Читать книгу "Цвет крови - черный - Владимир Брайт"

Произнеся последние слова, Ита направилась к краю пропасти. От роковой черты ее отделяло максимум двадцать шагов. Десять – пятнадцать секунд, чтобы передумать, обратив все в шутку. Но она не привыкла поворачивать вспять или сдаваться.

Толинель с интересом смотрел вслед и никак не мог понять, на что надеется эта странная девушка. Пропасть и правда глубокая. А крылья могут появиться за несколько мгновений до конца. Судя по уверенности в голосе и спокойной походке, Ита и правда верит в свои силы.

Самоуверенная глупость, возведенная в ранг веры. Скольких она погубила и погубит еще? Не счесть. Хрустальный Принц подарил лучнице жизнь, которая оказалась ей не нужна. Тот, кто ищет Смерть, рано или поздно найдет Ее. Может повезти один раз или несколько, но нельзя до бесконечности испытывать терпение судьбы.

У девушки будет несколько секунд полета, чтобы осознать собственное заблуждение и глубоко раскаяться в нем. А до тех пор, пока пропасть не распахнула объятия, Ита считает, что ее безграничная вера способна на чудо. Именно вера подводит ее к последней черте…

Пять шагов до бездны.

Глупая жертва, идущая на заклание к мяснику, выглядит спокойно, не подозревая о том, что топор палача уже навис над ее головой.

Четыре.

Прямая спина, уверенные движения, никакого намека на страх или сомнения.

Три.

Если это блеф, то очень хороший.

Два.

Еще не поздно остановиться. Пожертвовать никому не нужной гордыней во имя здравого смысла.

Один.

Решающий шаг всегда самый трудный. Тем более когда он может стать последним в жизни. Но Ита не ведает сомнений. Прежде чем окаменеть, вторая стрела отдала часть своей силы лучнице. Древний артефакт стал неотъемлемой частью девушки.

«Стрела совершила невозможное, вернув жизнь в мертвую плоть, но заплатила слишком высокую цену, навечно застыв каменным изваянием, надгробным памятником, символизирующим нерушимость договора, скрепленного клятвой.

Маятник остановившегося было времени вновь качнулся, и вслед за этим движением жизнь возвратилась в тело погибшей лучницы. А вместе с искрой жизни, воспламенившей лучину разума, вернулась и ненависть». (Книга первая. «Цвет крови – серый».)

И ее непоколебимая уверенность в том, что здесь и сейчас она сможет идти по воздуху, была продиктована не наивной верой в чудо. То, что Ита считала своими мыслями, на самом деле являлось подсказкой.

Обломок первой стрелы и окаменевшая вторая способны воссоединиться. Правда, для этого нужно нечто большее, чем прогуляться по воздуху. Нечто такое, что на первый взгляд кажется невозможным и тем не менее осуществимо. Главное – подвести обоих смертных к той черте, за которой пешкам ничего не останется, кроме как превратиться в черного короля и королеву. И тогда…

Нога, занесенная над пропастью, без колебаний опустилась на пустое место, но ничего не произошло. Второй шаг, третий, четвертый. Лучница шла по воздуху навстречу врагу и впервые за долгое время улыбалась легко и свободно, как может улыбаться только по-настоящему счастливый человек. Она даже не стала оборачиваться назад, чтобы помахать рукой проигравшему спор художнику.

Зачем?

Увидеть изумленное лицо неудачника? Ей это не нужно. Впереди – главная цель. То, к чему она так долго стремилась. Конец трудного пути и торжество справедливости, заключающееся в расплате с тем, кого она ненавидит.

На душе было легко и спокойно. Сомнения и тревоги остались в прошлом. Ита лучилась счастьем, словно невеста, идущая навстречу жениху. И не важно, что любимый умрет. Главное – они наконец встретились. Теперь уже ничто не помешает им поставить финальную точку в этой истории.

Как ни странно, идти по воздуху оказалось легко и приятно. Чем-то это напоминало прогулку по мягкому лесному мху. Девушка не могла понять, отчего Хрустальный Принц так медленно передвигает ноги. Взрослый сильный мужчина способен без особого труда пройти несколько десятков метров с грузом на плечах. А этот слабак двигался так, словно шел по острым камням.

Хотя, по большому счету, уже не имело значения, как он идет. Главное, Ита – рядом. Последний рывок – и они стоят друг против друга.

Уверенная в себе лучница и жалкое скрюченное существо с ногами, изрезанными в кровь. Казалось, сам воздух решил поквитаться с ничтожеством. Во всяком случае теперь ясно, почему он так медленно шел. Осталось выяснить, зачем тащить на спине тяжкий груз, ведь…

Озарение было подобно вспышке молнии. И как она раньше не догадалась? Ведь все просто. Так можно стараться только во имя близкого человека. Родственника или старого друга. Деревья сбросят в пропасть всех, кто останется на скале. Уйти на Мефисто – единственный шанс на спасение. Значит…

«У человека не может быть такого выражения лица».

Как ни странно, эта дикая мысль не испугала Свена. Не заставила его сердце учащенно забиться, а разум – заметаться в мучительном поиске несуществующего выхода.

Он чувствовал неизбежное приближение смерти так же, как животные предвидят надвигающуюся бурю. И потому был готов умереть в любую минуту. Единственное, что хотелось узнать напоследок: почему эта женщина-демон не умерла?

– Почему ты жива до сих пор?

Вопрос мог показаться неожиданным и даже глупым, и тем не менее Ита поняла, что имел в виду человек, за чьей спиной уже колыхались крылья смерти.

– Потому что он не захотел меня убить. – И чтобы не оставалось сомнений, лучница вытянула вперед руку, указав на Хрустального Принца.

– А о причинах тебе надо спросить у своего «доброго» друга. Ответ знает лишь он.

Ита улыбнулась еще шире. Оказывается, презренный червь предал не только собственную расу, но и близкого человека.

– Это правда? – В безжизненно-тусклом голосе Свена не было удивления или гнева.

Казалось, вопрос исходил не от человека, а от бесплотной тени.

«Нет! – хотел крикнуть я. – НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА!»

Но не стал. Когда вплотную подходишь к последней черте, оправдания теряют смысл. Допущенную ошибку можно исправить только одним способом. Простым и в то же время на редкость эффективным.

– Это правда? – повторил Свен.

Он не заслуживал лжи. Поэтому, прежде чем положить обломок стрелы в колчан, я честно ответил:

– Не знаю.

– Не знаешь?

– Нет.

Я сказал то, что хотел. Добавить нечего. Все рано или поздно кончается. Моя война не послужила исключением.

Пальцы разжались, и ковер из сломанных стрел, простиравшийся до самого горизонта, исчез. А вместе с ним пропала и сила, удерживавшая меня в воздухе.