Читать книгу "Ветер забытых дорог - Юлия Тулянская"

– Беги, предупреди Сияющего, я их задержу! - сквозь зубы бросил Адатта.

Геда послушно кинулся бегом к дому Дайка. Ведь совсем недалеко! Так - убьют обоих, а если успеет Сияющий - пусть сведет небесный огонь! Геда уже понял, что надо предупредить всех, чтобы их не перерезали ночью. Ради этого Адатта сейчас остался один на один с разъяренной толпой.

В доме за деревянной обшивкой скреблись мыши. В закрытые ставни стучал ветер, несущий в своих порывах снежную крошку и дождь. В очаге тлели угли. Дайк ночевал в каморке Гвендис. Он взял ее в жены. В Сатре не было никакого обычая на этот счет, мужчина просто брал женщину из родительского дома в свой. Гвендис призвала в свидетели Вседержителя, а потом зажгла огонь перед образком Ярвенны, и они с Дайком обещали друг другу быть мужем и женой.

Теперь одежда Дайка хранилась в маленькой пристройке вместе с платьями Гвендис. Тут было не развернуться, но зато тепло. Гвендис украсила покой крашеными тканями и сухими цветами, как у Эйонны.

Иногда обоим казались, что вернулись времена старого анварденского дома. Правда, там-то было просторно. По вечерам Гвендис шила, забравшись на кровать с ногами, укутавшись шалью, а Дайк сидел совсем рядом, глядя, как двигаются ее пальцы с иглой, и рассказывал, что произошло за день.

Сейчас, глубокой ночью, они крепко спали под одним лоскутным одеялом. Голова Гвендис лежала у Дайка на груди, ее распущенные волосы спутались. В темноте каморки белел холст, которым вместо скатерти Гвендис покрыла стол около кровати. Там стояла кружка с травником. На сундуке лежало шитье. В свете луны, пробивающемся через ставни, поблескивали украшения Гвендис, которые ей подарила Эйонна.

Стук кулаками в дверь перебудил весь дом. Тьор и Сполох крепко спали на лавках в общем покое. Сполох сразу подхватился и пошел открывать: «Кто там?!» Гвендис приподнялась, опираясь на руки, Дайк сел на кровати.

– Дайк, беда! Не спи! - донесся зов Сполоха.

Полуодетый, Дайк выскочил в общий покой. По виду Геды можно было подумать, что он вообще не сможет выговорить ни слова. Он задыхался, взгляд блуждал, по щеке с разбитого виска текла струйка крови. Но Геда всегда способен был говорить, причем только связно - и никак иначе. На одном дыхании он выложил все, что произошло. Дайк выскочил за порог. На краю залитой мглой площади он уже видел факелы.

– Я встречу их тут. Пусть думают, что застали нас врасплох, - не тратя лишних слов, проговорил Дайк. - А вы уходите. Предупредите всех, кто на нашей стороне. Скорее!

Договариваться подробнее или спорить было некогда. Гвендис быстро накинула плащ. Она не успела после сна убрать волосы и только перевязала их лентой, чтобы не падали на лицо.

– Я к Эйонне! - сказала она.

Сполох подвел к порогу лошадь, смирную лошадку, которая раньше возила их кибитку, а потом помогала Тьору приволочь для возведения «каменного круга» самые большие плиты с окраин Сатры. Это не был конь-огонь, на котором сподручно совершать богатырские подвиги, но лучше, чем ничего.

– Садись, Гвендис, я подсажу. Быстрее.

Гвендис порывисто обняла Дайка.

– Мы тебя не бросим.

Он не успел даже ответить на объятие, как она отстранилась и подбежала к Сполоху. Тот ловко посадил ее на лошадиную спину, сам вскочил позади.

– Ничего, я без седла с детства ездил, с одной оброткой, - успокоил он Гвендис и пятками ударил лошадь в бока.

Великан Тьор вместе с Гедой кинулся выручать Адатту. У стьямма была здоровая, как оглобля, секира в руках.

Сполох гнал коня во всю прыть. Утешительница жила не очень далеко. Гвендис, сидя впереди, показывала дорогу. За лошадью крупными прыжками летел пес Серый.

На другом краю площади виднелись отблески факелов. Возле дома Эйонны Сполох осадил лошадь и, спрыгнув с ее спины, протянул руки Гвендис. Та соскочила и подбежала к двери, стуча и зовя подругу. Сполох и его серый пес настороженно ждали. Наконец из-за двери выглянула испуганная рабыня и сказала, что Эйонна куда-то ушла.

– Наверное, к Итваре! - догадалась Гвендис. - Сполох, скорее!

Они снова сели верхом. Вдруг впереди вспыхнуло дымное зарево. Дом Итвары был в огне. Рядом толпилась горстка вооруженных небожителей.

– Серый, взять их! - не задумался Сполох.

Пес тоже не задумался и с громовым лаем кинулся в бой. Сполоху некогда было помогать Серому. Ссадив с лошади Гвендис, он разбросал ногами горящий хлам у порога и стал вышибать дверь:

– Откройте! Итвара, открой!..

Небожители Сатры слишком давно не держали собак и привыкли считать их дикими зверями из зарослей. Когда Сполох натравил на них Серого, их потрясло, что пес слушается его - словно это какое-то колдовство! Погромщики с криками бросились врассыпную. Сполох с бранью оставил в покое дверь, сорвал с окон ставни и, задыхаясь от дыма, полез в проем.

Обшитый сухим, как трут, деревом каменный покой уже горел изнутри. Заслоняя руками от жара лицо, сослепу натыкаясь на какие-то вещи, Сполох заметался, отыскивая хозяина. Вдруг он увидел обоих. Итвара и Эйонна сидели за столом перед кувшином вина, она - у него на коленях, обхватив его руками за шею и положив голову ему на грудь. Один опрокинутый кубок лежал на полу, другой стоял на столе, на котором еще догорал светильник.

Сполох рванулся к двери, откинул засов и распахнул ее настежь. Из дома на улицу густо повалил дым. Подхватив Эйонну на руки, он выскочил на порог, опустил ее на мощеную улицу перед домом и, с хрипом захватив побольше воздуха в легкие, кинулся за Итварой.

Гвендис упала на колени рядом с подругой, поддержала голову, - блестящие волосы Эйонны стлались по грязному снегу. Гвендис оттянула веко, послушала сердце…

По лицу Гвендис текли слезы. Сполох вынес Итвару и положил рядом с утешительницей. Гвендис осмотрела и бывшего тиреса.

– Они не задохнулись. Они оба умерли раньше, - тихо сказала она. - Должно быть, приняли яд.

Сполох с черным от сажи лицом кашлял и никак не мог отдышаться, его опаленные волосы трепал влажный ветер.

Улица перед домом Геды была пуста. Дождь стих. Мостовая сделалась скользкой. Ее покрывал затоптанный снег, нога то и дело грозила попасть в выбоину. Геда с Тьором опоздали точно так же, как Гвендис и Сполох. Адатта навзничь лежал на улице перед домом, задрав подбородок к небу. Сперва Геда не разглядел его в темноте и несколько раз окликнул по имени. Вдруг у него перехватило горло. Геда сел рядом на снег, взял мертвого друга за руку. В другой руке Адатта все еще сжимал сломанный пополам клинок. Оружие досталось нынешним небожителям Сатры от дальних предков; за много лет не слишком умелого хранения сталь разъела ржавчина, и она потеряла прочность.

Без факела Геда не мог разглядеть пятен крови на одежде Адатты. У него еще теплилась надежда, что тот ранен, пусть даже и тяжело. Геда оглянулся на Тьора:

– Надо… в дом…