Читать книгу "Во времена Николая III - Борис Юрьев"

Владимир бросил на землю палку, выполняющую роль кочерги, и дважды хлопнул в ладоши.

– Вот так,– торжествующе пояснил он.

Михаил изподлобья наблюдал, как Алёна встрепенулась и вскрикнула. Из ее рук выпала вилка. Бросив сервировку чайного стола, она стремглав бросилась к мужу.

-Что, Владик?– прибежав и согнувшись в поклоне, и смотря мужу в глаза откуда-то снизу, спросила Алена, выражая своим видом почтение.

– Поставь пиалы на ковер, чтобы я мог разлить приготовленный чай,– пренебрежительно ответил муж.

В довершении он нарочито махнул рукой в сторону чинара, приказывая ей удалиться.

Жена, покорно кланяясь и пятясь назад, ретировалась.

– Хорошо, Владик,– согласно кивая головой, причитала она.

Михаил шёл за ней следом вплоть до подстилок, лежащих на краю помоста, на которые она в изнеможении упала.

– Ух,– вздохнула она, вытирая воображаемый пот,– натерпелась я.

Увидев Михаила, стоящего рядом, она присела на корточки и стала устанавливать по кругу пиалы, сервируя стол.

– Хорошо, с ролью главы семьи, живущего на Востоке, мне все понятно-не унимался Михаил,– а что ты делаешь, когда у тебя возникает желание позвать мужа?

– Что делаю?– спросила она, выпрямляясь.

В ней появилась стать и независимость. Высоко подняв голову, она хлопнула в ладоши один раз. Владимир, забыв о костре, стремглав понёсся к ней, не обращая внимания на рытвины и кочки под ногами. Его ждала надменность жены.

– Немедля возвращайся к своим обязанностям, принеси чайник и разлей его,– приказала Алена.

Владимир покорно выслушал команду и, развернувшись, уныло зашагал к костру. Эдже стояла с надутыми щеками, будто набрав в рот воды, и пытаясь удержать его закрытым, переводила взгляды то на Алёну, то на Владимира. Непосредственность выплеснулась через край, и она засмеялась, зазвенев переливчатым колокольчиком радости. Бяшим, не сдерживаясь, громко хохотал. Друзья разыграли Михаила и нужно признаться, розыгрыш им удался. По-видимому, Эдже и Бяшим видели представленный спектакль впервые, и воспринимали его тоже как премьеру. Владимир появился с кумганами в руках. По его надутому, как чайник, лицу можно было предположить, что розыгрыш розыгрышем, а всё-таки он остаётся главой семейства.

Его чопорность улетучилась, как только он ступил на подстилку ковра. С серьезностью, с какой спрашивают расшалившиеся дети, изображая чайханщика, он спросил Михаила:

– Какой налить чай? – поинтересовался он, заглядывая в глаза,– длинный или короткий?

– Какая разница?– спросил Михаил.

– Чем выше кумган над пиалой, тем больше уважения к гостю.

Всем захотелось выпить длинный чай. Разбрызгивающийся кипяток добавил смеха развеселившейся компании. Вечер закончили шампанским. Бяшим порылся за спиной, вытащил бутылку и взболтал её. Пробка взлетела в воздух. Зажав горлышко большим пальцем, он направил струю в цель, на Владимира.

– Вы хотели шампанского? Получайте!– веселился Бяшим.

Владимир последовал его примеру и побежал за второй бутылкой шампанского. С бутылками наперевес отцы семейств, бегая друг за другом, порядком позабавились и вымокли. Разливая в стаканы оставшееся шампанское, они продолжали смеяться, веселя самих себя. Наконец, успокоившись, превратились в зрелые особи мужского пола, полные достоинства и азиатского величия.

Опустилась темная ночь. Жара спала, уступив место успокаивающейся прохладе. Под аккомпанемент журчащей речки звенели цикады. С песнопением компания двинулась к охотничьему домику и начала стелиться на веранде. Больше всех устройству на матрасах без кроватей радовалась собака, которая, виляя хвостом, подходила к ложившимся людям и обнюхивала лица, находящимся на уровне морды. Вздохнув, она плюхнулась на деревянный пол рядом с хозяином, проигнорировав подстилку, уложенную у входа на веранде.

