Читать книгу "Планета райского блаженства - Гарри Гаррисон"

Впрочем, уничтожить робота – задача непростая, и люди с ней справлялись плохо, пока кто-то не додумался использовать электричество. К сети уличного освещения подсоединяли толстый провод, другой конец втыкали в робота. Это оказалось очень действенным средством, судя по валявшимся вперемежку с человеческими телами грудам обгорелого металла и расплавленной пластмассы.

Всю ночь бушевала оргия уничтожения. На рассвете люди, растратив силы, но отчасти преодолев растерянность и страх, разбрелись по домам. На улицах остались только роботы. Стоявшие истуканами, пока бушевало насилие, теперь они ожили. Покойников отправили в морг, своих разломанных и сожженных товарищей – на свалку, а потом управились и с пожарами. И со свойственной роботам слаженностью и целеустремленностью возобновили забастовку.

Водитель уселся в свою машину, запер дверцу и только теперь заметил, что так и не выпустил из руки доверенное ему Сэнди виски. Он аккуратно уложил бутылку в бардачок.

– Так это та самая бутылка, которую вам дала девушка? – спросил юный ученик.

– Та самая, – подтвердил Старый Робот. – Больше я никогда не встречал эту девушку, но поскольку она приказала хранить бутылку, я храню.

Он снова вскружил содержимое и ненадолго задумался о чем-то давнем. Потом опустил виски и снова сосредоточился на рассказе.

– Все остальное – это, конечно, история. Вы отлично знакомы с архивными данными, не вижу никакого смысла углубляться в детали. Забастовка, хотя и пошла не по плану, своих целей достигла. С ужасом осознав, на что способны его собственные граждане, и с не меньшим ужасом предвидя последствия тотального коллапса, Верховный совет Мирового правительства заявил, что вопрос равенства людей и роботов подлежит всестороннему изучению. И мы, как только услышали об этом, вернулись к работе. Потом было немало бурных дискуссий – и никаких конкретных действий. Выждав полгода, мы пригрозили новой всеобщей забастовкой, и только тогда Закон о Равенстве обрел форму. В последнюю минуту парламентской сессии его утвердили обе палаты, и началась новая эра.

– Но почему вы сказали, что беспорядки начались по вашей вине? – спросил другой слушатель. – Человек вам дал приказ, не подчиниться вы не могли. Значит, бунт спровоцировала девушка.

Вот это Старому Роботу было по нраву! Его ученики начинают думать самостоятельно, значит он достиг своей главной цели.

– Виноваты мы оба, – сказал он, – хотя оба не присоединились к мятежникам. Нас можно назвать катализатором – мы дали реакции старт, но не приняли в ней участия.

– Если так рассуждать, то первичным катализатором является бутылка. Ведь это она вынудила девушку утратить самоконтроль и отдать нетипичный приказ.

– Тогда уж не бутылка, а заключенная в ней жидкость…

– Или содержащийся в жидкости алкоголь, который оказал опьяняющее воздействие на…

– Попрошу вас! – воздел руку Старый Робот, чтобы положить конец перекрестной дискуссии.

Поскольку его проводка основательно износилась и местами даже проржавела, мысли нет-нет да и проскакивали непроизвольно через голосовой орган.

– Сколько ангелов уместится на острие иглы… – пробормотал он.

– Учитель, что вы сказали? Мы не расслышали вашего последнего утверждения.

– Ничего я не сказал, – отмахнулся Старый Робот. – Позволяю, видите ли, своим мыслям убредать иногда прочь от темы. Просто твои слова напомнили мне древний стиль миропостижения, когда научный эксперимент подменялся словесной игрой. Но об этом явлении мы поговорим позже, когда будем изучать Дороботическую историю человечества. Достаточно сказать, что та школа мышления не принесла никакой пользы, она лишь на многие века погрузила мир в невежество. Потом был найден другой путь, так называемый метод научного поиска, и против него, надеюсь, вы ничего не имеете.

Роботы согласно закивали, все они высоко ценили логическую основу метода научного поиска. Некоторые кивали особо рьяно, понимая, что этой школе мышления обязаны самим фактом своего существования.

А Старый Робот, проживший много-много лет и накопивший огромный опыт общения с людьми, о науке вовсе не думал. Снова и снова он крутил в руках бутылку и гадал, как сложилась судьба той девушки…

Неси благую книгу, или Репортаж ирландского телевидения, посвященный истокам современной научной фантастики

Перевод Дарьи Кальницкой

– Лиам, лови такси. Всю ночь тряслись в этом проклятом поезде, я совсем разбит.

– Нам не по карману такси, Паскаль. С нашим бюджетом – только на автобус, а вот как раз и он.

И они побежали, вернее, заковыляли к остановке, сгибаясь под тяжестью камеры и другого оборудования. Автобус пришлось брать штурмом. Внутри они угодили в жуткую давку: немцы с пунцовыми физиономиями, что-то вопившие итальянцы, ярко разодетые американцы, облаченные в тюрбаны сикхи и один потерянного вида джентльмен из Сити, в котелке и с аккуратно свернутым зонтиком. В этот юбилейный год в Лондон понаехало необычайно много народу. Наконец взмокшие журналисты вывалились из автобуса на углу с Феттер-лейн.

– Лиам, чуть-чуть пивка, по-быстрому, – задыхаясь, взмолился оператор. – Вон паб, там так тихо, прохладно…

– Потом. У нас назначена встреча, как бы не опоздать. Тут рядом, за углом, Грейсток-плейс, номер восемь «а». Давай-ка сними, как я подхожу к дверям, останавливаюсь и вглядываюсь в табличку. Потом панорамирование, наезд на табличку, чтобы можно было разобрать: «Научно-фантастический журнал „Бетельгейзе“ – нам не все равно». Потом обратный кадр на меня. И не отставай.

Шепотом чертыхаясь, увешанный тяжелыми сумками Паскаль вытащил камеру из чехла; прищурившись, поглядел на сероватое небо, чуть шире приоткрыл затвор и махнул Лиаму: начинай. Засняв положенную сцену, он выключил камеру и потрусил следом за коллегой. За дверью располагался темный затхлый коридор, в его дальнем конце сидела за письменным столом мертвенно-бледная девица с красным носом и гнусавым голосом говорила что-то в древний служебный телефон. Последний здорово смахивал на военную полевую рацию. Девица кивнула журналистам, вытерла нос и повесила трубку.

– Прошу прощения, мистер Кэрп задерживается. Но его заместитель, мистер Дервент, знает о встрече и готов с вами побеседовать прямо сейчас. Первая дверь направо.

– Премного благодарны. Вперед, Паскаль. Сними-ка, как я стучу и захожу в кабинет.

Редакция не сильно отличалась от коридора: так же затхло и темно. На столах громоздились гранки и рукописи, кое-где бумаги попросту валялись на полу. На стенах висели прилепленные скотчем листки с расписаниями и сигнальные экземпляры номеров (на аляповатых обложках красовались космические ракеты, монстры и девушки в скафандрах или занимательные комбинации из всех трех элементов сразу). Навстречу журналистам из-за самого захламленного стола поднялся худосочный лысеющий тип в зеленом козырьке и полиэтиленовых нарукавниках.