Читать книгу "Зеленая революция. Экономический рост без ущерба для экологии - Ральф Фюкс"

В том же русле лежит и предложение о создании международного морского ведомства, которое могло бы распределять права на отлов рыбы и регламентировать использование морских ресурсов, дабы предотвратить разграбление Мирового океана. Его основой может послужить Конвенция ООН по морскому праву, главной идеей которой также является мысль об общем наследии человечества. Конвенция позволила создать международные институты, призванные добиваться ее соблюдения и регулировать споры: Международный трибунал по морскому праву, Международный орган по морскому дну, Комиссия по границам континентального шельфа.

В ближайшем будущем ареной борьбы между охраной общего мирового наследия и охотой за сырьем станет Арктика. По данным Геологической службы США (United States Geological Survey), в районе Северного полюса находится до 30 % общемировых запасов газа и около 13 % неразведанных запасов нефти. Предположительно около 80 % залегает на дне Северного Ледовитого океана[294]. Охота за арктическими сокровищами уже началась. Ее условия облегчает повышение температуры, благодаря которому лед по краям океана тает, по крайней мере в летний период. Освобождается морской путь между Северной Европой, северо-восточным побережьем Америки и Азией. Время для заключения всеобщей охранной конвенции по аналогии с Договором по Антарктике, по всей видимости, уже упущено. В Договоре по Антарктике, подписанном еще в 1959 г., сопредельные государства отказались от территориальных претензий на Антарктику, необитаемые земли между 60-й и 90-й широтой были открыты для международных исследований и освобождены от военного присутствия. Вступивший в силу в 1991 г. Протокол по охране окружающей среды к Договору об Антарктике (Мадридский протокол) подтверждает ее статус природного заповедника и запрещает добычу там полезных ископаемых[295]. Такое глобальное соглашение в отношении Северного полюса, очевидно, заключить не удастся, поскольку сопредельные страны — Россия, США, Канада, Скандинавские страны, Исландия — уже почуяли запах крови. Ближайшей целью должна стать международная конвенция, которая ограничила бы добычу полезных ископаемых, определила стандарты безопасности, выработала правила устойчивого пользования и гарантировала международный мониторинг. Подобный свод правил позволил бы также предотвратить угрозу милитаризации региона. Первые признаки гонки вооружений уже налицо. На сегодня существует только Арктический совет, мало к чему обязывающий координационный форум сопредельных государств. Этого явно недостаточно, чтобы сохранить такую хрупкую экологическую систему, как Арктика, манящую ископаемыми сокровищами и прибылями. Первым шагом к международному урегулированию могла бы стать разработка совместной политики по Арктике усилиями Евросоюза с привлечением Норвегии и Исландии[296].

Так или иначе, вызовы XXI в. требуют подняться на новую ступень глобальной кооперации и транснациональных институтов. Речь идет об охране global commons, без которых немыслима человеческая цивилизация: Мирового океана как определяющего фактора в глобальном процессе круговорота веществ и ценного источника протеина, коренных лесов как зеленых легких планеты и сокровищницы эволюции, атмосферы как защитницы и посредницы между Землей и Вселенной. Поскольку они никому не принадлежат, до сих пор их и охраняли очень слабо. Они служили исключительно источником сырья и складом вредных веществ. Стабилизация экосферы в значительной мере зависит от того, удастся ли в ближайшие годы установить прочный режим, охраняющий общее достояние от расхищения и допускающий его устойчивую репродукцию. Для этого национальному эгоизму нужно предпочесть интернациональную кооперацию, а также обязательные к исполнению конвенции и механизмы, способные контролировать их соблюдение.

Новый зеленый курс

Переход к устойчивому экономическому укладу требует повышения темпа инноваций и инвестиций. Это касается как частного, так и государственного сектора. Экологическая трансформация означает масштабную перестройку промышленного аппарата и общественной инфраструктуры, сравнимой с большими скачками модернизации конца XIX в. и послевоенных лет. Возьмем некоторые отрасли народного хозяйства и попытаемся наглядно представить себе масштаб перестройки: чтобы хоть в какой-то степени перевести транспорт с асфальта на рельсы, нужно по меньшей мере удвоить протяженность железных дорог. Сюда же нужно прибавить инвестиции в пригородное сообщение, чтобы разгрузить города от автомобильных потоков. Чтобы к середине столетия максимально повысить энергоэффективность зданий, темпы модернизации старых зданий должны составлять 2 % в год. Энергетическая революция предполагает гигантские инвестиции и в создание сети возобновляемых источников энергии, включающей высокоэффективные газовые электростанции и аккумуляторы электроэнергии. Необходимо наладить национальную и европейскую электросети. Экономика нулевых отходов предполагает повсеместную вторичную переработку. Необходимо как можно скорее наладить производство биотоплива второго поколения для авиации. Переход на электромобили предполагает наличие технологических возможностей создания мощных аккумуляторных батарей и масштабную перестройку автомобильной отрасли. В целях повышения энергоэффективности необходимы постоянные инвестиции в жилищное строительство, оборудование и производство. В химической промышленности предстоит замена нефти и газа воспроизводимым сырьем. Биотехнологии совершают революцию в производственных технологиях. В сельском хозяйстве возникают агропромышленные центры, объединяющие растениеводство, скотоводство, переработку и производство биогаза. Высокотехнологичные городские фермы обеспечивают округу овощами и фруктами. Благодаря информационным и коммуникативным технологиям материальный мир становится единым целым.

Все это требует масштабных инвестиций в научные исследования и опытно-конструкторские разработки, а также в обновление основного капитала. Чтобы в Германии сократить выбросы CO2 на 85 %, в одном энергетическом секторе нужно к 2050 г. увеличить инвестиции предположительно на 500 млрд евро. 300 млрд потребуется только для энергетической санации зданий. Еще две статьи расходов — железнодорожная инфраструктура и электрические средства сообщения. Отметим, что речь идет лишь о дополнительных инвестициях по сравнению с business as usual, предполагающим сокращение выбросов CO2 на 62 %[297]. Повышение энергоэффективности и более широкое использование возобновляемых источников энергии связаны с высокими первоначальными капиталовложениями, которые вследствие отказа от импорта энергии и уменьшения эксплуатационных расходов со временем окупятся. Согласно сценарию энергетической революции, разработанному по поручению Всемирного Фонда дикой природы, к 2044 г. экономия превысит дополнительные затраты[298]. В странах ОЭСР в 2011 г. только импорт нефти достиг невиданного 1 трлн долларов. Если прибавить сюда импорт газа и угля, видно, какой мощный потенциал можно направить в отечественные инвестиции и рабочие места. В 2010 г. в ФРГ благодаря расширению сети возобновляемых источников энергии импорт уже сократился на 7,4 млрд евро[299].