Читать книгу "Кудеяр. Закон – тайга - Юрий Корчевский"

Наконец Андрей добрался до выбранного места – у поворота. Завел кобылку подальше от дороги, привязал к дереву и сунул ей краюху хлеба. Сам же с мотком веревки и узлом побежал к дороге.

В лесу было полно упавших прошлогодних листьев и хвои, влажно, но грязи не было.

У дороги он прикинул, на какой высоте веревку привязывать – получилось метра два с небольшим. Привязав веревку, отрезал лишний конец – пригодится боярина связать. Потом улегся на хвою под елью, чтобы остаться незаметным, и стал ждать.

На его счастье, проезжих не было. Дело шло к вечеру, и крестьяне занимались домашними делами – доили коров, кормили живность, а как только темнело, ложились спать: свечи жечь было дорого, а лучин не напасешься. И вставали рано, еще до рассвета, с первыми петухами – работы на селе всегда много.

От волнения Андрея слегка познабливало, тело била мелкая дрожь, губы сохли.

Ждать пришлось долго, и Андрей стал уже переживать – уж не другой ли дорогой поехал боярин? Но часа через два послышался глухой стук копыт, и из-за поворота показался всадник. Он гнал коня достаточно быстро и потому, не успев увидеть веревку, вылетел из седла, как будто его сдернули арканом. Упав на спину, боярин ушибся, так как падения он не ожидал и не успел приготовиться. От удара о землю на пару минут просто дух вышибло.

Зато Андрей не сплоховал. Подскочив, он перевернул боярина на живот, завел ему руки за спину и связал. Оттащив с дороги подальше, чтобы не было видно, привязал его к дереву. Потом расстегнул на боярине пояс и увидел на нем саблю и ножи – боевой и обеденный. Не стоило врагу давать шанс, и он все это снял. Хотел еще коня боярского поймать и привязать, но получилось даже лучше, чем он предполагал. Конь почуял привязанную в лесу кобылку и сам подошел к ней – да и она призывно заржала.

Боярин пришел в себя, открыл глаза и, подняв голову, повел глазами по сторонам.

– Что это было? А здесь я почему?

Он дернулся, пытаясь освободиться, и взгляд его упал на Андрея, стоявшего в стороне.

– Ты? – удивился он.

– Не ожидал увидеть?

– Пес смердящий, развяжи немедля!

– Ага, для того я столько дней выжидал и засаду устраивал, чтобы тебя сейчас отпустить?

Андрей вспомнил про оставшуюся натянутой веревку и побежал ее снимать. Не дай бог, еще кто-нибудь пострадает, да и улика ни к чему.

Он вернулся к привязанному боярину с мотком веревки в руке. Тот задергался, решив, что Андрей будет его вешать.

– Ты что задумал, поганый?

– Заткнись, говорить будешь лишь в ответ на мои вопросы – когда я спрошу. А доселе рот свой грязный держи на замке.

– Ой, испугался! Я вот князю доложу о твоем самоуправстве!

– Думаешь еще встретиться с ним?

Этот вопрос застал боярина врасплох, в его глазах появился страх. Это боевой боярин в атаку на врага не раз ходил, смерти в лицо глядел, гибели своей не боясь. А этот боярин во дворце княжеском проедался, казну стерег, козни конкурентам строил. На пакости он был силен, а вот духом оказался жидок.

– Ты зачем ко мне Ивана-вятича подослал? – начал свой допрос Андрей.

Боярин дернулся, но он был крепко привязан к дереву.

– Чего молчишь? Думаешь, я не знаю?

– А раз знаешь, зачем спрашиваешь?

– Одного не пойму: я ведь дорогу тебе не переходил. Это ты меня в краже клинка обвинил, в поруб посадил. Только видишь – я на свободе, а ты к дереву привязан.

– Не знаю я никакого Ивана, – продолжал отпираться боярин.

Андрей достал из узла стилет и показал-повертел им перед носом боярина. По внезапно метнувшемуся в сторону взгляду того понял – узнал боярин клинок.

– Это твой стилет?

– В первый раз вижу.

– А вот оружейник Степан Кондратьев из Рыбачьей слободки говорит, что он его из Великого Новгорода привез. Да не один – несколько, и все лично ты у него купил.

– Обознался он, напраслину возводит.

– Если ты купил, то как он у Ивана оказался?

– Потерял я его, на охоте потерял. Наверное, Иван этот клинок опосля и нашел.

– Пусть так! А в дом ко мне зачем ночью приходил?

– Не было такого! – боярин все отрицал.

– Ладно, не виновен так не виновен. Сейчас я вином тебя угощу – из кубка, что князь мне на пиру подарил. А потом отпущу.

Андрей достал кубок и корчагу с вином. Пробку вытащил, вино в кубок налил и боярину поднес. Тот извернулся, ногой по кубку ударил. Кубок из руки Андрея вылетел, вино разлилось.

– Хм, чего же ты вина не хочешь? Оно не отравлено, смотри. – С этими словами Андрей приложился к горлышку корчаги и сделал несколько глотков. Потом снова наполнил кубок, собираясь поднести его боярину. Однако тот стал дергать ногами, пытаясь ударить Андрея по руке.

– Какой ты, однако, ершистый! Прямо непоседа!

Поставив кубок на землю, Андрей связал боярину ноги.

– Так спокойнее будешь.

Но боярин, сжав челюсти и губы, упорно не желал пить из кубка. Вытащив свой нож, Андрей разжал ему зубы, сломав при этом один. Боярин вскрикнул от боли, и Андрей плеснул ему вина в разинутый рот. Поперхнувшись, боярин вино выплюнул.

Но и Андрей был упорен и настойчив – он зажал боярину нос. Тому надо было как-то дышать, деваться было некуда, и он открыл рот. В этот момент Андрей и влил ему в рот вина из кубка. Боярин вино проглотил, но Андрей еще раз наполнил кубок.

– Пей! Хорошее вино, фряжское; не пожалел на тебя, паскуду. – И еще кубок вина влил в рот боярину.

– А теперь подождем немного. Если ты не соврал, отпущу тебя. Под суд княжий пойду, вину свою признаю. И наказание приму любое, если виновен и ошибся.

Четверть часа ничего не происходило. Потом лицо боярина искривилось.

– Больно!

– А мне, ты думаешь, не больно было? Чудом уцелел! И провидением божьим из кубка не отпил, потому что отравил ты его.

По телу боярина пошли судороги, изо рта пузырилась пена. Андрей отвернулся – видеть это было неприятно. Потом боярин затих.

Повернувшись, Андрей увидел – боярин лежит, закатив глаза, и уже не дышит. Андрей нагнулся пощупать пульс на шее, на сонной артерии. Пульса не было.

Отвязав боярина от дерева, Андрей освободил ему руки-ноги от веревок и оттащил его тело на дорогу – пусть все выглядит, как несчастный случай. На теле ран нет, и об убийстве никто не подумает.

Он подошел к Зорьке, возле которой по-прежнему стоял боярский конь, положив ей на спину свою морду, взял его под уздцы, отвел к мертвому хозяину и надел на боярскую руку узду. Потом собрал узелок, положив в него корчагу, кубок и стилет. Оглядел место – не забыл ли чего? Моток веревки в узел сунул. Все, никаких следов.