Читать книгу "Желтые небеса - Антон Орлов"

– Ничего не понимаю, – сказала Мадина.

– У вас не было сейчас никаких видений? – взглянул на нее Мартин.

– Нет.

– А у нас были.

– Вы что-то сделали с магическими предметами, – недоверчиво ощупывая правой рукой пальцы левой, сказал Сотимара.

– А?.. – встрепенулся Мартин. – Мадина, что вы делали с артефактами, когда мы отключились?

– Держала их.

– Ну-ка, дайте сюда.

Мадина подобрала пакет и оба Х-объекта, протянула ему.

– Покажите, как вы их держали, – велел Мартин. – Только на этот раз не прикасайтесь к ним.

Она присела рядом, зашипела от боли, наткнувшись коленом на острый камень, сменила позу.

– Маленький просто лежал у меня на ладони. Большой я взяла за эти два углубления, вот так…

– Стоп, не трогайте! Вы при этом что-нибудь почувствовали?

– Нет.

– Вы привели в действие древнюю магию, – вмешался Сотимара. – Эш делал это каждую ночь, пока был с нами. На него магия не действовала, потому что его защищал специальный амулет, вот этот. Вас он тоже защитил. Паад, помните, магические сны прекратились после того, как вы отобрали у Эша большой предмет?

– Точно, – кивнул Мартин, стряхивая с бедра налипшие камешки. – Вполне рабочая версия, но не мешало бы ее экспериментально проверить.

Возникла пауза: проверять версию на своем опыте никому не хотелось.

Их обволакивала густая теплая тьма, слегка разбавленная лунным светом. Лучи двух фонариков освещали лица и злополучные артефкты. Третий фонарик скатился в яму, вместе с лопатой. Со стороны Рудамы плыла песня, похожая теперь на пронзительное рыдание – и опять, словно отозвавшись на эти звуки, в душе у Мартина зашевелилась горечь поражения… Нет. Неправильно. Не было тогда поражения. Он провалялся в больнице полгода, но потом выздоровел. Тот эпизод, где он гонится за наркокурьером и лихо разносит чужой забор, – более поздний, чем этот, в травматологической больнице. Здравый смысл протестующе возопил, и Мартин опомнился. Чушь собачья. Такие категории, как «раньше» и «позже», неприменимы к снам, где просто не может быть никакой хронологии.

– В общем, эксперимент, – он поглядел на Сотимару, на Мадину. – Я не могу принуждать вас. Но если мы рискнем, мы кое-что узнаем об икс-объектах. Решайте.

Мадина согласилась без долгих раздумий: с «магическими снами» такого рода она еще не сталкивалась.

– Что ж, потерплю еще раз, – вымученно улыбнулся Сотимара. – Ради установления истины.

– Если ваша версия верна, вам не придется ничего терпеть. На этот раз вы включите этот чертов генератор снов, и вы же будете держать защитное устройство. Мадина, покажите ему… Запомнили? Сотимара, прервете контакт, как только увидите, что мы отключились. Начинаем!

Морщась от подавленного отвращения, фаяниец сжал в кулаке маленький артефакт. Протянул дрожащую руку к большому, взял двумя пальцами. Мартин наблюдал за ним, фиксируя все свои ощущения – и все равно упустил момент…

…Страшный удар в грудь. Его швырнуло на пол. К тому времени, как он вновь обрел способность двигаться и соображать, шум драки стих. Адски болел ушибленный затылок. Полуоглушенный, он перевернулся на бок, ощупал куртку на груди и обнаружил небольшую дырочку. Так и есть. Спрятанный под курткой бронежилет, гуманнейшее изобретение всех времен и народов, уже в который раз спас его шкуру… Вытащив из кармана пистолет, он огляделся: пол усыпан розовато-лиловыми тропическими цветами, растоптанными деликатесами и осколками стекла, окна побиты, мебель опрокинута, черный занавес, прикрывавший входную арку, наполовину оборван. Четыре неподвижных тела. Скорее всего, эти парни мертвы. Пятый, которому повезло больше, медленно полз в сторону выхода. Итак, разборка окончена. Он не без труда принял сидячее положение. Высокая черноволосая женщина в сером комбинезоне, стоявшая посреди зала, подмигнула ему. А этот мерзавец, его заказчик – вот кто в него стрелял! – униженно скулил, забившись в угол; в затканной золотом безрукавке и кружевных подштанниках (похожим образом были одеты все участники разогнанной оргии) он выглядел особенно отвратно. Пятиярусная хрустальная люстра заливала зал ярким светом, покачивались на цепях подвешенные к потолку скелеты. Снаружи, за разбитыми окнами, смутно белели в наползающих сиреневых сумерках классические многогранные колонны…

– Очнитесь, я уже выключил!

Он кивнул, потирая то место на груди, куда ударила пуля. Он снова был самим собой, Мартином Паадом. И хотя в этом сне, шестом по счету, желтое небо как таковое не присутствовало, он почему-то был уверен, что действие происходит все там же… только не в столице, а в загородной зоне, на вилле заказчика, который пытался его убить.

– Брр… – пробормотала Мадина. – Холодно. Мне привиделось, что я иду на лыжах в тумане и вдруг бултыхаюсь в ледяную воду. До сих пор холодно.

– А что у вас, Сотимара?

– Ничего. Я оставался в полном сознании, никаких видений.

– Значит, ваша гипотеза, скорее всего, верна. Что и требовалось доказать. Больше экспериментировать не будем, просто зароем эти штуковины.

Достав из ямы лопатку и фонарик, Мартин опустил туда артефакты в пластиковом пакете и принялся за работу. С шорохом сыпалась вниз земля, звякало о камни лезвие.

– А ведь я говорил вам, что это Эш насылает на нас магические сны! – бросил ему в спину Сотимара.

– У вас не было доказательств, – не оглядываясь, отозвался Мартин. – Теперь они появились.

– Вы верите только в то, что можно увидеть или потрогать, – вздохнул фаяниец.

– Хорош я буду, если поверю во что-нибудь другое.

Он разровнял камни, посветив фонариком, придирчиво оглядел место захоронения и, довольный результатом, пристегнул лопатку к поясу.

– Идем.

Боль почти исчезла. Вероятно, Эш, обрабатывая их с Сотимарой с помощью Х-объекта, использовал какие-то дополнительные контуры, чтобы не давать ей заглохнуть.

Во тьме звенела все та же протяжная песня.

– Как это переводится?

– «Мы выходили на горькие просторы Рудамы и ловили плавающих и ползающих по дну», – сказал Сотимара. – Других слов там нет.

Впереди, между двумя темными склонами, приоткрылась блестящая даль. Вот они, горькие просторы Рудамы. И тут Мартин остановился как вкопанный.

– Что случилось? – испуганно спросила Мадина, направив ему в лицо луч фонарика.

– Ничего… – он отступил, жмурясь. – Черт, уберите это! Я вспомнил, почему тот тип в меня стрелял!

– Какой тип?

– Из моего последнего сна. – Его охватило сильное возбуждение, торжество – все-таки вспомнил! – и потребность немедленно высказаться. – Я занимался там каким-то головоломным расследованием… и по ходу дела вышел на этого мужика, я и раньше иногда на него работал. Это был видный политик, член правительства, а потом он спятил и ушел в отставку. Причем спятил весьма специфически: утратил способность лгать. Он оставался все такой же сволочью, как раньше, но не мог выдавать ничего, кроме голой правды. Для политика это катастрофа.