Читать книгу "Меняя историю - Геннадий Марченко"

Взяв лист бумаги и ручку, я зарисовал то, что имел в виду. В общем-то их же модель 208 zk. Только на пистон я пририсовал не американский флаг, а наш, с серпом и молотом.

Герр Хайнцель посмотрел на рисунок.

– Натюрлих! – услышал я, и дальше переводчик мне сообщил, что нечто подобное уже приходилось видеть герру, но так органично это смотрится только на моём рисунке. Правда, несколько возрастёт цена…

– Не думаю, что цена возрастёт, иначе нам придётся заняться оценкой бренда «Марсианин».

Хитрый капиталист начал меня раздражать. Ну, создал он голубую мечту комсомольцев восьмидесятых, но не до такой же степени скупердяйничать!

– Вы знаете, герр Хайнцель абсолютно с вами согласен, – озвучил толмач речь своего клиента. – Стоимость останется на прежнем уровне. Но он хочет спросить, знает ли герр Губернский, сколько стоит этот рисунок?

– Догадываюсь, но сейчас стоит вопрос о скорейшем и взаимовыгодном сотрудничестве, поэтому я не буду в большой претензии. Это, будем считать, подарок.

– А герр Хайнцель тоже приготовил вам сюрприз и просит вас принять в ответ небольшой подарок от себя.

Немчура сунул руку в карман и извлёк на свет Божий… ключ с эмблемой – полосатенький щит с лошадкой.

– Герр Хайнцель выражает надежду, что вы не откажетесь от его подарка, потому что домой он решил возвращаться на самолёте. Документы на автомобиль вам передадут в посольстве.

Так значит, я правильно подумал, что «порше» на стоянке может принадлежать немецкому бизнесмену. Вот это да! Я с трудом сдержался, чтобы не заключить проклятого капиталиста в свои крепкие социалистические объятия. Ещё бы я отказался! Вон как заблестели глазки у того же Петрова. И ведь как в тему, только вчера думал, на что махнуть «Волгу». Интересно, в СССР ещё у кого-нибудь имеется такая же тачка? Хотя вроде я читал в Инете, что московская милиция в 1970-х получила в подарок два вот таких же 911-х.

Но нужно было всё же соблюсти видимость не столь бурной реакции. Поэтому я слегка улыбнулся и, принимая ключи, попросил переводчика перевести:

– Передайте герру Хайнцелю мою огромную признательность. Этот «порше» станет залогом дружбы и плодотворного сотрудничества между нашими странами.

Я подписал документы, которые мне дали сотрудники министерства, пожал всем руки, попрощался и с ключиками вышел. Но около лифта меня догнал переводчик и попросил сообщить ему размеры, которые носим я и моя семья. Обещали прислать образцы…

Забегая вперёд, сообщу, что через два месяца меня пригласили в посольство ФРГ, где вручили посылку из Гамбурга. Три пары джинсов для меня, жены, Ленки и обалденный, ну просто обалденный джинсовый комбинезон для сынули! Были они уложены в пакеты, на которых красовался Янковский в джинсах «Монтана-Марсианин» в обнимку с огромным медведем. «Their spirit is not broken. MONTANA». Но на обратной стороне… орёл раскинул крылья…

В тот же день, получив во владение автомобиль и оформив на него техпаспорт и ПТС, я стал думать, как мне быть с «Волгой». Нет, всё же «порше», скорее, для понтов, по Москве ездить сгодится, правда, будет постоянно привлекать внимание. Как его вообще парковать теперь у дома? Ведь хулиганьё разберёт на запчасти, если вообще не угонят, сигнализаций в это время мне ещё не встречалось. Вот ведь не было печали, серьёзная игрушка – серьёзные проблемы.

