Читать книгу "Мир без Солнца - Алексей Калугин"

– Разве? – удивленно вскинула брови Стайн. – В твоем отчете об этом ничего не говорится.

– При составлении отчета мне кое о чем пришлось умолчать. – Кийск сделал жест, предупреждающий возможные упреки со стороны руководителя экспедиции. – Никакой важной информации я не утаил. Я умолчал лишь о том, что, с точки зрения тех, для кого я составлял отчет, не могло происходить в реальности.

– Возможно, именно так все и было? – с невинным видом поинтересовалась Стайн.

Кийск был не настолько глуп, чтобы не понять, что это лишь проявление мстительности со стороны обиженной женщины. Поэтому он просто сделал вид, что не услышал последнего вопроса.

– Дугин должен пойти со мной, поскольку я не уверен, что без него Лабиринт укажет мне дорогу к локусу, – закончил Кийск изложение своих соображений.

– Я согласен, – с обреченным видом кивнул Дугин. – В конце концов, все произошло из-за моей неосмотрительности.

– «Неосмотрительности»?! – с демонстративным негодованием воскликнул Майский. – Я бы назвал подобное поведение откровенной глупостью!

Сказав это, он бросил многозначительный взгляд на руководителя экспедиции, чтобы дать понять Стайн, что только присутствие в помещении дамы удерживает профессора Майского от более яркого и образного определения действий своего подчиненного.

Дугин только безразлично пожал плечами.

Неожиданно, развернувшись к окну спиной, подал голос молчавший с самого начала разговора Нестор Леру:

– Кажется, господин Кийск забыл назвать мое имя.

– О чем вы, Нестор? – непонимающе посмотрела на философа Стайн.

– Я должен пойти в Лабиринт вместе с Кийском и Дугиным.

Леру произнес эту фразу таким тоном, словно речь шла о вопросе, давно уже со всеми согласованном. Такая убежденность философа заставила Стайн посмотреть на Кийска в полной уверенности, что тот сейчас же хлопнет себя по лбу и скажет, что, конечно же, в Лабиринте ему непременно понадобится еще и Леру. Он, мол, просто забыл об этом.

– Я уверен в том, что двух человек будет достаточно, – взгляд Кийска быстро переместился со Стайн на Леру и обратно.

– А я в этом очень даже сомневаюсь, – все тем же спокойным и уверенным тоном заявил Леру. – Не исключено, что придется с боем пробиваться ко входу в Лабиринт. Что, если кто-то один из намеченной вами, Иво, пары окажется ранен или, не приведи случай, убит? – Леру посмотрел на Кийска, едва заметно улыбнулся и, словно извиняясь за свою назойливость, развел руками: – Полагаю, что без дублера вам не обойтись.

– Но почему именно вы, Нестор? – спросил Кийск.

Подумав, он наверняка бы сумел выдвинуть достаточно веские аргументы против участия философа в рискованной операции. Но с ходу он просто не смог ничего придумать. За недолгое время их знакомства Кийск успел проникнуться к Леру самым искренним уважением, и он считал, что философу совершенно незачем рисковать своей жизнью в ситуации, когда его без труда мог заменить кто-то другой.

– Ну, во-первых, потому, что мне хочется увидеть Лабиринт собственными глазами, – ответил Леру. – А во-вторых, позвольте вам напомнить, Иво, не так давно вы дали мне слово, что, если вам представится возможность вновь спуститься в Лабиринт, вы непременно возьмете меня с собой.

Кийск попытался возразить:

– Речь шла о совершенно иной ситуации.

Он посмотрел на Стайн, надеясь, что, быть может, она его поддержит. Но Лиза с безразличным видом отвела взгляд в сторону, предоставив Кийску самому искать выход. Это была еще одна ее маленькая месть Кийску.

– Послушайте, Иво, – вновь обратился к Кийску Леру. – Вы, конечно же, можете стукнуть кулаком по столу и заявить, что не возьмете меня с собой в Лабаринт ни при каких обстоятельствах. Но подумайте, стоит ли это делать?

Кийск подумал и пришел к выводу, что Леру, как всегда, прав.

Глава 26Подземный ход

Сервию Плавту ожидание боя никогда не казалось тягостным. Он знал, что в нужный момент вышестоящий командир отдаст ему приказ и он поведет свою центурию на врага. Центурион старался не думать о соотношении собственных сил с численностью противника, о достоинствах и недостатках выбранной позиции и уж точно никогда не пытался заранее просчитать вероятность победы или поражения. Этим занимались стратеги, он же был простым исполнителем, одним из тех, кто тащил войну на своих плечах. Центурион Плавт знал, что, чем бы ни закончился бой – блестящей победой или сокрушительным поражением, он будет сражаться до конца. И ни один из тех, кого он поведет в бой, не посмеет показать противнику спину. Именно поэтому ему была непонятна нервозность, с которой ожидали начала запланированной операции Кийск и его соратники.

Они расположились лагерем посреди пустыни, не рискнув приближаться к казарменному корпусу ближе чем на десять километров. Засевшие в казарме двойники имели в своем распоряжении автоматические средства наблюдения, позволяющие держать под контролем все открытое пространство до линии горизонта, просматривающейся с крыши корпуса. Золотко заверил Кийска, что с такого расстояния подземный ход до казарменного корпуса будет отрыт за полчаса. Хотя подобное утверждение и вызвало у Кийска некоторое сомнение, он не стал высказывать его вслух, решив довериться людям-ящерам, которые, надо полагать, знали, что говорили.

Расстелив на песке принесенные с собой коврики из мха и травы, люди расселись на искусственной зеленой поляне и приготовились ждать.

Золотко и трое его сородичей сидели полукругом, на самом краю растительной площадки, так что могли видеть всех остальных. Лица людей-ящеров, казалось, не выражали никаких эмоций. Они сидели неподвижно, сложив руки на коленях, и только время от времени о чем-то негромко переговаривались между собой. То ли голоса их звучали слишком тихо, то ли говорили они на каком-то диалекте, только электронный переводчик, висевший на золотом медальоне Золотка, даже не пытался переводить произносимые им фразы.

Глядя на легионеров, отобранных центурионом для вторжения в казарму, можно было подумать, что они собрались здесь для веселого пикника. Римляне оживленно разговаривали, размахивая руками и то и дело дружно покатываясь со смеху. Электронные переводчики имелись только у Сервия Плавта и Грахта, который теперь являлся правой рукой центуриона и воспринимал крошечную блестящую коробочку, закрепленную на латах, как знак особого отличия. По тем репликам, что доносились из клипсы электронного переводчика Грахта, можно было догадаться, что легионер рассказывает своим товарищам скабрезные анекдоты. Но то ли электронный переводчик не совсем точно передавал игру слов, то ли юмор во времена Римской Империи был совершенно иным, только Кийск, сколько ни прислушивался к шуткам Грахта, никак не мог понять их соль.

Легионеры, носившие на станции форменные куртки и брюки, перед боем вновь облачились в привычную для себя одежду. От бронежилетов и шлемов с прозрачными забралами, какие обычно используют в бою десантники, римляне решительно отказались. Собственные панцири и круглые кожаные шлемы с широким металлическим обручем и нащечниками казались им куда надежнее. Из оружия легионеры взяли с собой только обоюдоострые мечи и широкие десантные ножи, которые многим из них пришлись по душе. Когда легионеры проникнут в казарму, их жизнь, так же как и успех всей операции, будет зависеть только от их сноровки, быстроты реакции и умения обращаться с оружием, которое должно было оказаться проворнее и смертоноснее автоматических трассеров.