СЧАСТЬЕ

Михаил проснулся от храпа. Бяшим издавал размеренные звуки, а мелодия, воспроизводимая Володей, походила на выплёскивание воды из фонтана. Растолкав друзей, удалось обоих ненадолго утихомирить. Храп возобновился с новой силой и продолжался, несмотря на толкания и посвистывания. Не будучи в состоянии заснуть, Михаил приподнялся, обдумывая, что делать дальше. Люди спали, как убитые. Фреди во сне дергал лапами. Ему снилось, как он бежит по болотистой почве к озеру, хлюпая по воде. Рядом с ним, несся с ружьем наперевес, в больших охотничьих сапогах хозяин, его друг. Михаил скатал матрас с простынями, перебросил его через плечо и, осторожно ступая в проходе между разложенными матрасами и, не желая потревожить спящих, направился к выходу. Фреди чутко спал. Уловив шум шагов, пес проснулся и поприветствовал лунатика биением хвоста об пол. Утомившись за день, ему не хотелось вставать. Барабанящие удары отростком хвоста по полу напомнили, что свернувшаяся в клубок собака не дремлет на посту. В городской квартире он вскакивал ночью каждый раз, когда вставали люди. Святое дело, выбежать лишний раз во двор! Сегодня же, находясь на открытой веранде, не мело смысла зря суетиться. Не одобряя действий Михаила, Фреди продолжал лежать, стуча хвостом по полу, показывая, что обстановка контролируется. Михаил сошел с веранды и отправился к пустующей койке, стоящей невдалеке, под орешником. Расстелив матрас и прикрывшись простынёй и одеялом, он растянулся. Уютно лёжа на спине и положив руки под голову, он почувствовал себя на миг единственным человеком во Вселенной. Крона дерева закрывала часть звёздного неба. Между темными скалами веером высвечивались огромные звезды. Одна из них, находящаяся внутри месяца, выглядела особенно завораживающе. Людям иногда не следует ничего придумывать. Достаточно включить наблюдательность и воображение. И тогда на знамени Турции появляется полумесяц и рядом с ним – звезда. В сравнении с известным гербом звезда, расположенная рядом с полумесяцем, смотрится загадочнее. В этом – отличие Туркменистана от Турции.

– Звезды указывают на присутствие счастья,– голосом звездочета шёпотом произнес Михаил, хотя никто его не слушал.

Перед тем как заснуть, захотелось разобраться в понятии «счастье», которое люди воспринимают далеко не одинаково.

– Что такое счастье?– спросил себя Михаил.

Вопрос о счастье интересовал его без осложнений, как легкое чтение перед сном. Персонаж самоучителя английского языка по имени Саймон, которого приходилось слушать по магнитофону, числился у Михаила счастливчикам. Уж очень часто упоминалось им выражение « я счастлив». Он был счастлив, что была хорошая погода, что в гостиничном номере поставили телефон, что он вышел на прогулку, что увидел башню и прочее, и прочее, и прочее. Его счастье, теряя смысл, подменялось важностью текста и возможностью запомнить словосочетания, необходимые для изучения иностранного языка.

Припомнились и иные мнения уважаемых людей о счастье.

Сослуживец Виталий Соловьев, подражая классику, высказывался, что до счастья ему не хватает три миллиона долларов и визы в Рио-де-Жанейро. На самом деле, чековая книжка и открытая виза, произнесенные для красного словца, и со стороны похожие на несказанное счастье, пусть и не полное, походили на надуманное счастье. Полет мечты был несовместим с тремя тысячами долларов, которые быстро бы кончились, а поездка в далекую страну была, всего лишь, географией и, по существу, ничего не решала, особенно после исчезновения наличных. Так что поездка в Рио можно было отнести к мимолетному счастью. Полным счастьем, не сравнимым желанием, оставалась мечта устроиться в летний сезон пробоотборщиком воды на пляже в Ялте или Сочи. Представлялось забавным, играя под навесом в преферанс, объявить семь вторых, бросить на стол карты и сказать приятелям: «ша», – после чего небрежно взглянув на часы, лениво выйти из тени и заняться профессиональным делом, а именно отъехать на лодке метров двадцать от берега и измерить температуру воды обычным градусником. Также, нехотя, возвратиться на берег, к ожидающим тебя картежникам, и на ходу вытереть пыльной тряпкой грязную доску объявлений, поверх разводов, нехотя, мелом нанести обновлённые цифры. Виталий, будучи руководителем отдела автоматики в НИИ, мог создать автоматизированную систему управления по измерению температуры воды, функционирующую в любых погодных условиях, но не испытывал от подобных деяний подлинного счастья. Ему не хватало людского внимания. Казалось, счастьем, когда тебя ожидают игроки на пляже, пока ты отлучаешься с градусником под мышкой, для важных служебных дел, и по пути, со знанием дела, поясняешь толпящимся отдыхающим, что температура воды повысилась на один градус и купаться разрешается, что доступно не каждому. За это стоило побороться.