А «Волгу» всё же, пожалуй, оставлю. Завтра же отгоню её на полное ТО, скажу, где постукивает, пусть всё переберут…

В подольский детский дом, который я выбрал в качестве оказания шефской помощи, я приехал на следующий день после техосмотра. «Порше» я оставил возле дома, попросив нашего дворника Митрича приглядывать за машиной, что он клятвенно обещал. Его обещание обошлось мне всего в червонец. Попросил не просто так, мне не понравилось, что накануне поздно вечером у машины крутились подозрительные личности, так что я несколько раз просыпался и бежал смотреть, как там мой «порше».

Директор детдома Ольга Вячеславовна, симпатичная, приятная в общении женщина лет сорока пяти, очень удивилась моему визиту.

– Хотите нам помочь материально? Сергей Андреевич, я понимаю, вы, наверное, человек небедный, но, поверьте, наш детский дом ни в чём не нуждается. Именно в материальном плане. Если не верите, давайте я проведу для вас небольшую экскурсию, сами посмотрите, пообщаетесь с детьми.

Экскурсия и впрямь подтвердила слова директора. Дети выглядели ухоженными, сытыми, помещения чистыми и хорошо обставленными. Не наблюдалось обшарпанных стен, ржавых труб, а в игровой комнате игрушек было хоть отбавляй. Даже имелся небольшой, но прекрасно оборудованный спортзал.

– Ещё у нас несколько кружков по интересам, – добила меня Ольга Вячеславовна, потчуя в своём кабинете чаем с плюшками. – Что-то вы прямо расстроились. А знаете что… В соседнем районе есть детский дом, вот там действительно дела обстоят не лучшим образом. Директор у них хороший, отличник народного образования Гусарцев Игорь Витальевич, может слышали? Детишки замечательные, ни одного хулигана, у нас и то есть пара шустриков, состоящих на учёте в ПДН. А вот со средствами у них туго. Район бедный, получают по минимуму, над нами, если честно, шефствует совхоз «Красный гигант», а им с колхозом не повезло. Ну что, съездите? Я могу сейчас позвонить Игорю Витальевичу, узнаю, на месте он или куда отъехал, выбивать очередные фонды.

Гусарцев был на месте, и, пользуясь тем, что время только близилось к обеду, я сорвался на своей ничем уже не скрипящей после техосмотра «Волге» в маленький городок Климовск.

По пути подвёз старушку. Согбенная годами и заплечным мешком бабуля брела вдоль трассы, шаркая калошами по подсохшей на октябрьском солнышке грязи. Нам было по пути, она жила в умирающей деревеньке не доезжая до Климовска. Я усадил её сзади и дал по газам. Бабуля оказалась разговорчивой, и уже через пять минут я знал всю её нелегкую биографию. О голодных 30-х, о муже, который сгинул в сталинских лагерях, о сыне и дочери, живущих ныне в Москве, и четырёх внуках, не так часто, как хотелось бы, радующих бабушку своим появлением. На прощание бабуля вручила мне три больших антоновских яблока, созревающих как раз к октябрю. Пока я доехал до Климовска, одно съел, и оно на удивление оказалось вовсе не кислым.

Детский дом занимал здание старинной усадьбы из красного кирпича. Сегодня мне везло на директоров детдомов. Этот тоже оказался приятнейшим человеком, на вид ему было чуть за пятьдесят, невысокий, кругленький, чем-то похожий на Евгения Леонова в образе директора детского сада из фильма «Джентльмены удачи». Да и голос соответствовал, иногда у меня появлялось такое ощущение, будто я общаюсь с самим Евгением Павловичем.

– А меня часто сравнивают с Леоновым, – словно прочитав мои мысли, рассмеялся Гусарцев. – Но на самом деле, конечно, в моей работе смешного мало. Сами видите, на всём приходится экономить. Ничего, что я вас чаем без лимона потчую?

– Бросьте, я не такой сибарит, как обо мне можно подумать. Вы лучше скажите, что конкретно вам нужно? В смысле, детям и детскому дому?