Читать книгу "Девушка по имени Москва - Ринат Валиуллин"

…ты учишься черпать силы в нематериальных благах, начинаешь ценить даже маленькие радости, которые не зависят ни от переменчивого настроения окружающих, ни от материального достатка, и в этом, наверное, сила… здесь начинаешь ценить природу, в Москве её такой просто нет, и ценить Человека за то, что он Человек, а не за ту выгоду, которую тебе приносит общение с ним, потому что только здесь осознаешь, что в нынешние времена очень много массы людской и очень мало Человеческой массы; ты начинаешь осознавать, что же тебе в самом деле необходимо, а что так, простая прихоть…

3. «мой любимый и нежный Малыш» — и любимый, и нежный, и малыш, Йорк. Вижу, волнуешься, два раза уже мне про него прожужжал. Ты поаккуратнее с Доном Лоном, все же начальник. Что касается МКС, то она скучает по гостю дорогому, который работать ей не даёт, отвлекает, какие тут протоколы и аукционы — всё о Пекине да о Дон Лоне мурлычет.

4. Звонил бывший, расстроился, что не приеду, но я ободрила его, сказала, что в декабре обязательно встретимся, узнал, что я работу собралась менять, — зазывал обратно, дескать, возвращайся, блудная дочь, я всё прощу)))

МОСКВА: А-ууууууу?! Йорик, подай хоть какой-нибудь, даже самый незначительный признак жизни!!!!!!!!!

НЬЮ-ЙОРК: О. Пекин все еще здесь, видимо, здесь ему тоже дом.

Как-то после прочтения твоих строк бывшим производительность труда резко упала. Ты мне о своем бывшем так ничего и не рассказала.

Состояние у меня, как у того козла из анекдота — «Козел, конечно, задроченный, но жить будет…»

2. Твое куда-ТО и зачем-то звучит как-ТО для автомобиля. Надеюсь, плановое.

МОСКВА: 2. Даня!!! Ну ты как напишешь, так напишешь!

Я очень долго смеялась))) Солнышко, Радость ты моя ненаглядная, надо, нужно, необходимо жить и дожить, я так… ТАК жду субботу! Если бывший мой тебя беспокоит, значит, я тебе не все равно.

Вот этот его опус, может, откроет тебе глаза на него и на меня. Боюсь! Уже боюсь! Ладно, была не была. Буду. Будду нельзя тревожить, но слушай:

Жена меня не понимает, хотя вторая должна бы любить Мне кажется, я ей не нравлюсь Я бездельник Совсем не помогаю по дому И с сыном Она все тащит одна Все хозяйство «А ты еще хочешь, чтобы я, уставшая, занималась ночью твоим?» Словно мантру она талдычит Что целыми днями общаюсь С 1000-ю женщин в своем ноутбуке Она достает меня так Будто является 1001-й в этом гареме И очередная ее ночь далеко Страшно ревнует Приходится пропускать ее без очереди Чтобы она в порыве гнева не воткнула мне ножницы в спину Мне кажется это больно Сразу две дырки Стоит только представить Представление начинается с пустяка Как и всякая ссора И только после хорошего секса Ее отпускает На все 4 стороны Именно так раскинуты ее ноги и руки На ковре или в постели Она куда-то уходит А может быть улетает Хотя у нее аэрофобия Глаза ее прекрасно закрыты Дрожь на ресницах Грудь — морские соленые волны Вздымается то и дело Волосы спутаны хаосом в дремучие локоны Лианы любви Пристали к испарине кожи С просьбой меня помиловать Видно что ей хорошо И как будто она меня постепенно прощает Губы ее что-то милуют Хотя я ни в чем не виновен Я знаю, что невиновных прощать гораздо сложнее Чем самых преступных Так вот — простила и как будто бы любит По крайней мере только что так сказала Так и живем на вулкане Уже много лет А все потому что я к ссоре отношусь как прелюдии.

НЬЮ-ЙОРК: Ох! Мой маленький писатель! Если б ты знала, какое наслаждение читать твои письма. Купаться в этом хорошем, богатом, незатасканном русском языке. Наслаждаться твоими изысканными формулировками. Твои письма — «это книга, посильнее, чем „Фауст“». Рванет — так рванет.

МОСКВА: 1. Я знала, что ты будешь ревновать. А может быть, даже хотела узнать, способен ли ты? Да, конечно, я такие перлы выдаю, что сама краснею:

«Доброе утро моЙ (естественно, моЯ) долгожданная опора и поддержка, дорогой мой Й.!!!

1. Сообщение отправила ещё вчера вечером, а ты еЁ (еГО конечно) нежданно получил только с утра))) …»

ну и в пункте 2 есть косяки… хотя смысл… смысла больше, чем ошибок…

2. Данила, я просто понять папу не могу — вроде радоваться за дочь надо: не нервная, поправилась наконец (а то он мне все мозги вынес по поводу моих-твоих 45), с сыном занимаюсь, что ещё нужно-то?!

3. Я даже представить боюсь, что будет, если они узнают, что я к тебе езжу… я себя честно чувствую гулящей женщиной и матерью-ехидной (((… но жить только и исключительно Питером я не могу (((

Хотя на 99 из 100 я уверена, что они с мамой просто боятся, что я, извини за выражение, могу ещё раз «залететь», в общем отношение как к непутёвой, и брат тоже, кстати, так говорит (прям прямым текстом), в общем, если сопоставить всё наше семейство — я самая что ни на есть настоящая мышь белая (((

НЬЮ-ЙОРК: 1. Это потому что ты — Торопыга, моя милая Торопыга!

2. Мозгоёбство тоже своего рода секс, при котором невозможно получить удовольствие.

3. Думается мне, что причин такого поведения твоего отца — это отцовская ревность, довольно-таки большое количество — и воспитание, и состояние здоровья, после погружения в дегустацию, и характер, и гены и т. д. и т. п.

Не бери в голову. Всё будет хорошо! Мы — вместе, мы — справимся!!!

МОСКВА: 1. Спасибо тебе за поддержку!!! Мне иногда ущипнуть себя хочется, чтобы понять, что это не сон и ты в самом деле есть, ты настоящий, а не плод моего воображения и фантазии.

2. Возьму-ка я работу на дом… а то прям чувствую, как там меня вспоминают (((

НЬЮ-ЙОРК: 1. Не, не плод, но фрукт. Ущипнуть себя никогда не помешает. Тут уже и пнуть напрашивается, в очереди за щипком. Вот и мне хочется сделать то же самое! Хорошего пинка себе так не хватает порой.

2. Давай беги, Труженица!

МОСКВА: 1. Ну вот и договорились!!! Значит, когда встречаемся, первым делом делаем что?! Щипаем друг друга)))

НЬЮ-ЙОРК: Хорошо, я согласен, но один нюанс: ты щиплешь меня где угодно, а я щипаю толстую — претолстую попу. Твою, естественно. Твой щипковый инструмент.

Кстати, все улетели, койка твоя! Что будем играть?

Эсперанца

Холм вышит крестиком, я смотрю в окно. Ежедневно я там хороню мечты. Еще одна, упакаванная заказная бандероль на работу доставлена, здесь я ее распакую прочтут и вытряхну. Завернутый в теплый ветер как в одеяло, что-то и дело слетало на землю поднимая пршлогодние листья и мфсли словно птицы прыгали по извилинам ветвей, чтобф наконец с кемто спариться, свить гнездо, вывести птенцов и научить их летать так же а может быть даже еще умнее.