Читать книгу "Дива - Сергей Алексеев"

Да и смотрел он сквозь щёлку в воротах.

Такая техника была только в фермерском хозяйстве покойного Дракони, тем паче дежурный разглядел при­цеп — самодельную, ещё колхозных времён скотовозку эдак голов на тридцать, весьма знакомую и из-за желез­ной обшивки более похожую на вагон бронепоезда. В на­чале голодных девяностых на дорогах бандиты грабили транспорт, перевозивший скот, мясо было в цене, поэтому Драконя сварил чуть ли не бронированный прицеп с бойницами, где вместе с коровами сидели мужики с ру­жьями. Автоматная пуля пробивала лишь первый слой защиты и увязала в дереве, коим было заполнено про­странство между двумя обшивками. Поэтому скотовозка была изрядно исстреляна, впрочем, как и сам трактор, но ни разу не остановлена лиходеями, и ни одна крупно­рогатая голова не пострадала. Зато этот бронепоезд, как яичную скорлупу, давил бандитские легковушки, выстав­ляемые на его пути.

Кто сейчас пожаловал на «Кировце», было непонят­но, прожектор зажгли с опозданием, но обнаружили пу­стую кабину, и в ворота никто не стучал. Охрана заня­ла оборону и пустила дежурного по базе, проверить, кто пожаловал и по какой нужде. Офицер-конвойник при­открыл глухую железную калитку — смотрового волчка не было — и никого не обнаружил. Только показалось, в бойницах прицепа сияют зелёно-жёлтые звериные гла­за. Всё начальство тем часом находилось в егерской избе, решали вопрос виновности организаторов охоты, обсуж­дали версии исчезновения принцессы и гадали: Костыль и впрямь заболел или косит под дурака?

Дежурный егерь оказался единственным, кто видел, как Дива Никитична оказалась в башне, перепрыгнув из кабины трактора на гульбище, и как потом спустилась по лестнице уже на территорию базы. Все остальные, ох­ранявшие Его Величество, потом уверяли, будто пере­летела частокол, причём скорее всего, на метле. Только почему-то ворота распахнулись сами во всю ширь, подня­лась пыль, затряслись прожектора, и все увидели вдову уже на земле. Не в привычном белом или синем рабочем халате, косынке и резиновых сапогах — в длинном пла­тье из какого-то льющегося материала, в туфлях на высо­ких каблуках и с волосами наотлёт, заколотых на темени золотистой, как корона, гребёнкой. На обнажённых пле­чах лежало нечто вроде пелерины, отороченной горностаевым мехом, однако с кистями, напоминающими цы­ганскую шаль. Прямо сказать, вырядилась не по сезону, поскольку накрапывал дождь и порывистый ветер обле­плял тканью тело, выказывая его формы.

— Где охотовед? — спросила вдова, осматриваясь.

Дежурный завертел головой, не зная, что ответить:

запрет на разглашение любой информации, связанной с охотой короля, был усилен. Охрана тоже безмолвство­вала, выстроившись полукругом, дабы не пропустить не­прошеную гостью вглубь территории. Дива Никитична знала всех егерей, поэтому с дежурным не церемонилась.

— Ты что носом завертел? — спросила грубо и насто­роженно. — Ну-ка позови Костыля!

— Он занят, — по-военному доложил бывший конвой­ный офицер. — Выйти не может.

— С кем это занят? — возмутилась вдова. — Если с королём, то скажи, я приехала! Зови или пропусти!

— Могу позвать Кухналёва! — заявил дежурный.

— На что мне Кухналёв? Давай охотоведа! Сначала с ним разберусь.

— Не может он! — почти взмолился тот. — Никак нельзя!

— Опять с бабой, что ли?

— Да не с бабой! Помилуй, Дива Никитична. Он те­перь сам как баба!

— Тогда почему?

Ответить егерь не успел. Из пыточной камеры, в ко­торую превратилась егерская изба, вышел Кухналёв.

— Родионыч! — окликнула вдова. — Это что происхо­дит? Где Костыль? Ну-ка иди сюда!

Полковник подошёл, мгновенно оценил обстановку, огладил припухшую челюсть и стал ласковым.

— Дива Никитична, чем обязан? Готов содейство­вать...

В скотовозке угрожающе откинулась решётка на бой­нице, и сразу проявились смутные лица Дракошей.

— Мамка, чего это они? — спросил один из них, вы­совывая голову боком, как это делают кони. — Может, помочь?

— Сама справлюсь, — откликнулась вдова и надвину­лась на Кухналёва, заставив его отступить. — Почему Ко­стыль не идёт? Ловлю его по всей Пижме! Как это пони­мать, Родионыч? Мне что теперь, штурмом базу брать? Если вы с ним заодно и не выдаёте?

— Дело в том, Дива Никитична, — дипломатично за­говорил полковник и покосился на скотовозку, видимую через распахнутые ворота. — У нас охота была, и пошло не всё гладко...

— Ещё как гладко! — со злой насмешкой перебила она. — Охота удалась на славу — охотоведа изловили и сострунили! Его же в наручниках привезли?

Начальник охраны огляделся и заговорил полушёпо­том:

— Ну вот, сама всё знаешь. Скажу прямо. Есть подо­зрения, совершил преступление...

— Какое ещё преступление, Родионыч? Не крутись, говори!

— Вменяют убийство и похищение человека, — при­знался тот. — Понимаешь, да?..

— Понимаю, опять что-то с бабами наблудил? С прин­цессой, поди? На лабазе он с ней был. Я сразу-то её не при­знала. Для особы королевских кровей так слишком уж рас­пущенная показалась, титьками трясла...

— Ты же могла испортить охоту!

— Не могла, а испортила! А как ещё до него достучать­ся? Поймать на месте преступления и шантажировать.

— Шантаж — мерзкое дело...

— Мерзкое, Родионыч! — уже гневно усмехнулась Дива Никитична. — Костыль драпает от меня, поймать нигде не могу! Потому и на лабаз пришла. И он, дерьмо собачье, рот на меня раскрыл! С бабой там застала, по­мешала, видите ли. Вся охота пропала...

— Тебе-то он зачем, Дива Никитична?

— Да вздрючить хотела! — возмутилась вдова. — Ко­ролевские охоты проводит, а волков развёл — житья нет. Вчера ещё одну телку порезали, седьмую. Терпенье моё лопнуло. Я ему такой счёт выкачу! Давай его сюда. Пока не заплатит — в подземельях запру! Он там уже сидел...

Кухналёв засуетился, стараясь прикинуться несведу­щим простаком.

— Да где же его взять, душа моя? Должно быть, на охо­те, с клиентами...

Пронять вдову ласковостью оказалось невозможно.

— А ну-ка позови губернатора! Или проведи к нему, коль у вас тут королевская стража командует...

— Губернатора нет на базе.

— Интересно! Король здесь, а нашего губера нет? За­чем ты мне врёшь, Родионыч?

Полковник уже явно придуривался, бесконечно шмы­гал распухшим носом, чихал в комок туалетной бумаги вместо платка, кашлял и от всего этого явно страдал:

— Какой король? О чём ты говоришь, Дива Ники­тична?..

— Да кто его знает какой. Зови губернатора!

— Дива Никитична! При всём уважении к тебе и по­койному Алфею...

— Ну и жук ты, Родионыч! Ладно, плевать я хотела на них. Если женщины испугались и носа не кажут, ка­кие это мужики? Ты лучше мне скажи, где учёный? Жил в этой башне? Забралась, проверила — нет...