Читать книгу "Реконструктор - Дмитрий Кружевский"

– Да, ваше высочество, – кивнул Отто, мысленно усмехаясь и думая, что сын пошел в отца, а возможно, даже более его увлекся идеями о доминировании Герании над остальными странами. – Я вас прекрасно понимаю.

Канцлер Карнот аккуратно сложил просматриваемые бумаги в небольшую стопочку и с задумчивым видом посмотрел на замершего напротив его стола молодого человека, в который раз мысленно поразившись его стойкости. Почти час простоять по стойке «смирно», преданно пожирая взглядом своего начальника… оставалось только гадать, что в этом больше: преданности, дурости или банального лизоблюдства. Он тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, несколько минут отрешенно бродил взглядом по небогатому интерьеру своего кабинета.

– Это все, что удалось найти? – наконец спросил он, переплетая пальцы рук и вопросительно глядя на своего секретаря.

– Да, господин канцлер, – кивнул тот. – К сожалению, архив второй аэрогруппы был поврежден во время бомбардировки, мало что уцелело. В основном все, что удалось найти, это документы времен обучения Эйтана в академии.

– Ясно. – Карнот извлек из стопки небольшую фотографию и, задумчиво посмотрев на нее, повернул лицевой стороной к секретарю. – Как считаешь, похож?

– Ну, сходство есть, – кивнул тот. – Однако я не могу с точностью утверждать, что господин Эйтан и юноша на фотографии – один и тот же человек.

– Увы, мы не можем утверждать и обратного, – пробурчал Карнот, бросая фото на стол. – И все же странная история. – Он оперся локтями о стол и, скрестив пальцы рук, пристроил на них подбородок и принялся рассуждать вслух: – Смотри, после разгрома второй аэрогруппы следы Эйтана полностью теряются. О нем нет сведений ни в госпиталях, ни в других воинских подразделениях – о нем вообще ничего нет за то время, пока он вновь не объявляется в своей деревне. Умер и воскрес!

– Записи могли и не сохраниться, особенно если сперва его доставили в прифронтовой госпиталь без сознания и документов, – заметил секретарь.

Канцлер пару минут сверлил его задумчивым взглядом, затем согласно кивнул:

– Тоже верно. Однако почему-то мне кажется, что этот юноша на фотографии, – он постучал пальцем по карточке, – и нынешний господин Эйтан – два совершенно разных человека. Ну, посуди сам, Герберт, если исходить из всех этих бумаг, то парень никогда не проявлял каких-либо особых дарований, да и вообще, судя по учебному табелю, был довольно посредственным курсантом, и тут на тебе… – Он устало потер виски пальцами. – Голова что-то болит.

Поднявшись со своего места, он прошелся по кабинету, затем подошел к окну и, распахнув створку, подставил лицо прохладному ветерку.

– Видимо, дождь будет, – констатировал он через пару минут, глядя на посеревшее от низких туч небо. – О чем это я? – канцлер наморщил лоб. – Ах да, об Эйтане. Странный он человек, Герберт. Конечно, встречаются доморощенные самородки-изобретатели, которых так любит наш император, – он скривил рот в презрительной ухмылке, – однако тут явно не тот случай, да и большая часть их идей – полная профанация.

– Думаете, шпион?

– Ой, не говори глупостей! – отмахнулся Карнот. – Этот так называемый «шпион» сделал для империи побольше некоторых патриотов. Нет, тут что-то другое, нутром чую, только вот что?

Глава ГУВБИ заложил руки за спину и какое-то время стоял молча, смотря перед собой невидящим взглядом и задумчиво покачиваясь на каблуках сапог.

– Идей никаких, – наконец констатировал он тихим голосом, явно при этом ни к кому не обращаясь, после чего повернулся к секретарю, все еще продолжавшему стоять навытяжку, устремив преданный взгляд на своего начальника. – Вот что, дорогуша, свяжись с нашим отделом в этом, как его там, – канцлер раздраженно пощелкал пальцами, затем вопросительно посмотрел на своего помощника: – Как называется тот городишко, где сейчас обосновался Эйтан?

– Тал, господин штаб-канцлер.

Карнот благодарственно кивнул.

– Свяжись с нашим отделом в Тале. Я надеюсь, он там есть.

– Так точно.

– Хорошо. – Он кивнул в сторону стола: – Отправь курьером документы. Пусть ребятки немного прощупают господина Эйтана, но без фанатизма, без фанатизма. Иначе… – Он нахмурился и показал секретарю кулак. – Все понятно?

– Да, господин канцлер.

– Ну, тогда что стоим, дорогуша? Свободен!

Секретарь щелкнул каблуками и, коротко поклонившись, строевым шагом вышел из кабинета.

– Ох, чую, наломают дров… – пробормотал Карнот себе под нос. – Впрочем, может, оно и к лучшему будет, пугануть этого инженеришку стоит, на будущее сговорчивее будет. – Канцлер вздохнул и, подойдя к своему столу, достал из ящика колоду домно. Через пару минут он уже увлеченно раскладывал новый пасьянс, вычитанный им в одном из свежих журналов.

Глава 5

Профессор Бранберг был лысым, полноватым, вечно ворчливым коротышкой, с которым в институте предпочитали не связываться. Тем не менее полететь с ним в экспедицию считалось большой удачей, так как он был известнейшим астроисториком, побывавшим на многих планетах и участвовавшим почти во всех значимых раскопках. А вот Сергея это радовало мало, поэтому назначение в группу Бранберга он воспринял без особого энтузиазма. Ратный уже работал с профессором пару раз и знал, что тот отличался крайней придирчивостью к мелочам и просто громаднейшим самомнением.

Вот и сейчас, рассматривая предоставленную Сергеем электронную реконструкционную модель, он постоянно морщил лоб, недовольно поглядывая на юношу.

– Что не так, профессор? – наконец не выдержал Сергей.

– Все не так, молодой человек, абсолютно все, – бросил Бранберг. – Вот смотрите, распорки четвертого крыла должны идти под углом в тридцать градусов, а вы ставите сорок пять, а колеса…

– Но, профессор…

– Не надо со мной спорить. – Бранберг выставил перед собой руки, прервав готовые сорваться возражения. – Я знаю, что вы мне скажете: дескать, общая концепция не нарушена, а эти маленькие изменения пойдут на пользу восстанавливаемой машине.

– А разве не так?

Профессор вздохнул и посмотрел на Ратного усталым взглядом.

– Сергей, – сказал он неожиданно спокойным голосом, опускаясь на стоявший рядом стул, – пойми: этот аппарат делало разумное существо, вкладывая в него все свои знания, всю свою любовь, и мы должны воссоздать его именно таким, каким оно его задумывало, не изменяя ни на йоту. Мы, естественно, обладаем бо́льшими знаниями и возможностями, чем этот неведомый изобретатель, но это и накладывает на нас определенную ответственность. Изменишь ты немного конструкцию, и скорей всего этого никто не заметит, мало того, эти микроизменения пойдут на пользу машине, но ведь этот аппарат больше не будет произведением рук давно умершего изобретателя – это будет просто улучшенная копия, ты убьешь сам дух машины. Пойми, не всегда нужно менять что-то в лучшую сторону, иногда лучше оставить все как есть.