Читать книгу "Код одиночества - Антон Леонтьев"

От истязаний он очень ослаб – ему сломали правую руку и несколько ребер. Больше всего Поль боялся, что не выдержит пыток и выдаст товарищей. Нацисты пообещали накачать его так называемой «сывороткой правды» – тогда он, находясь под действием наркотиков, поведает обо всех известных ему тайнах. Единственная возможность не допустить подобного – покончить с собой, думал Поль, но в камере, куда его бросили, не было ни единого предмета, при помощи которого можно было бы это сделать. Тогда он решился перегрызть себе вены на запястьях, чтобы спасти себя от позора, а товарищей от разоблачения.

Очнулся молодой человек в лазарете – над ним склонился толстый гестаповец, который выбивал из него показания, и сказал:

– Не рассчитывали, что мы вас откачаем? Похоже, у нас не остается другого выхода, кроме как применить «сыворотку правды».

Поль увидел, что его руки и ноги привязаны к кровати. Он лишился последней возможности с честью уйти из жизни! А гестаповец продолжил:

– Но прежде чем мы приступим к процедуре, вы повидаетесь кое с кем.

Поль не имел представления, кто же хочет видеть его. Неужели один из бывших соратников, перешедший на сторону немцев, будет склонять его к сотрудничеству?

И тут возле кровати появилась женщина в черном, чье лицо было закрыто старомодной вуалью, делая ее похожей на знатную испанскую вдову с полотен Веласкеса. Поль сразу понял – мать! Он не видел ее больше пятнадцати лет, хотя изменилась ли она или нет, сказать бы не мог – как обычно, Татьяна скрывала свое изуродованное лицо от окружающих.

Черная фигура застыла около кровати. Затем Татьяна метнулась к Полю, ее рука дотронулась до его окровавленного лица. Поль отвернулся и крикнул:

– Я не хочу видеть ее!

– Павлуша, что я сделала такого, за что ты так ненавидишь меня? – спросила тихо Татьяна.

Глава 37

– Вы убили моего отца и обрекли на смерть несчастную служанку, которую суд признал виновной, – сквозь зубы процедил Поль. – Помимо этого, вы виноваты в смерти еще многих других, в их несчастьях и бедах. Теперь вы служите нацистам, и все ради того, чтобы сберечь свои заводы и капиталы. Ведь так? Вы пришли, чтобы насладиться триумфом, убедиться в том, что тот, кто боролся с вами, проклятой стяжательницей, вскоре сдохнет?

На лицо Поля упала обжигающая слеза – мать, склонившаяся над ним, плакала! Внезапно страшная мысль пронзила мозг Поля.

– Вы... зачем вы здесь? – произнес он.

– Чтобы спасти тебя, – ответила Татьяна. – Павлуша, я знаю, что виновата перед тобой. Да, ты прав, я убила твоего отца, но иной возможности у меня не оставалось – иначе бы он убил нас!

– Не лгите! – прошептал Поль. – Что значит, вы хотите спасти меня? Вы не посмеете! Я должен умереть. Для нацистов я – враг рейха, предатель, партизан. Меня расстреляют:

– Нет! – остановила его Татьяна. – У меня имеются могущественные друзья в Берлине, ты останешься в живых.

Поль почувствовал, что не может выдохнуть – гнев охватил его. Женщина в черном, исчадие ада, мучающая его всю жизнь, нанесла поистине сокрушительный удар. Она выторговала у нацистов его жизнь, а товарищи будут думать, что он предал их...

– Нет, я хочу умереть! – воскликнул Поль. – Уберите от меня эту сумасшедшую! Я хотел убить мерзавца Гиммлера и, если вы оставите меня в живых, снова повторю попытку! Я буду бороться с нацистами до конца! Я враг, вы должны меня расстрелять!

Полю показалось, что женщина в черном всхлипнула. Она только делает вид, что любит его, в действительности же любит только саму себя и власть. Сын для нее – игрушка, мать никак не может смириться, что потеряла его, поэтому хочет снова получить над ним контроль.

В поле зрения Поля возник толстый гестаповец, а вместе с ним тощий субъект в белом халате со шприцем, заполненным мутной жидкостью. Молодой человек закричал что было сил:

– Нет, я хочу умереть! Убейте меня! Нет! Я вам ничего не скажу!

Чтобы успокоить Поля, метавшегося по кровати, гестаповец позвал нескольких солдат. Поль плюнул в лицо доктору и заметил мать, стоявшую чуть в отдалении.

– Во всем виновата ты! Убийца, мерзавка, прислужница Сатаны! – выкрикнул он. – О, я понимаю, это твоя месть за то, что я не последовал твоим приказаниям и отрекся от твоих денег!

Поль почувствовал, как игла вошла ему под кожу, перед глазами все заплясало, в ушах зазвенело. Мать, подобно призраку, возвышалась около стены. Из-за нее он предаст товарищей, из-за нее он отречется от идеалов, все из-за нее... Если бы только мог, он обязательно бы убил старую ведьму своими руками! Он...

Открыв с трудом глаза, Поль увидел, что находится в небольшой темной комнате. Тело немилосердно болело. Вдруг вспомнилось – ну конечно, он же в руках гестапо! Ему сделали инъекцию «сыворотки правды», и он наверняка поведал все, что ему было известно! И еще там находилась мать...

Где он сейчас? А, понятно, его бросили умирать. Вот и все... Смерти он не боится, так как не верит ни в ад, ни в рай, но ведь из-за него погибнут соратники.

Поль попытался двинуться и с удивлением обнаружил, что руки его не связаны и не скреплены наручниками.

– Вам не следует вставать, – услышал молодой человек мелодичный голос и заметил прелестную блондинку.

Что с ним произошло, куда он попал?

Женщина, приблизившись к нему, положила ему на лоб прохладную руку и, улыбнувшись, сказала:

– А теперь вам надо подкрепиться...

Как Поль узнал позднее, он находился среди своих – товарищи штурмовали военный лазарет, в котором его держали, в тот самый момент, когда нацисты ввели ему «сыворотку правды». Чтобы медикамент оказал воздействие, понадобилось бы еще десять-пятнадцать минут, и тогда бы Поль начал говорить. Но именно в этот временной промежуток партизаны и напали на лазарет, дабы вызволить своего пленного товарища.

Поль был счастлив оттого, что снова находится на свободе, а также оттого, что не предал ни одного из товарищей. Но более всего потому, что рядом с ним была Летиция, та самая блондинка с зелеными глазами, которую он увидел, едва пришел в себя.

Они находились на крестьянском подворье, где партизаны оборудовали под землей некое подобие госпиталя. Летиция до войны была врачом, а как только немцы напали на Францию, вступила в ряды движения Сопротивления.

Поль пытался узнать, что произошло с матерью – он надеялся, что она была убита при налете партизан. Однако выяснилось, что в палате никого не было – наверняка гестаповцы ушли, чтобы дождаться, пока «сыворотка правды» начнет действовать, а женщина в черном, думая, что отомстила сыну, покинула лазарет.

Полностью Поль поправился только через два с половиной месяца. К тому времени союзники высадились в Нормандии и победоносно продвигались к Парижу. Молодой человек рвался в бой, однако Летиция, выхаживавшая его, заявила, что если он хочет окончательно выздороветь и принести пользу своей стране, то должен слушаться ее.