Читать книгу "Жгучая ложь - Пирс Энтони"

Я не мог взять в толк, зачем сооружен этот пандус. Он не был дорогой наверх, которой пользуются сами рыцари, – они не стали бы делать такую дорогу извилистой, как змея, да еще и помещать ее посреди арены. Едва ли они заполняли ряды всякий раз, когда кому-то из них приходило в голову прогуляться по поверхности.

Однако довольно скоро все прояснилось. Как только зрители расселись, вперед выступил рыцарь с ключом в руках. Громыхая латами, он поднялся по пандусу к воротам, вставил ключ в замок и распахнул тяжелые створки. Затем вновь захлопнул ворота, запер их и спустился вниз. Вопросов не было. Пандус действительно представлял собой путь к свободе, но свободу следовало заслужить. Заслужить, завладев ключом.

Достигнув подножия пандуса, рыцарь повесил цепь с ключом на бронированную шею, подошел к дальней стене и, открыв дверь, выпустил на площадку лошадь, почти до самых копыт закованную в сталь.

Затем он сел на коня и взял в руку длинное, острое копье.

– Что-то я не вижу никаких мечей, – беспокойно пробормотала Панихида.

– Кажется, коровяков попросту провели, – отозвался я. У меня хватило ума, превращая голову в коровью, оставить язык человеческим, иначе мы с Панихидой не смогли бы разговаривать.

Рыцарь пришпорил коня и двинулся вперед. Чудовищное копье склонилось, нацеливаясь на нас.

– Выходит, эти рыцари чести бесчестно нарушили ими же установленные правила, – с горечью промолвила Панихида. – Неудивительно, что ни один коровяк не победил в бою.

– Однако предполагается, что без чести они ничто, – заметил я. – Следует ли из этого...

Закончить мне не удалось. Рыцарь устремился на нас, и мы едва успели отскочить в разные стороны, упав на землю и чуть не угодив под копыта.

Скорость и вес брони увлекли всадника и коня вперед, так что к тому времени, когда рыцарь остановился, мы успели подняться на ноги.

– Вот так состязание! – воскликнула Панихида. – Нас привели на заклание, как ягнят. Рыцарь развернул коня.

– Беги вверх по пандусу, а я попробую его задержать.

– Что толку, у меня ведь нет ключа.

Стальная махина с лязгом налетела на нас, и мы снова попадали на землю. Ловкость выручила нас и на сей раз, однако становилось ясно, что рано или поздно каждый будет пронзен смертоносным рыцарским копьем.

– Надо избавиться от этой жердины! – крикнул я, вскакивая на ноги, в то время как рыцарь тормозил и разворачивал коня.

– Надо-то надо! Но как?

– Отвлеки его. Я брошусь на него сверху.

Рыцарь, громыхая железом, понесся к нам, но на сей раз мы, не дожидаясь его приближения, разделились. Панихида отбежала в сторону, а я вскочил на пандус. Преследователю пришлось выбирать между двумя мишенями, и он помчался за Панихидой. Она убегала и уворачивалась со всей быстротой и ловкостью, на какую было способно мое тело. Увлекшись погоней, рыцарь совершенно позабыл обо мне. Неожиданно я понял, в чем состояла эта рыцарская забава, – она представляла собой не сражение, а некую разновидность охоты. Закованный в латы всадник был охотником, и нас он рассматривал не как противников, а как добычу. Однако охота на одного коровяка казалась рыцарям слишком уж простой – то ли дело погоняться за двумя одновременно. Создавалась иллюзия, что жертва может спастись, а это делало жестокое развлечение особенно азартным.

Пока я бежал по пандусу к первому повороту, мне пришло в голову, что рыцарь скорее всего не убьет нас сразу. Покончить с жертвами слишком быстро означало бы испортить забаву. Охотник должен поиграть с добычей, повеселиться сам, поразвлечь зрителей и, возможно, удостоиться их аплодисментов. Скорее всего он не станет наносить смертельный удар при первой возможности, а постарается выбрать момент, когда сможет сразить жертву наиболее эффективно. Что ж, это давало нам время, а стало быть, и надежду.

– Панихида! – крикнул я на бегу. – Раздевайся! Сбрось одежду!

– Ух? – выдохнула она, ловко уворачиваясь от острого наконечника тяжеленной рыцарской пики. Следует признать, что она хорошо освоилась в моем теле.

– Сбрось платье!

На моем теле оставалось все то же коричневое платье Панихиды.

– Попробуй отвлечь его платьем!

– Не понимаю! – выкрикнула она, в очередной раз уходя от удара.

Возможно, бычья голова мешала ей как следует слышать; в любом случае у меня не было времени растолковывать, что да как. Но если нет возможности рассказать, надо показать.

Не замедляя бега, я стал снимать свое серое платье. Замечу, что после изменения размера мне пришлось распустить его в швах, – несмотря на складки, оно оказалось тесноватым. Теоретически платье должно было увеличиться вместе со мной. Возможно, так и случилось, однако мне пришлось изменить не только рост, но и пропорции тела, а покрой платья оставался прежним.

Стоило мне стянуть через голову свое одеяние, как голова рыцаря повернулась в мою сторону. Ну конечно, я и думать забыл, что пребываю в облике женщины, причем женщины огромного роста с чрезвычайно пышными формами. Мне пришлось изменить телосложение, чтобы управляться с выросшим телом, – стройная фигурка Панихиды никак не соответствовала столь высокому росту. Недаром великаны сложены иначе, чем нормальные люди. Словом, сейчас рыцарь видел перед собой бегущую по пандусу обнаженную женщину. Все, что могло трястись, подпрыгивать и качаться на бегу, тряслось, подпрыгивало и качалось.

Но мне было не до того, какое я произвожу впечатление. Схватив сорванное платье, я растянул его на руках и развел руки в стороны.

– Сделай вот так! Это будет вторая мишень! Пусть он целится не в тебя, а в платье!

Не знаю, разобрала ли Панихида мои слова, но смысл моего жеста от нее не укрылся. Она мгновенно сорвала с себя коричневое платье, и стальные шлемы зевак, как по команде, повернулись в ее сторону. Создавалось впечатление, что рыцарей возбуждает вид обнаженного человека; видимо, сами они никогда не снимали доспехов. Во всяком случае на людях.

Чудной народ.

Панихида остановилась, растянула платье перед собой и стала дожидаться атаки. Узкие щели забрала предоставляли не очень-то хороший обзор, но серое пятно перед собой рыцарь видел отчетливо, а потому на него и нацелился. Он помчался вперед, и Панихиде осталось лишь в последний момент слегка отступить в сторону – вместо нее стальное острие пронзило серую ткань. Теперь Панихиде не приходилось отпрыгивать и падать, что давало некоторое облегчение.

– Замани его сюда! – крикнул я с пандуса. – Пусть проскачет подо мной!

На сей раз Панихида расслышала мои слова и, размахивая серым платьем, стала завлекать всадника к тому месту, где стоял я. С первого захода осуществить задуманное не удалось – рыцарь промчался слишком далеко. Но, развернувшись, он поскакал назад вдоль самого пандуса и в один прекрасный момент оказался прямо подо мной.