Читать книгу "Тайна стеклянного склепа - Юлия Нелидова"

Со вдохом я открыл дверь и, прежде чем вошел, ощутил неприятное чувство дежавю — у стола стояла Элен Бюлов в мужском дорожном костюме, с закутанной шарфом шеей и собранными под твидовую кепку волосами. Каюту освещал зажженный газовый фонарь на столбе.

— Вы не удивлены? — спросила она, выждав паузу.

Я ответил не сразу, мысленно взвешивая, не будет ли откровенной бестактностью признаться, что сюрприза не получилось. Я не верил в смерть мадам Бюлов и часто перебирал в уме возможные способы вновь инсценировать смерть, которые великая инспираторша могла использовать на этот раз.

— Н-нет, — протянул я, — не совсем.

— Вы не так просты, как хотите казаться, Герши, — с горечью усмехнулась она.

— Я старался не делиться ни с кем своими предположениями, — поспешил я заверить. — По крайней мере, вслух.

— Вы часто говорили сами с собой.

— О, доктор Иноземцев отучил меня от этой напасти.

Она коротко улыбнулась и, жестом испросив разрешения присесть, отодвинула стул. Смахнув чуть от себя черные пряди, разбросанные Зои по столу, она тяжело опустила локти на стол и вздохнула:

— Она все время ворчит, что похожа на тифозную, но до сих пор не отучилась резать волосы как попало.

— Юность! — проронил я и сел рядом.

— О, это не юность, это я — дурная мать. А без Ванечки я еще более дурная мать…

— Не вините себя. В этом нет никакой пользы…

Тут дверь распахнулась, Элен вскочила, я остался сидеть. На пороге стоял доктор.

И прежде чем я успел отодвинуть свой стул и подняться, дабы поприветствовать его, как оказался в коконе медицинской ленты. Элен не растеряла своего мастерства, стянув мои руки за спиной, а туловище приторочила так крепко к стулу, что стало трудно дышать.

— Прости, Герши, прости, родной… — прошептала она, наклеивая на всю нижнюю мою часть лица несколько слоев липкой ленты. Закончив, она обратила взгляд доктору. — Все. Ты доволен? Получай своего пленника обратно.

Иноземцев молчал некоторое время, склонив голову набок. Потом сделал два осторожных шага в сторону.

— Будьте любезны, приглушите фонарь.

Элен послушно выполнила просьбу.

— Месье Герши, — вкрадчиво зашипел доктор. — Когда вы бежали, я не стал препятствовать вашему побегу, полагая, что состояние вашего здоровья улучшалось, — вы поправлялись на глазах. Но, как оказалось, я напрасно отпустил вас так рано. Вы рисковали жизнью несмышленого дитя, преследуя какие-то свои немыслимые здоровому человеку цели. Вы чуть не погубили Зои, потворствуя ее прихотям.

Потом он повернулся к Элен.

— Я говорил, что пари это не доведет до добра.

Мадам Бюлов обняла себя руками и повела подбородком, выказывая не то равнодушие, не то неприязнь.

— Месье, — вновь обратился Иноземцев ко мне, — вы не оставляете мне выбора. Я обещал вам, что если решусь на трепанацию, то только получив ваше на то согласие. Но вы… вы повели себя… вы предали мои надежды, мои чаяния, что заболевания, подобные вашему, можно решать без хирургического вмешательства. Вы пробыли у меня месяц и десять дней! Но все напрасно!

Элен Бюлов продолжала безучастно глядеть в сторону и молчать. В ту минуту мне казалось, что я обречен.

— Мы отчалили только сегодня, море спокойное, в нашем распоряжении три дня. Я проведу операцию прямо сейчас. Все необходимое у меня имеется с собой. Эта каюта послужит нам операционной и палатой одновременно.

— Сейчас? — вскричала Элен, поймав мой жалобный взгляд.

— Да, другого спокойного места до самого Парижа мне не найти.

— Но позвольте ему закончить гонку!

— Это исключено и не обсуждается. Сейчас или никогда. — И двинулся к двери.

«Никогда! Никогда!» — тревожным рефреном взывала моя душа. Сам говорить я не мог — пластырь сковал мне всю нижнюю челюсть. Воздух под пленкой кончался с катастрофической быстротой — похоже, Элен не заметила, что совсем лишила меня способности дышать. Без воздуха я мог пробыть не более семи минут, но потом начал чувствовать острое головокружение.

На пороге доктор обернулся.

— Если вы полагаете, что я соревнуюсь с кем бы то ни было или таким образом пытаюсь выбить с дистанции соперника, то глубоко ошибаетесь. Я снимаю свою «Сильвер Элен» с участия в автопробеге. Она доказала свое превосходство, обнаружив прекрасный результат. Средняя скорость по бездорожью сорок пять миль в час, в лучших условиях — все шестьдесят. При этом электромобиль не получил ни единого повреждения. Я построил автомобиль будущего, коляски на колесах мне не соперники.

Часть его слов потонула в тумане, каюта постепенно плыла. Кажется, я мог умереть раньше, чем доктор подготовит операционный стол. Обернулся к Элен и стал из всех сил мычать и извиваться — умоляющего взгляда было явно недостаточно. Любой другой, видя мои жалкие попытки высвободиться, тотчас же по синему оттенку моей кожи, вздувшимся на висках венам, налитым кровью глазам понял, что я задыхаюсь. Но Элен и доктор были слишком заняты, чтобы это заметить.

Моя голова скатилась набок, она стала для меня невыносимо тяжелой.

Договорив, Иноземцев вдруг оставил ручку двери и вернулся, но к столу не подошел. Невзирая на надежную броню на лице в виде бинтов, очков и массивного респиратора, шумевшего его тяжелым дыханием, он не хотел оказаться под слишком пристальным взглядом даже того, кто был обездвижен клеем и крепкой лентой.

— Я не хочу быть тираном, — проронил он едва слышным шепотом. — Я не хочу вас принуждать… Вы должны понять, что операция — это лучшее решение для вас, месье Герши. Разве вы не хотите вернуться в прошлое, начать жить заново? Вновь стать адвокатом Герши в «Гру и Маньян»? Забыть все это? Я предлагаю вам стереть вашу память? Хотите?

Я часто-часто закивал, давая согласие на все что угодно, лишь бы с меня сняли удушающую повязку. Элен наконец спохватилась, бросилась снимать с меня кляп, не дождавшись разрешения доктора.

Я шумно вздохнул. И долго не мог говорить, даже видел с трудом и слышал — перед глазами плыл туман, в ушах стоял гул.

— Доктор, ваша дочь задумала подсыпать соль в батареи с бактериями, — найдя в себе силы, торопливо начал я — в любую секунду меня могли снова лишить дара речи, надо было успеть сделать важное признание. — Я не уверен, совершала ли она какое-либо пагубное вредительство остальным участникам, но прежде в Нью-Йорке взяла за это деньги с букмекеров. Весь путь я старался не спускать с Зои глаз, но теперь, если она продолжит гонку одна, бог знает что может произойти.

Мои слова произвели на Элен довольно неожиданный эффект.

— Что? — едва не вскричала она. — С каких букмекеров?

В эту минуту дверь вдруг раскрылась и закрылась. Иноземцев отступил в темноту к койке. Оказалось, вошла Зои. Она не знала, что каюта, что мы делили с ней на пару, была полна гостей, которых она явно не ждала.