Читать книгу "Искатель - Тана Френч"

– Тут Дони стал чуточку невнятным, – продолжает Кел. – Кто ж доложит такому обалдую больше необходимого? Ему дали знать об общей сути того, что случилось. Брендан, по его словам, выждал, пока дублинские ребятки появятся в городе, и попросил их познакомить его с теми, кому могут быть интересны его услуги. Интересно им стало, но они там слегка не договорились насчет Бренданова предприятия. Кто-то счел, что Брендан – это их актив, а кто-то – что скорее обуза. Из того, что я понял, они собирались мутить что-то свое там же в горах и не захотели, чтоб Брендан и его клиенты привлекали внимание полиции.

– Такие ребята… – произносит Трей. Осекается.

– Ага, – говорит Кел. – Таких ребят лучше не бесить. Брендану б надо было учесть это, но, сдается мне, он склонен был увлекаться и забывать учитывать чужие реакции. Как оно, сходится у тебя?

Трей кивает. Кел полночи выглаживал края у этой истории и рассматривал ее под всеми углами, чтоб она не рассыпалась и включала в себя все фрагменты, какими владеет Трей. Кое-где есть мелкие бреши, но ни под каким давлением история не развалится. Правды в ней достаточно, ее клея хватит. Есть даже вероятность – и вот это будет отвал башки, – что с минимальными поправками эта сомнительная история случайно окажется истинной.

– Короче, – говорит он, – Брендан назначил с ними встречу, собираясь заплатить им за подборку телефонных номеров, и все останутся довольны. Но когда встреча подошла, те, кто считал Брендана обузой, задавили остальных. Велели ему убираться из города и носа сюда не казать.

– Просто велели ему уехать, – говорит Трей. Дышит она быстро и поверхностно. – Они его не забрали? Точняк?

– Не. Зачем им? Они от него хотели одного: чтоб свалил, так он и свалил – очень шустро. Не дожидаться второго приглашения ему мозгов хватило.

– И вот почему он уехал. А не потому что хотел.

– Именно, – говорит Кел. – У него выбора не было.

Трей тяжко выдыхает, взгляд мечется с места на место. Мысль о том, что Брендан ушел, не сказав ни слова, потому что захотел так, ела ее поедом не один месяц. Теперь этой мысли не стало, но Трей не в силах еще осознать эту возникшую ясную пустоту.

Кел оставляет девчонку в покое. Через минуту она спрашивает:

– И куда он уехал?

– Дони сам толком не знает. Думает, что в Шотландию или куда-то типа. Говорит, денег те парни с него никаких не взяли, а значит, ему хватило, чтоб куда-то добраться и осесть. И если соображает, что делает, сюда он не скоро вернется.

Трей говорит, сильно напирая на слова:

– Но он жив.

– Насколько известно. Гарантий никаких – может, упал с парома по дороге или его машина сбила, как кого угодно. Но поводов так думать пока нету.

– Чего ж он тогда не позвонил? Хоть разок, чтоб мы знали, что у него все нормально?

Вопрос прет из нее против ее воли. Это второе, что грызло ее до костей. Ей хотелось, чтобы Брендана похитили, потому что это можно исправить.

– Те ребятки довольно-таки стремные, – осторожно говорит Кел. – По моим догадкам, Брендан знает тебя неплохо и решил: унюхай ты, что происходит, ты б попыталась так все устроить, чтобы он смог вернуться домой. А это все только испортило бы. И для него, и для тебя. Он же тебя защищал, верно?

– Ага. Защищал.

– Тут то же самое. Если хочешь его защитить, лучше всего сейчас довериться ему и вести себя так, как он бы хотел. Охолони, держи рот на замке и занимайся своими делами, пока он не разберется, как вернуться домой безопасно.

Трей смотрит на него еще одну долгую минуту. Затем произносит:

– Спасибо. – Поворачивается к бюро и продолжает шкурить, очень прилежно и тщательно.

Кел берется за зубную щетку и мыльную воду, хотя бюро уже отмыто чище некуда. Трей не произносит больше ни слова, помалкивает и Кел. Когда малявка приносит готовую полочку, горы на их стороне потемнели, громадная тень наползает по полям все ближе.

Все кромки выглажены, как бумага. Кел выдает Трей молоток, она осторожно заколачивает полочку на место – стук с одной стороны, стук с другой. Выпрямляется, смотрит на Кела.

– Молодец, – говорит он. – Отличная работа. Теперь иди домой давай.

Трей кивает, отряхивает руки о джинсы.

– Ну что. Ответы свои ты получила, ближе я не подберусь. Рад, что смог помочь. – Протягивает руку.

Малявка смотрит на его ладонь, затем в лицо Келу, растеряна.

– Дело закрыто, малая, – говорит Кел. – Надеюсь, твой брат рано или поздно вернется, когда все уляжется. Увидимся у Норин, если она тебя на порог продолжит пускать.

Трей говорит:

– Я все равно приду. Доделать. – Дергает подбородком на бюро.

– Не, – произносит Кел. – Ничего личного. Ты рукастая, и с тобой вместе нормально, но я сюда приехал, чтоб ни с кем вместе не быть.

Малявка не сводит с него взгляда, потрясенная, лицо не выражает ничего. Горюя глубоко и изнурительно, Кел осознаёт, что хочет упасть на колени и зарыться лбом в прохладную траву – понятно же, как сильно Трей хочет сюда приходить.

Он уже знает из собственного опыта, что происходит, если попытаться заставить Трей Редди отказаться от чего-то желанного ее сердцу. Выход у Кела один: сделать так, чтобы она сама пожелала никогда сюда не возвращаться.

Если она сама не осознаёт, что люди скажут, заставить себя объяснить ей он не в силах. Говорит так:

– Ты хотела, чтоб я выяснил, что случилось с твоим братом. Я выяснил. Чего тебе еще от меня надо?

Трей продолжает на него смотреть. Кажется, будто что-то сейчас скажет, но слов не возникает.

Кел подпускает ехидную ухмылку.

– А, – говорит он, – меня предупреждали насчет Редди и денег. Тебе этого надо? Плату за работу? Птушта я б мог выдать дубов пятьдесят-шестьдесят, но если подумываешь, не взять ли то, что тебе полагается, когда я не смотрю…

На миг он допускает, что она вновь накинется на бюро – или на него самого. Готов и к тому и к другому. Пусть разнесет бюро в щепки, если нужно. Он даже отступает, чтоб она могла прицелиться. Но Трей сплевывает, стремительно и злобно, как нападающая гремучая змея, ему под ноги. Плевок шлепается ему на ботинок. На этом она разворачивается и шагает прочь к дороге, быстро и одеревенело.

Кел выжидает минуту, после чего идет к калитке. Трей уже далеко, движется между кляксами света и тени, пятнающими дорогу, пригибает голову, руки глубоко в карманах. Кел наблюдает за ней, пока она не достигает подъема, где оказывается в яркой ряби солнца и ветвей изгороди, а потом еще долго после. Тишь да гладь.

Он заносит в дом инструменты, стол и, наконец, бюро. Ставит его в свободную комнату, где оно не будет мозолить ему глаза. Хотелось бы ему доделать эту работу с Трей и лишь потом выгонять ее.