежде чем уехать, Иван с кем-то переговорил по телефону, а потом резко засобирался. Укатил на машине, бросив лишь, что скоро вернется.

Собственно, и машина ему не принадлежала: это был клиентский автомобиль, «Шкода», на крыльях и дверцах которого Караев воссоздавал эпическое комикс-полотно Бэтмен vs Джокер и Бэйн. Полотно было почти закончено, когда темно-синяя «Шкода» угодила в катастрофу со смертельным для Караева исходом. Передняя часть кузова оказалась смятой в лепешку, отчего Бэтмен и Джокер почти перестали существовать. Повезло только Бэйну – эксцентричному злодею с маской на лице, похожей на модифицированный респиратор с газырями. И теперь, рассматривая пугающе реального Бэйна, Брагин ловил себя на мысли: в уме ли владелец авто? Кто тот человек, который готов был разъезжать по городу с такими адскими картинками на борту?