Читать книгу "Синий мопс счастья - Дарья Донцова"

Стараясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы,я нырнула в ванную комнату, и первое, что увидела, была бутылочка с краской«Сияющий снег».

Кирюшка и Лизавета собирались покрасить Мулю сАдой, но не успели, заболели. Впрочем, если они что-нибудь задумают, тообязательно это осуществят, оказавшись дома. Но я-то, вероятнее всего, не увижуцветных мопсих.

Слезы градом хлынули из глаз.

– Эй, Лампа, – без всякого стукавлез в ванную Юра, – оладьи будешь?

– Да, – быстро умывая лицо, ответилая.

– С вареньем или со сметаной?

– И с тем и с другим.

– Вместе?

– Да.

– Ну молодец, – восхитилсяЮра, – вот это по-нашему, по-крестьянски, а то начинают выеживаться,калорийность считать, кривляться. Беги скорей, пока горячие.

Я покорно отправилась на кухню, где Юранабросал в мою тарелку штук пять пышных, румяных оладьев. Они были простовосхитительными, и я, на некоторое время забыв о скорой смерти, слопала первуюпорцию, потом вторую, третью.

– Эй, Лампа, – предостерегЮра, – заворот кишок будет, помрешь от обжорства. Или печень скрутит, ну,дорвалась.

Я молча отодвинула пустую тарелку.

Какой толк теперь беречь печень? Не естьсладкое, жирное, мучное, вкусное? Все равно умирать. Абсолютно не к месту явспомнила анекдот. Человеку, приговоренному к смертной казни, утром, передрасстрелом, приносят хороший завтрак. Надзиратель спрашивает:

– Сколько кусков сахара класть в кофе?

– С ума сошли! – возмущается заключенный. –У меня диабет.

Но отчего-то сейчас от черного юмора не сталолегче на душе. Поблагодарив Юру, я пошла в спальню, попыталась заснуть, но несмогла.

Встав, я достала листок бумаги, написаласверху большими буквами «Завещание», погрызла ручку, почесала в затылке, потомсходила на кухню, принесла себе еще тарелку оладий, банку с клюквенным вареньеми принялась излагать последнюю волю.

Значит, так. Я, Евлампия Андреевна Романова,год рождения… Фу, зачем он нужен? Все и так в курсе, сколько мне лет. Итак,дальше. Находясь в здравом уме и твердой памяти… нет, твердом уме и здравойпамяти… Ой, ну хорошо. Совершенно не ощущая себя сумасшедшей идиоткой, напороге кончины, распоряжаюсь своим имуществом. А) Квартиру, которая принадлежитмне, следует продать, а на вырученные деньги построить загородный дом. Мы давнохотели жить на свежем воздухе в ближайшем Подмосковье, вот пусть эта мечтаосуществится. Б) Дачу в Алябьеве тоже пустить с молотка. На все полученныесредства купить машины Сережке, Юлечке и Кате. Новые иномарки. В) Коллекциюкартин сдать на аукцион. Относить их туда по одной, по мере необходимости. Уменя нет особых иллюзий по поводу Лизаветы и Кирюшки. Учатся они не слишкомхорошо, значит, наверное, им понадобятся деньги для получения высшего образования.

Глотнув воды из бутылки, я удовлетворенноперечитала текст. Отлично, справилась с финансовыми вопросами за пять минут.Теперь следующая проблема: в чем хоронить Лампу. Итак, голубое платье, тосамое, купленное на Вовкин юбилей. Нет, оно меня полнит и плохо, несмотря налазурный цвет, оттеняет глаза. Впрочем, скорей всего они будут закрыты. Но всеравно, выглядеть в последний час ожирелой свинкой, затянутой в узкое платье,неохота. Тогда вишневая блузка и черная юбка. Фу! Ужасно, слишком мрачно. Белыйсвитер… Я вновь покусала ручку, ну, у нас все-таки не свадьба. Что там еще естьв шкафу?

Оставив бумагу на столе, я ринулась кгардеробу и стала перебирать вещи. Футболочка с зайчиком? Джинсы с карманами?Ну, согласитесь, это не слишком солидно. Симпатичный кардиганчик с вышитымикошками? Красная водолазка? Льняные брюки и пиджак? Да, вполне ничего, цветприятный, светло-розовый, он мне к лицу, только не подойдет. В этом наряде язамерзну. Хотя я ведь умру. Но, в конце концов, оттуда никто не возвращался ине рассказывал правды. Вдруг покойник все видит, слышит и чувствует, а? Тогдапосмотрим дальше. Купальник, парео, шорты, бермуды… Нет, какой ужас! Дажеумереть не могу нормально, потому что нечего надеть в последнюю дорогу! Аобувь! Без слез не взглянешь: босоножки, лодочки и сапоги. Нет, так нельзя, ненатягивать же обожаемые мною кроссовки. Сумка! Она у меня одна, коричневая,кожаная.

Впрочем, я ошибаюсь, имеется еще крохотная,бархатная, она вполне подойдет покойнице. Но что туда влезет? Да ничего, пудреницаи та не войдет, а я привыкла носить с собой кучу всяких вещей: ключи, губнуюпомаду, она почему-то всегда размазывается и «стекает» с моего лица, упаковкужвачки, мобильный, расческу, абсолютно бесполезный предмет, сколько ни тыкайего в волосы, они лучше не лягут, кошелек, зеркальце… И как это все запихнуть вкрошечную сумчонку? Воображение нарисовало картину: лежу в гробу в розовомльняном костюме, кроссовках и с хозяйственной торбой, правда из натуральнойкожи. Отвратительно. Завтра же отправлюсь в магазин и куплю необходимые вещи.Сколько у меня денег в заначке?

Пересчитав «подкожные», я слегка успокоилась,легла в кровать и неожиданно мгновенно отбыла в царство Морфея.

Утром я проснулась бодрой, быстро вскочила наноги, побежала было в ванную и наткнулась глазами на листок, лежавший на столе.Завещание. В ту же секунду у меня заболело все: голова, шея, плечи, руки,спина, грудь, живот, ноги. Согнувшись пополам, надрывно кашляя, я выползла вкоридор и увидела Юру, натягивающего на собак комбинезоны.

– Это какой-то ужас! – воскликнулон. – Одну оденешь, вторая разденется, впихнешь ее снова в одежду, перваяголая стоит.

– Ты им дай по ванильномусухарику, – прохрипела я, – здорово помогает. Пока грызут,справишься.

– Простудилась, что ли? – заинтересовалсяЮра.

– Немного, – соврала я.

– Виданное ли дело по холоду в куртенкебегать! – возмутился Юра. – Купи себе шубу.

– Не хочу.

– Почему?

– Потому.

– Очень красивые есть, из норки.

– Знаешь, сколько такая доха стоит?

– Ну… тысячу!

– Долларов!

– Не так уж и много, – пропыхтелЮра, застегивая на Рейчел ошейник, – накопить можно. Эй, пошли.

Стая кинулась к лифту. Впереди вышагивалиРамик и Рейчел, следом семенили две толстые колбаски: Муля и Ада. Феня и Капа,повизгивая, вертелись на поводках, норовя запутаться.

– Смирно, – скомандовал Юра, –по порядку рассчитайсь!

Собаки замерли перед лифтом.