Читать книгу "Му-му. Заброшенная могила - Андрей Воронин"

— Так и менять надо… Систему. А то с такой системой… Прокладки поменяли. Больше течь не будет.

— Все, что ли? Так быстро? — тоном стервы бригадирши произнесла Ольга.

— А че… Мы быстро…

Напарник Соколова со слесарным ящиком вышел из ванной и сказал:

— Больше не заливайте, хозяйка… А то придется акт составлять, соседям ремонт делать…

Через полчаса оперативники расселись в машине Дорогина, который уже знал, что девочка нашлась. Ольга в лицах изображала, что было дальше.

— Подумали мы, что эта Желудева вниз побежит, к соседям. Опередить бы надо. Мы в квартиру снизу заходим, Витя говорит, хрипло так: «Вас соседи залили!» — «Никто меня не заливал, — бабка говорит. — Проходите, посмотрите…» Заходим в ванную. Бабка: «А е… их мать! А чтоб они провалились!!!» На потолке-то пятно неслабое. Витя: «Смотреть надо самой! Слесарей-то ваша соседка и вызвала, она не виновата, что в доме трубы гнилые». Бабка: «Платить заставлю!» Тут я вмешалась: «В понедельник в ЖЭС приходите, там вам все скажут!»

Дорогин с огромным удовольствием выслушал такой отчет и спросил:

— Так, а пятно-то откуда?

— Так мы ж и постарались, — скромно сказал Соколов. — Делов-то…

— Молодцы, — одобрил Дорогин и сказал: — А я вот что подумал. Наверное, стоит девочку оттуда забрать. Мало ли что…

— Не рано ли? — подала голос Ольга. — Насколько я в курсе, вы хотели с ее помощью кое-кого основательно прижать. Если же девочка исчезнет, эти «фигуранты» резко уйдут на дно.

— Или, наоборот, со дна поднимутся. Откуда они будут знать, кто Катю увел?

— А эту куда… Ирину Анатольевну? В принципе, на ее показаниях можно обвинение построить…

— Кому обвинение? Даниилу? Ну, Оля, что ты несешь? Он же ее родной отец! Скажет, деда и жену разыграть хотел. Как докажешь? Вот именно, никак.

— Ну, так куда ее?

— Подумать надо… — Дорогин связался с «наружниками», которых оставил на улице Фабрициуса, проинструктировал их и велел водителю ехать в офис.

Усевшись за стол и прикурив от зажигалки в форме старинного пистолета, копии того, которым стрелялся Пушкин на дуэли с Дантесом, Дорогин откинулся в кресле и задумался. Ольга тихонько присела в уголке на свое постоянное место и молчала, думая о чем-то своем. Может, вспоминала погибшего отца, может, перебирала в памяти приключения, которых немало выпало на ее долю за последние годы. Наконец Дорогин сказал:

— Да, девочку будем забирать. Ирину… как ее…

— Желудеву, — подсказала Ольга.

— …Желудеву, — повторил сыщик, — спрячем на одной их наших баз. Придется, конечно, обо всем проинформировать наших друзей из органов. Они в курсе, что мы влезли в это дело, и мешать не будут, наоборот, прикроют. А потом разработаем комбинацию и… дадим ему мат в три хода.

— Купцову? — уточнила девушка.

— Нет, Карлу Марксу, — усмехнулся Дорогин. — Есть у меня задумка одна, как его на решительные действия спровоцировать. Но это — потом. Сейчас, Оля, позови Виктора и остальных «сантехников», кто там у нас есть… Поедем на улицу Фабрициуса.

— Сергей, а… Марину не захватим? — уже с порога спросила Ольга. — Она все-таки психолог…

Дорогин почесал переносицу.

— Н-нет… Нет, Оля. Она не удержится и все расскажет Матвею.

— Ты уверен?

— На девяносто пять процентов. Нет, Оля, поедем без нее.

— А девочку куда?

— Ко мне девочку. Тамара с Верой ею займутся. И ты…

Около двух часов пополудни микроавтобус с «группой быстрого реагирования» остановился напротив дома, где Хвостов спрятал дочку. По сценарию, разработанному Дорогиным, первую скрипку снова должна была сыграть Ольга, которую «стражница» Желудева уже знала.

— Это опять я по вашу душу, — сказала девушка, когда Ирина приоткрыла дверь на длину цепочки. — Подпишите акт…

Когда дверь открылась и в прихожей, кроме Ольги, невесть каким образом оказались трое мужчин, Ирина поняла, что это действительно «по ее душу». Но совершенно не испугалась, будучи уверенной, что ее босс Даниил Матвеевич решил с помощью «похищения» дочки воздействовать на свою супругу, упорно не желавшую к нему возвращаться. Во всяком случае, он именно так объяснил ей недельный высокооплачиваемый «отпуск по уходу за его ребенком». Точнее, она испугалась, но не за себя, а за девочку, которая в этой суматохе могла испугаться до беспамятства. Она загородила дверь своим мощным телом и прошипела:

— Сейчас милицию вызову!

— Не стоит, — сказал прошедший вперед Дорогин и предъявил удостоверение частного сыщика, подписанное большим милицейским генералом. — Катя Хвостова числится в розыске по причине ее похищения. Вы задержаны по подозрению в соучастии. Статью и срок называть?

— Какое похищение? — вытаращила глаза Желудева. — Ее же сюда родной отец привез… Ну, не сам, один сотрудник наш…

— То есть побыть с Катей вас попросил Даниил Матвеевич Хвостов? — переспросил Дорогин, зная, что Соколов, стоявший сзади, ведет оперативную съемку.

— Конечно!

— Вполне возможно, — сказал Дорогин. — А вот ее мать, Алла Борисовна, поручила нам дочь разыскать, что мы и сделали. Собирайтесь, поедете с нами. И, если не хотите больших неприятностей, никаких резких движений. Понятно?

Ирина на глазах сникла и отправилась собирать Катю, которая выбежала на шум и во все глаза смотрела на незнакомых дядей. А вот Ольгу она узнала сразу.

— Вы опять тетю Иру ругаете? — непосредственно спросила она. — А кто эти дяди?

— Это хорошие дяди, Катюша, — улыбнулась Ольга и, подав знак остальным выйти, подхватила девочку на руки. — На самом деле мы от мамы приехали. Она попросила нас тебя найти. Вот мы и искали.

— Так меня все-таки похитили, — с замиранием сердца прошептала девочка. — Почему тогда со мной папа по телефону разговаривал?

— Катя, никто тебя не похитил! Это просто мама с папой так по-глупому между собой разбираются. Вообще, взрослые все глупые, правда?

— Дед не глупый, — ответила Катя. — А вы меня к нему отвезете?

— Скоро ты его увидишь, — уклончиво ответила Ольга. — А пока мы к нам поедем и подождем, пока эти взрослые между собой разберутся. Иди, зайчишка, одевайся.

— А вы там будете, куда мы поедем? — жалобно спросила девочка.

— Ну конечно, Катя. И там еще будут тетя Тамара и Вера.

— А Вера тоже девочка?

— Да, малыш, но она постарше тебя. Ей уже четырнадцать лет.

— Ну, ты прямо я не знаю… — прошептал Дорогин, стоявший на лестничной площадке и слышавший весь разговор. — Педагог, елки-палки…

— Да ладно… — покраснела Ольга, так и не понявшая, похвалил ее Дорогин или отругал.