Читать книгу "Путешествие еды - Мэри Роуч"

Почему гипотеза об атонии толстой кишки не появилась ранее? Никопулос утверждает, что в то время он ни о чем подобном просто не слышал. Не знал об этом физиологическом явлении и гастроэнтеролог, работавший с Пресли в 1970-е годы. «Никто тогда такого не ведал», – констатирует Никопулос.

Мне вспомнилось, как в одной из книг Чарльза Тиррела говорилось: прогресс в медицинских знаниях, касающихся толстого кишечника, сдерживался (в историческом смысле) отталкивающим характером самого этого органа. Прозекторы и учителя анатомии XVIII и XIX веков, по словам Тиррела, как можно быстрее вырезали у трупа нижнюю часть кишечника и просто выбрасывали «по причине скверного запаха и нечистоты». Майкл Саппол, историк из Национальной медицинской библиотеки, широко освещавший историю анатомии, подтвердил: положение дел действительно было подобным. И я не могу отделаться от вопроса: неужели чувство отвращения и впрямь могло тормозить прогресс в лечении болезней кишечника? Разве табу на все, связанное с выделением, действительно выхолащивало желание исследовать и вести дискуссии, а также отталкивало СМИ?

Припоминаю, как много лет назад ехала в автобусе в Сан– Франциско. И мне на глаза попался плакат с социальной рекламой, касающейся анального рака – «рака, о котором никто не говорит». Сама я никогда не слышала об этой разновидности онкологических заболеваний и спустя полтора десятилетия все еще не встретила другого упоминания о ней. И до тех пор, пока не нашла ее, работая как раз над этим фрагментом книги, все еще не понимала со всей ясностью, что актриса Фэрра Фосетт умерла от рака прямой кишки. Говорили и писали, что у нее – рак «ниже прямой кишки». Ну прямо как моя мама: когда я была ребенком, она называла вагину «твое отверстие спереди». Вплоть до 2010 года борьба с этой разновидностью рака не встречала понимания ни со стороны некоммерческих организаций, ни со стороны благотворителей, собирающих деньги для специальных фондов и социально-ориентированных программ помощи. И не было никаких символических лент поддержки соответствующих расцветок. (Хотя своя есть даже у рака аппендикса.)[210] Как и цервикальный рак, анальный вызывается вирусом папилломы человека, передается при сексуальных контактах, и людям о подобных вещах следует знать. И решать для себя: пользоваться презервативом или нет.

Атонии толстой кишки придается меньшее значение, чем анальному раку. Сомневаюсь, что на стенах автобусов скоро появятся плакаты, рассказывающие о связи между дефекацией и преждевременной смертью. Чувствую, «клеймо позора» все еще будет мешать открытому обсуждению проблемы между врачами с одной стороны и пациентами и людьми из группы риска – с другой. Никопулос в «Короле и докторе Нике» писал: «Ничто не может быть более стеснительным, чем разговор с теми, кто шепотом хочет поведать о своих кишечных проблемах».

Но вопросы у меня остались. В какой мере запоры переходят из области бытовых неприятностей в реальную угрозу жизни? С каким напряжением приходиться тужиться? И как это может убить человека? Следует ли некоторым из нас принимать слабительные с такой же легкостью, с какой иные употребляют детский аспирин?

Я знаю человека, который не станет возражать против того, чтобы поговорить обо всем этом.

Джордж Никопулос живет в Мемфисе, в зеленом районе, где дома не жмутся друг к другу. А рядом с его жилищем – изгиб дороги. Раз или два в год пьяный водитель не замечает поворота и разбивает автомобиль в метре от дома, расположенного на противоположной стороне улицы. В 1970-е годы Элвис Пресли заказал проект и построил здание в качестве подарка Никопулосу и его семье. Легко заметить, что в те дни сооружение было модным и роскошным. Остроконечная крыша и потолок с обнаженными стропилами, массивный каменный очаг, царящий в пространстве нижнего этажа, бассейн на заднем дворе.

Никопулос подводит меня к софе. Они с его женой Эдной садятся в кресла справа и слева от меня. Расстояние между нами так велико, что я прошу доктора взять в руки мой диктофон – опасаясь, что, в противном случае, часть разговора может не записаться. До журнального столика рукой не достать, и всякий раз, когда я поднимаю или опускаю на него чашку с кофе, приходится наполовину вставать. Такое ощущение, что живущие в доме люди не могут заполнить его пространство, потому что сооружался он по желанию человека, имевшего куда более экстравагантные вкусы.

Никопулос восстанавливается после операции на бедре. Доктору уже за 80, и, чтобы активно передвигаться, ему требуется домашний скутер[211]. Хотя Никопулос и не выглядит человеком, теряющим силы. У него загар и отличный вид, и он только что вернулся домой, поучаствовав в Неделе памяти Элвиса Пресли. У доктора совершенно белые волосы, но в них нет ничего, похожего на жидкие прилизанные пряди дряхлеющего обитателя хосписа. Его вихры стоят торчком и обрамляют голову, как аура.

Открываю свою папку и пускаю по кругу фотографии У. Д. и мистера К. с его «сверхкишкой», уложенной на больничную койку. Никакие документы, касающиеся вскрытия Пресли, не обнародовались, однако в архиве Никопулоса есть фотоснимок, на котором виден мегаколон примерно тех же пропорций. Доктор открывает свой ноутбук и поворачивает его экраном ко мне. Я встаю, чтобы поставить на место чашку с кофе и преодолеть разделяющее нас пространство. На фотографии – хирург в медицинской блузе и брюках голубого цвета воздел над головой вялую окровавленную кишку, держа ее обеими руками и застыв в позе атлета с наградным кубком. Никопулос говорит, что подумывал, не включить ли этот снимок в свою книгу – чтобы у людей появилось представление о том, с чем приходилось иметь дело Элвису Пресли. «Но мы знали, что Присцилла не позволит нам опубликовать это фото».

«Она во все влезает и всюду сует свой нос», – слышится голос со стороны островного государства по имени Эдна.

Я прошу Никопулоса сформулировать как можно точнее, что именно, с медицинской точки зрения, вызвало смерть Элвиса Пресли.