Читать книгу "Замок четырех ветров - Валерия Вербинина"

Я задумалась. Может быть, я была невнимательна или не придавала значения каким-то моментам, но мне казалось, что до романа с Колесниковым мать была совсем другой. Я не помнила ни истерик, ни каких-то особенных дрязг, притом что мы жили вовсе не богато и поводы для недовольства при желании можно было отыскать. Возможно, свою роль сыграло то, что сестры матери, родные и двоюродные, вышли замуж более удачно, и когда она начала сравнивать свою судьбу с ними, ей показалось, что она проиграла. Отсюда растущее недовольство мужем, роман с Колесниковым, распад семьи и неожиданное возвращение туда, где ее больше не ждали.

– У тебя скоро день рождения, – сказала я Саше. – Что тебе подарить?

Брат оживился.

– Лучше всего – фотоаппарат, – ответил он. – Больше ничего не надо.

На следующий день я отправилась искать фотоаппарат, на ходу припоминая все, что мне когда-то рассказывал Юрис. Фотоаппараты для любителей показались мне несерьезными, а профессиональные стоили слишком дорого, и я решила, что сначала посоветуюсь с Юрисом, тем более что сегодня мы увидимся с ним на вечере, где будут все наши друзья.

«Августин Каэтанович, Карл Гофман, сам Юрис и я с отцом… Почти как в Фирвиндене… И почему я никак не могу забыть о замке?»

Я зашла в модную лавку и стала рассматривать выставленные там шали, сумочки и платки. Хозяйка, очень худая и очень спокойная дама, показала мне все, что я хотела увидеть, а потом, внимательно поглядев на меня, достала плоскую коробку, в которой лежала великолепная вечерняя сумочка, расшитая бисером.

– Сколько? – спросила я.

– Это парижское, – ответила хозяйка с гордостью. – Шестьдесят рублей.

Анастасия Ланина, почтовая чиновница шестого разряда, низшего оклада даже мечтать не могла о том, чтобы приобрести такую вещь; но нынешняя Ланина только подумала секунду и достала кошелек.

– Беру.

Хозяйка поглядела на меня одобрительно и, как ловкий фокусник, извлекла откуда-то великолепную темную шаль, украшенную золотыми листьями.

– Только для вас. Вы умеете ценить вещи.

– Но я…

– Вам очень пойдет, – произнесла она внушительно, сама завернула меня в шаль и подвела к зеркалу. – Сто рублей за все. Либава – город ветреный, вечера тут холодные. Вы не пожалеете.

Я заметила в зеркале силуэт человека, который только что вошел в лавку, но не обратила на него внимания, потому что была поглощена шалью. Есть вещи, которые сидят на вас нехотя, будто делают вам одолжение – и вещи, которые словно созданы для вас. Один раз вы примерите их на себя – и понимаете, что они должны быть именно ваши и только ваши. Единственное, что меня смущало, была необходимость потратить сто рублей зараз.

– Не правда ли, барышне эта шаль очень к лицу? – обратилась хозяйка к посетителю.

– О да, – спокойно ответил тот. – Несомненно.

Вся кровь отхлынула у меня от щек. Чувствуя, как холодеет лицо, я медленно повернулась и встретилась взглядом с человеком, которого я долгое время считала Кристианом Рейтерном.

Глава 35

Обманщики

Когда-то я думала, что отдала бы все на свете, чтобы увидеть его живым; когда-то мне казалось, что если бы он не был графом, мне было бы гораздо легче с ним общаться. Теперь, можно сказать, все мои мечты исполнились, но я не испытывала от этого никакого удовольствия. Я попыталась подыскать, что бы такое ответить ему, но ничего не пришло мне на ум.

– Заверните мои покупки, – сказала я хозяйке. – И спасибо за все.

Я расплатилась, забрала свои свертки и двинулась к выходу, ощущая себя крайне мучительно и неловко. Кристиан (оставим за ним это имя, к которому я успела привыкнуть) задал хозяйке какой-то вопрос по поводу товара, которого явно не было в лавке, и вышел следом за мной.

На улице я остановилась и обернулась к нему.

– Кажется, у меня сегодня день неожиданных встреч, – промолвила я с вызовом в голосе.

Кристиан усмехнулся.

– Вы не закричали и не упали в обморок, значит, никакой неожиданности для вас не было, – ответил он. – Агата заметила, что фотография куда-то пропала. Она стала выяснять у Артура, куда он ее дел, он стал говорить, что разбил рамку и куда-то отнес фотографию, но из него плохой лжец.

– В отличие от вас, – не удержалась я.

– О, да вы переменились. Прежде вы не были такой колючей. Впрочем, все именно так, как я и думал: как только вы поняли, что я вовсе не граф Рейтерн, я сразу же перестал быть для вас интересен.

«Он говорит не от себя, – подумала я. – Это пересказ слов с чужого голоса… то, что она внушила ему. Мне надо быть очень, очень осторожной… Зачем она подослала его ко мне? Что именно ей от меня нужно?»

– Это вы пытались ночью забраться в мой дом? – спросила я вслух.

Кристиан сразу же перестал улыбаться. Впрочем, в его улыбке было больше актерского, чем естественного. Он играл роль человека, который держит ситуацию под контролем, хотя реальное положение было таково, что его даже двусмысленным нельзя было назвать.

– Если я отвечу утвердительно, вы очень рассердитесь? – проговорил он.

– Я рассержусь, если пойму, что вы собирались меня убить.

– Вы преувеличиваете, Анастасия. Для убийства не было никаких причин.

Я не поверила ему. Ружка волновалась в ту ночь так, словно речь шла о моей жизни и смерти.

– Как и для убийства Кристиана Рейтерна, должно быть, – зло заметила я.

– О, прошу вас, – недовольно поморщился мой собеседник. – Вы не знаете, что там случилось на самом деле, и делаете неверные выводы. Видите ли, Кристиан сошел с ума и стал совершенно неуправляем. По справедливости, его надо было запереть в четырех стенах, а титул и все прочее передать его брату, но огласка нанесла бы семье непоправимый урон. Я уж не говорю о том, что законы неповоротливы и прошли бы годы, прежде чем что-то сдвинулось бы с места.

– Проще было избавиться от него раз и навсегда, да? – Я прищурилась. – Кстати, почему вы тогда не заперли дверь склепа?

– Я и отпер-то ее с большим трудом, – признался Кристиан. – А потом меня отвлекли. В любом случае он не должен был проснуться, потому что лекарства продолжали действовать. Мне очень жаль, что вам пришлось испытать… не самые приятные минуты. Зато вы теперь знаете, что по ночам ходить в склепы опасно.

Тут он получил от меня пощечину и отшатнулся, но я не могла больше терпеть его самодовольства и издевок над человеком, который стал жертвой преступления и никак не мог себя защитить.

– Вижу, что вы разозлились, – сказал Кристиан, держа ладонь у щеки и глядя на меня с некоторым удивлением, – но поверьте, ваш пыл совершенно ни к чему. Настоящий Кристиан Рейтерн был чванливым, глупым, самодовольным мерзавцем, который был уверен, что все на свете ему должны. Агата никогда не строила по его поводу никаких иллюзий, но когда он сделался буйным сумасшедшим, это оказалось чересчур даже для нее. Она хотела, чтобы он умер в лечебнице ее отца, но в один из моментов просветления Кристиан догадался, что что-то нечисто, и прислал брату письмо, которое встревожило Артура. Пришлось наспех переделывать план, и нам показалось, что заброшенный замок в глухом углу может нас выручить.