Читать книгу "Стены из Хрусталя - Кэрри Гринберг"

Директор Барк только и мог, что открывать и закрывать рот, словно щелкунчик на холостом ходу. Зато его коллега бросилась к выходу, где и столкнулась со спутниками благородной дамы. Те тоже стремились поскорее выбраться из нехорошей столовой. Черт с ними, с порыжевшими фраками, но что если странная водичка вступит в реакцию с макассаровым маслом? Не облысеть бы таким манером. Но как бы ни рвались они в дверь, выбраться все не получалось, словно на пути у них встала невидимая преграда.

Только на знатную даму не попало ни капли. Это и объясняло невозмутимый вид, с которым она наблюдала за постепенным разрушением столовой. Но рано или поздно она должна был откомментировать происходящее.

Все еще держа половник в руке, он повернулась к мистеру Барку, медленно, как линкор, огибающий айсберг.

Смерила директора задумчивым и как будто оценивающим, но по-прежнему бесстрастным взглядом.

Плавно повела правой рукой.

И что было сил приложила его половником по лбу.

В одночасье стихла возня. Вода тоже перестала капать, собравшись на потолке в хрупкие черные сосульки.

Пока ошарашенный директор потирал лоб, надеясь остановить стремительный рост шишки, дама достала носовой платок, вытерла половник, потому что вещи нужно держать в опрятности, и положила инвентарь на краешек стола. Снова обернулась, на этот раз к своим спутникам, в разных позах застывшим у дверей, как труппа перепуганных мимов.

— В данном помещении нездоровый климат, — констатировала леди.

Потолочная балка треснула, и дама кивнула, указав на нее в подтверждение своих слов.

— Дети в таких условиях расти не должны. Посему приказываю тотчас же изъять всех воспитанников и отвезти их ко мне во дворец, где они и будут пребывать на протяжении рождественских каникул, по прошествии коего времени им будут подысканы новые семьи.

Тень раздумий легла на ее чело.

— Мистер Бакстон, где в это время суток можно купить сахарную мышь? — обратилась она к усатому мужчине в круглых очках.

— Что, мэм? — оторопел тот.

— Леденец, — терпеливо пояснила дама, — изготовленный из сахара с примесью пищевых красителей. В форме мыши.

— Н-не… не знаю!

— Советую вам озаботиться этим насущным вопросом. Пойдемте, дети.

…Покачиваясь на воротах, Харриэт наблюдала, как гости вместе с сиротами покинули здание, которое очень уместно обрушилось у них на спиной. Никто даже не подпрыгнул от испуга. Рассудили, что туда ему и дорога. Детей посадили в кареты, укутав теплыми пледами. Директора с экономкой тоже предложили подвезти к их будущему месту проживания. Правда, вместо кареты им достался фургон с решетками на окнах, прозванный в народе «черной Марией.»

— Бууу!

От неожиданности она подпрыгнула. За спиной у нее стоял Томми и улыбался от уха до уха.

— Разве можно пугать приз… фей! — укорила его девочка.

— Я хотел сказать спасибо! А Гарри просил передать, что все зубы себе повыдергивает, лишь бы еще раз тебя увидеть.

— Так я же не зубная, — застенчиво улыбнулась Харриэт.

Томми наклонился к ней поближе:

— Ты знаешь, кто эта леди?

— Догадываюсь.

— И ты в нее вселилась, да? Ведь это ты ему врезала?

— Нет, она сама. Я просто помогла ей почувствовать… ну… всякие чувства, — и девочка развела руками, потому что не знала, как еще объяснить.

А та, о ком они говорили, вышла из кареты, чтобы еще раз оглядеть груду кирпичей, оставшуюся от приюта. Заметив детей, дама поманила их к себе. Мальчик побежал, а девчонка и не думала двигаться с места. Дама снова помахала рукой, уже настойчивее. Особенно ее беспокоило, что ребенок стоит босыми ногами на мерзлой земле, так и заболеть недолго. Но девочка широко улыбнулась и послала ей воздушный поцелуй, а затем начала медленно растворяться в воздухе. Мгновение — и она исчезла. Только гирлянда из красных водорослей осталась висеть на поскрипывающих воротах.

И тогда дама тоже улыбнулась.

И поняла, что Рождество в этом году все таки наступило.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Доброе имя

Оставьте его… ибо он несчастен.

Томас Мэлори, «Смерть Артура»

Глава 21

28 декабря 188* года

Во всем его прадед был прав, только в одном ошибался, думал Генри Томпсон. Надо было напасть на тварей первым. Выжечь их гнездо, а пепел развеять над Темзой. Точнее, перетаскать его туда в тележках и ухнуть в воду, потому что пепла останется много.

Ему даже стало обидно. Столько лет он готовился, изучал не только химию, но и алхимию, не только психологию, но и заклинания, объездил все северное полушарие, научился стрелять и даже фехтовать на всякий случай — столько усилий ради одной-единственной ночи. Сегодняшней.

Генри покинул свою комнату, единственную полностью меблированную во всем доме, и, как когда-то, прошелся по коридору, распахивая двери. Много лет подряд тетушка сдавала дом жильцам, но после ее смерти — от естественных причин, к чести Генри да будет сказано — племянник выселил их всех. Дом он превратил в штаб для избранных друзей, а публику попроще приглашал на квартиру, которую снимал в Ист-Энде чтобы отслеживать пульс Лондона.

За окнами висел густой туман, словно с наружной стороны стекла облепили грязной ватой. До заката было еще нескоро. Тем не менее, друзья Генри уже готовились к вылазке. С первого этажа долетал их гогот и щелканье затворов. Ребята рассчитывали славно повеселиться. Прислушавшись, Генри различил голос Билла Слоупса, уроженца Шропшира, имевшего зуб на аристократов за строгие законы о браконьерстве. Не раз ему приходилось платить штраф за дюжину куропаток, застреленных в чужом лесу. Теперь же он расквитается с помещиками. Не только на их землях поохотится, но и на них самих.

У того самого кабинета Генри замешкался. Обои тетушка ободрала, но поскупилась перестелить пол, а потом и вовсе махнула рукой и переоборудовала комнату в подсобное помещение, свалив туда обломки мебели. Но все таки приказала заложить окно кирпичами, чтобы никто из жильцов не вздумал здесь обосноваться. Слухи о страшном событии, произошедшем здесь полтораста лет назад, взбудоражили ее.

Никаких призраков в доме, понятное дело, не оказалось. Неизвестно, что так напугало предков Генри. Не иначе как их собственное неуемное воображение, взращенное на суевериях восемнадцатого столетия.

Сам Генри не верил в потусторонние явления. Даже магию, которой пользовался неоднократно, он считал не чем-то необъяснимым, а чем-то необъясненным. В будущем наука прольет свет на механизмы действия снадобий, доказав, что они полностью раскрывают потенциал человеческого мозга. А вампиризм — лишь заболевание, передающееся через кровь по принципу сифилиса. Вот и все. Никаких блесток, феечек, выглядывающих из маргаритки, или гномиков в красных колпаках.