Читать книгу "Снова с тобой - Эйлин Гудж"

– Что?… Да, пожалуй, ты права. Об этом я не подумала. – Улыбка Триш погасла, ее лицо опять стало нерешительным.

В приливе раскаяния Мэри поспешила сменить тему:

– Тебя подвезти, или Гэри заедет за тобой?

И опять ее замечание прозвучало неуместно. Но Триш улыбнулась.

– Он не знал, сумеет ли заехать за мной, и я уже договорилась со знакомыми. – Она принялась суетливо переставлять книги по садоводству, поправлять маленькими пухлыми ручками искусственные фиалки в корзине возле полок. – Знаешь, в последнее время он так занят с «Малой лигой» и так далее. – Она переставила корзину в центр стола. – Вот так. Ну, что скажешь?

– Прекрасно, – улыбнулась Мэри. Ее сестра ничуть не изменилась: она по-прежнему стремилась приукрасить мир, не обращая внимания на проблемы собственной жизни.

Мэри уже собиралась уходить, когда Триш спросила, понизив голос:

– А как держится Ноэль? В последние дни я ее не видела.

– Гораздо лучше, – ответила Мэри. – Не перестаю удивляться ее выносливости. Она гораздо сильнее, чем мы думали. Но пожалуй, больше всех удивлена этому сама Ноэль.

Втайне она считала, что Ноэль воспрянула духом благодаря доктору Рейнолдсу. Вчера вечером Ноэль вернулась домой румяная, посвежевшая, хотя уверяла, что они с Хэнком просто друзья.

– Передай ей привет, – попросила Триш, когда Мэри уже направилась к двери.

«Ей нужна более существенная поддержка», – думала Мэри, шагая по тротуару. Ноэль умело скрывала чувства, но каждая встреча с Эммой становилась для нее новым ударом. Хуже всего было бесконечное ожидание без какой-либо надежды на благоприятный исход. Роберт продолжал затягивать время, а Мэри и Чарли не удавалось обнаружить ни единой новой улики против него.

К примеру, эти розы на могиле Коринны – что они означают? Ноэль полагала, что они как-то связаны с неродившимся ребенком Коринны.

– Гертруда совсем не такая, как ты, – заявила Ноэль матери в тот день на кладбище. – Для нее главное – быть женой и матерью. – Они сидели на каменной скамье возле клумбы, цветы на которой давно увяли. Ноэль не хотела обидеть мать, но Мэри болезненно поморщилась. – Она мечтала иметь много внуков. Видела бы ты альбом с фотографиями Эммы! Он такой тяжелый, что под ним трещит стеклянный журнальный столик. Если Гертруда знала, что Коринна ждала ребенка от Роберта…

– Она сразу восприняла его как родного?

– Вот именно.

– Но ведь с тех пор прошло тридцать лет!

– Да, она так постоянна. С виду не скажешь, но под ее ледяной маской прячется ранимая и сентиментальная душа. Каждый год в годовщину нашей свадьбы Гертруда посылала нам букет – точную копию моего свадебного букета.

– Должно быть, она часто бывает у флориста, – сухо заметила Мэри.

– Теперь-то ты понимаешь? Наверное, заказывая букет на могилу Бака, она решила: «Убью-ка я одним выстрелом двух зайцев», – заключила Ноэль.

– Звучит скорее практично, чем сентиментально.

Если Гертруда до сих пор оплакивает неродившегося внука, подумала Мэри, значит, она или чувствует за собой вину, или в этом деле существуют другие, неизвестные им обстоятельства.

Вечером, ровно в половине восьмого, Мэри вошла в унитарную церковь Апостолов и обнаружила, что помещение заполнено до отказа. Преподобный Джо Уилкокс, невысокий полный мужчина с вьющимися седыми волосами и заразительной улыбкой, обнажающей щелочку между передними зубами, дружески поприветствовал Мэри у двери.

– Я узнал бы вас где угодно. Вы точь-в-точь такая, как описывала вас Триш, – заявил он, пожимая руку Мэри и поблескивая глазами.

– Надеюсь, это был комплимент. – Мэри смущенно засмеялась.

– Вы в этом сомневаетесь? – Преподобный Джо склонил голову набок и впился в Мэри испытующим взглядом. – А послушать вашу сестру, так только по вашей воле восходит и заходит солнце.

Мэри усмехнулась:

– Лично я не так высоко ценю себя.

– Наверное, Триш восхищается вашим умением рисковать.

Мэри всмотрелась в лицо священника, понимая, что он не так прост.

– Я запомню это, – пообещала она, быстро пожала ему руку и прошла вперед, отыскивая свободное место.

Усевшись, она огляделась. Большинство лиц были незнакомы ей, но по крайней мере полдесятка горожан она узнала. С некоторыми она училась в школе, с тех пор их лица украсились мешками под глазами, двойными подбородками и морщинами. Располневшая Хэлен Хаггерти, бывшая заводила школьной команды поддержки и королева красоты школы, заметила Мэри и с улыбкой замахала ей рукой, но ее маленькие любопытные глазки остались холодными.

Справа от Мэри сидела Кара Таунсенд. В последние годы учебы в Лафайете их сблизили занятия биологией. Превратившись в мать семейства с крашеными хной волосами, плохими зубами и кашлем заядлой курильщицы, Кара тем не менее не утратила любви к животным. Вспоминая, как сокрушалась Кара, препарируя очередную лягушку, Мэри ничуть не удивилась ее замечанию:

– Сюзи, моя четырнадцатилетняя дочь, проплакала всю ночь после того, как прочла статьи в газете. Подумать только, сколько птенцов может погибнуть… – Кара осеклась и разразилась гулким кашлем, зажимая рот платком.

На стуле рядом с Карой едва умещалась Бетти Пинкертон, хозяйка булочной «Лакомства» на Фронт-стрит. Грузная женщина, которая могла бы служить ходячей рекламой своего товара, излучала добродушие и тепло.

– Ба, да это же Мэри Куинн! – воскликнула она. – Я слышала, что вы вернулись в город. Господи, а вы все такая же худенькая, как в детстве! Помню, как вы с сестрой по пути домой из школы заходили ко мне в булочную, чтобы полакомиться. – Бетти обмахивалась программкой, которые раздавали при входе, седые кудряшки трепетали над ее лбом.

Мэри улыбнулась воспоминаниям.

– До сих пор помню ваше сахарное печенье! Вы часто раздавали детям обломки.

– И до сих пор раздаю… правда, исподтишка. – Бетти закатила глаза. – Ох уж эти мне современные родители! Послушать их, так сахар – орудие антихриста!

Мэри подмигнула.

– Когда мне в следующий раз захочется согрешить, я зайду к вам.

От добродушного смеха подбородки Бетти задрожали, пышная грудь затряслась.

– Но ваша дочь не боится время от времени побаловать свою малышку печеньем, – заметила она, придвинулась ближе и прошептала: – Бедняжка! Я слышала, что с ней стряслось. Если я чем-нибудь могу помочь, обращайтесь без стеснения.

Ее слова растрогали Мэри.

– Спасибо, Бетти, обязательно.

В этот момент в зале потушили свет. На экране замелькали титры. Зрители увидели панораму тихого провинциального городка, снятого с высоты птичьего полета, и услышали раскатистый, звучный голос за кадром: