Читать книгу "Радость, гадость и обед - Хел Херцог"

«Никогда, — ответила Люси. — Я совершенно уверена в том, что делаю все правильно. И если вы собираетесь со мной спорить, я вас не стану слушать, потому что знаю: я права».

И как тут продолжать разговор?

Терроризм нового типа

Одно дело — подрывать уверенность противника в своей правоте; другое дело — подрывать самого противника. Седьмого марта 2009 года ученый-нейробиолог из университета Калифорнии (Лос-Анджелес) Дэвид Джентш проснулся в четыре часа утра, когда сработала сигнализация на его автомобиле. Выглянув в окно, он увидел, что его «вольво» пылает в огне. Он выбежал наружу и схватился за садовый шланг. Джентш живет в одном из пригородов Лос-Анджелеса, где часто случаются неуправляемые лесные пожары. Когда явились пожарные, занялись уже даже ветки дерева, под которым стоял автомобиль. Попади пожарная машина в пробку, и выгорел бы целый район.

Два дня спустя вышло коммюнике группы под названием «Бригада освобождения животных», в котором говорилось: «Дэвид, обращаемся лично к тебе. Мы придем, когда ты будешь ожидать этого меньше всего, и нанесем твоему имуществу куда больший ущерб. Куда бы ты ни поехал, что бы ты ни делал, мы будем следить за тобой до тех пор, пока ты не прекратишь свои отвратительные опыты над обезьянами».

Такое повышенное внимание со стороны защитников животных не было полной неожиданностью для Джентша. За последние годы без малого дюжина исследователей из университета Калифорнии также стали объектами террористических атак, проводившихся защитниками прав животных. (Подпольные организации защитников животных называют эти нападения «прямыми действиями», а слово «террористы» приберегают для тех, с кем не согласны, — хозяев звероферм, владельцев скотобоен, исследователей, ставящих опыты над животными.) Большинство жертв нападений предпочитали затаиться, однако Джентш решил ответить ударом на удар. Он создал организацию UCLA Pro-Test, задачей которой была охрана экспериментов над животными в кампусе, после чего группа провела съезд в поддержку опытов над животными. Конечно, его отношения с радикальными защитниками прав животных от этого не улучшились. Он регулярно получает электронные письма бранного содержания: «Дэвид Джентш, желаю всем вашим детям умереть от рака, а вам — смотреть, как они умирают. И пусть вы сами тоже умрете ужасной смертью».

Социологи обнаружили, что большинство террористов придерживаются радикальных взглядов в области морали, а движет ими смесь идеализма, ярости, религиозного фанатизма и естественного человеческого желания возложить вину за неправедные дела на негодяев. Жерар Сосье и его коллеги из университета Орегона проанализировали стиль мышления доброй дюжины разновидностей воинствующих экстремистов. У всех членов этой группы встречались следующие черты: убежденность в том, что мирная тактика не приносит плодов, цель оправдывает средства, до утопии рукой подать, а зло необходимо уничтожить; демонизация противника; восприятие конфликта моральных принципов как войны.

Все эти черты можно пронаблюдать у экстремистов, которых в движении за освобождение животных немного, однако настроены они решительно — это и поджигатели, и бомбометатели, и те, кто обливает краской чужие шубы, и «освободители» лабораторных животных. Отголосок их слышится и в речах отдельных людей, например Джерри Влазека, врача, занимающего должность пресс-атташе Североамериканского фронта освобождения животных (ALF). В 2004 году, давая интервью австралийской телекомпании, Влазек сказал: «Готов ли я послать на смерть пятерых людей, виновных в вивисекции, чтобы тем самым спасти сотни миллионов жизней невинных животных? Да, готов».

Между 1993 и 2009 годом экстремистски настроенные борцы с абортами в США убили восемь человек и нанесли тяжелейшие травмы еще семнадцати. Защитники животных пока не убивали, но можно предположить, что это лишь вопрос времени. В 2002 году Джеймс Джербоу, глава секции внутреннего терроризма в ФБР, заявил конгрессу, что наибольшую угрозу в области внутреннего терроризма представляют экстремистски настроенные защитники прав животных и «зеленые». (Защитники же прав животных утверждают, что при Буше ФБР замалчивало такие действия «правых» террористов, как нападения на клиники абортов, и возводило напраслину на движения защиты животных и окружающей среды.) По данным ФБР, воинствующие группировки защитников прав животных и окружающей среды нанесли различным учреждениям, работающим с животными, ущерб на 110 миллионов долларов. В 2009 году ФБР расследовало более 170 экстремистских эпизодов. В 2006 году конгресс издал Закон о террористических нападениях на организации, использующие животных, повышавший меру ответственности за нанесение материального и личного ущерба в результате незаконной деятельности по защите прав животных. 4 апреля 2009 года в список наиболее опасных террористов, разыскиваемых ФБР, был добавлен борец за права животных по имени Дэниел Сан-Диего. Утверждалось, что он ответственен за взрывы двух офисов корпораций, занимавшихся тестированием своей продукции на животных.

Почему же основной целью террористов — освободителей животных стали исследователи-биомедики, а не охотники или владельцы боен? В конце концов, по сравнению с десятью миллиардами животных на промышленных фермах или с бесчисленным множеством зверей, гибнущих или страдающих ежегодно от рук охотников, количество лабораторных животных совершенно ничтожно. В подавляющем большинстве опытов над животными используются крысы или мыши, то есть существа, которых люди не задумываясь убивают на месте (или, по крайней мере, платят за эту услугу другим). И уж конечно, гораздо проще привести доводы в защиту исследований, чем оправдать тех, кто убивает животных потому, что у них вкусное мясо, или стреляет в них ради развлечения.

Североамериканский фронт освобождения животных исполняет роль группы поддержки для наиболее агрессивно настроенной доли движения в защиту прав животных. Он выпускает пресс-релизы с рассказами о последних случаях рассылки лезвий в конвертах, о тех, кто устраивает пожары и разбивает чужие машины. В пресс-релизах рассказывается о том, какие виды исследований заставляют радикально настроенных борцов браться за оружие. Проштудировав пресс-релизы этой организации, я лично могу предложить начинающим исследователям совет, который убережет их от лезвий с крысиным ядом в почтовом ящике: никогда не имейте дела с Калифорнией, приматами и мозгами.

Почти 75 % пресс-релизов ALF посвящены нападениям на исследователей, проживающих в Золотом штате[1]. Возможно, перекос вызван тем, что представитель ALF Влазек проживает именно рядом с Лос-Анджелесом. Однако Фонд биомедицинских исследований — группа, отслеживающая нападения защитников прав животных во всей стране, — сообщает, что подобные нападения происходят в Калифорнии вдвое чаще, чем в любом другом штате.

Вторым определяющим фактором помимо выбора Калифорнии в качестве места жительства являются животные, с которыми работает исследователь, — от этого выбора зависит, будет ли он подвергаться нападениям активистов. Дэвид Джентш использовал для большинства своих экспериментов мышей и крыс. Однако поджигатели явились к его дому после того, как он поставил несколько опытов на зеленых мартышках. К исследователям, которые изучают цыплят, ящериц, шелкопрядов, бражников, форелей, пауков, попугаев, мышей и крыс, борцы за права животных являются редко. Гораздо чаще их целью становятся ученые, работающие либо с обезьянами, либо с животными, которых мы привыкли рассматривать как питомцев (обычно это кошки). Если задуматься о том, какое количество животных страдает в тех или иных случаях, картинка выходит совершенно бессмысленная. К примеру, в университете Калифорнии ежегодно ставят опыты над 75 тысячами мышей и только над несколькими дюжинами обезьян. Три четверти нападений, о которых рассказывается на веб-сайте ALF, затрагивали исследователей приматов, и это при том, что обезьяны и человекообразные составляют менее 1 % животных, используемых в исследованиях. И наоборот, против ученых, экспериментирующих с мышами и крысами — то есть с животными, использующимися в 95 % научных исследований, — было совершено всего 9% выпадов.