Читать книгу "Растление великой империи - Владимир Максимов"

— Упомянутый вами Сан Санын Иванов проводил недавно перед телекамерой беседу на тему «Духовность и богатство». И главным носителем духовности там предстал миллиардер Боровой — свободный, как было подчеркнуто, от финансовой зависимости человек.

— Тогда как же быть со слепым, нищим Гомером, сгнившим в долговой тюрьме Сервантесом, похороненным в общей могиле Моцартом, умершим в огромных долгах Пушкиным, чуть не до старости прозябавшим в бедности Достоевским, еще более бедными Мандельштамом и Ахматовой? Если всерьез принять предложенный нам образ, то авторами великих произведений литературы должны бы стать Тит Титычи всех национальностей.

Меня часто обвиняют в антизападничестве. Но хотел бы спросить: а почему вся западная великая литература, например, американская, такая антизападническая, антибуржуазная, антикапиталистическая? Почему они не принимают мира, в котором живут? Может, потому, что не читали и не слышали соображений на этот счет нашей сегодняшней интеллигенции? Наверное, им надо было послушать экс-пародиста Александра Иванова и подобных ему, чтобы полюбить Запад.

— Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию в России — после расстрела Дома Советов, после выборов в Федеральное собрание и референдума по конституции?

— Думается, мы еще не осознали по-настоящему весь трагизм происшедшего. Если до этого страну разделяли в основном разные подходы к модели реформ или просто эмоции, то теперь кровь. Через это очень трудно будет перешагнуть. Если вообще возможно. Удивляюсь наивности наших лидеров (или они нас считают наивными?), будто от перемены их мест во властных структурах что-то сразу чудодейственно изменится. Многочисленные декларативные президентские указы тоже мало что дают. И стоило ли разгонять парламент, даже если он был плохим, окружать его колючей проволокой и лить столько крови, чтобы ближе познакомиться с таким симпатичным джентльменом, как Владимир Жириновский?

Власть породила его сама. Так что не надо обвинять в фашизме четверть голосовавших — они голосовали не за фашизм, а против всевозрастающей нищеты и национального унижения. Замечу: если власть не сделает надлежащих выводов, то социальный взрыв, боюсь, неминуем. Это именно власть богатых для богатых. Она учинила бессовестное перераспределение, а точнее расхищение собственности, которую общество создавало на протяжении более семидесяти лет. Но как бы не пришлось жестоко расплачиваться за это. И если их не волнует судьба катастрофически нищающих соотечественников, то пусть подумают хотя бы о себе и о своих детях. На всех самолетов может не хватить.

— Один урок из результатов состоявшихся выборов, кажется, все-таки извлечен. По крайней мере на словах. Начали говорить о создании государственной идеологии, власти предержащие стали демонстрировать, что они тоже патриоты. Вспомните необычно громкие команды министра обороны Грачева после того, как надели наручники на двух российских генералов в Латвии, затем известные заявления Козырева. Как вы думаете — насколько все это серьезно?

— Заявления, мнимо грозные окрики бывали и раньше. А толку-то? На уме у них совсем иное. Господина Козырева я давно назвал нашим министром их иностранных дел. Если уж быть истинными патриотами, надо действительно защищать интересы соотечественников, а не заниматься сиюминутной политической демагогией на вынос. Они считают, что имеют дело с обществом дураков. Но дураков, к счастью, все меньше.

— В отличие от многих собратьев по перу вы и раньше утверждали, что русофобия не миф, а вполне реальное явление. Как считаете, оно, это явление, будет теперь усиливаться или ослабевать?

— Русофобия родилась не вчера и не сегодня. Это одна из особенностей западной психологии. Россия по многим причинам на протяжении столетий казалась Западу потенциальной угрозой. Уверяю вас: что было на языке у Гитлера, всегда было на уме у западного политического истеблишмента. Гитлер просто выбалтывал то, о чем они думали, но не решались говорить. Полистайте-ка теперь Розенберга, и вы убедитесь, что все задачи гитлеровской «ост-политики» выполнены безо всякой войны. Россия разделена, экономически поставлена на колени, превращается в сырьевой придаток Запада. Поэтому мне непонятно, когда после визита в Германию такой опытный хозяйственник, как Черномырдин, удивляется, что в этой стране предприниматели и банкиры хотели разговаривать только о развитии сырьевых отраслей нашей промышленности. Удивляться тут нечему.

— Мое внимание привлекли высказанные вами недавно мысли о достоинствах социализма. «Мы живем и на Западе в социализированном капитализме», — сказали вы.

— Это так. Следует признать, что при определенных негативных последствиях Октябрьской революции она, безусловно, стала огромным толчком для социальных преобразований, в том числе на Западе. Капиталисты поняли: надо поделиться, чтобы не потерять все. Во Франции, где я живу, все высшие учебные заведения бесплатные. И школы, разумеется. Клинтон пришел к власти по существу с лозунгами социализма: хочет сделать в США медицину бесплатной. А у нас? Все наоборот: образование и медицину делают платными, культуру губят, отказывая ей в государственной поддержке. Страну тащат в дикий варварский рынок, чуть ли не в XVIII век. И при этом, будто сорвавшись с цепи, интеллектуалы наши еще кричат: «Вперед, к победе капитализма!» Неужто не слышат, насколько противоестественно и пошло это звучит?

— Вернемся к кровавым событиям 3–4 октября. После расстрела Дома Советов вчень сильно прозвучала ваша статья «Под сень надежную законов…», опубликованная в «Независимой газете». В ней вы сказали о российском президенте: «Поэтому не перевыборы. Только отставка. Монастырь. Грехи замаливать». Скажите хотя бы коротко, как родилась статья. Ведь она подписана и Андреем Синявским, с которым вы, насколько мне известно, находились или даже находитесь в весьма недружественных отношениях.

— Текст не я писал — я бы написал гораздо резче. Писали супруги Синявские. Но я полностью поддержал их идею. А причина изложена в самой статье: в жизни каждого человека есть ценности, которые ему дороже самого себя, своих бессонных ночей, смертельных обид и отчаяний. Ценности эти — Родина и Свобода. Сегодня они в опасности.

— Видится ли вам выход из того тяжелейшего положения, в каком оказалась Россия? Валентин Распутин, с которым я недавно беседовал, говорил о вашем отчаянии. Насколько глубоко оно?

— Отчаяние во мне приобрело уже какой-то тотальный характер. Единственный выход, по-моему, если он вообще возможен, — в достижении согласия. Научиться разговаривать друг с другом, даже если мы друг друга не принимаем и не вполне понимаем. К сожалению, психология нашей интеллектуальной элиты иная: «Кто не с нами, тот против нас». Уверен, что и это мое интервью будет переврано и извращено именно в духе помянутого постулата.

— Не думаете ли вы все-таки вернуться на Родину? Со стороны, может быть, многое даже виднее в родном доме, но ему-то нужны такие дети, как вы, как тот же Александр Зиновьев. Каково настроение сейчас в российской эмиграции, особенно третьей волны?

— Сперва о своем возвращении. Начнем с того, что домой меня никто никогда не звал и сейчас не зовет. Даже когда мне вернули гражданство, я узнал об этом не в нашем посольстве, а из газет. Когда же бывший главный редактор «Знамени» Григорий Бакланов и главный редактор «Комсомольской правды» Владислав Фронин обратились в правительство Москвы с просьбой вернуть мне конфискованные у меня и у моей жены квартиры, я получил в ответ предложение… выкупить их! Разумеется, за доллары. Пришлось ответить резковато, но откровенно: скупкой краденого в отличие от вас я никогда не занимался.