Читать книгу "Песни драконов. Любовь и приключения в мире крокодилов и прочих динозавровых родственников - Владимир Динец"

У Насти была подруга-китаянка по имени Пэн, доверявшая ей настолько, что предоставила пароли и явки для попадания в этот секретный мир. Пэн водила нас в рестораны, где ей приходилось спорить с официантками, отказывавшимися приносить нам некоторые блюда, потому что “рыбоглазые варвары” все равно не в состоянии их оценить. Она также рассказала нам о подпольной сети автобусных маршрутов. Чтобы взять билет, надо позвонить оператору, который говорит только по-китайски, и явиться в определенное время на темный пустырь на окраине города. Необходимо также знать достаточно китайских слов, чтобы объясниться с водителем. Но зато, попав в автобус, вы получаете полностью откидывающееся кресло, выбор еды разных провинций Китая и отличный спутниковый интернет. Вас доставят к месту назначения быстрее, чем на “Грейхаунде”, и вдвое дешевле.

Подозреваю, что подобные подпольные сети существуют и в других странах – и не только китайские. Вполне возможно, что для человека, знающего, например, азербайджанский, Москва – не такой уж дорогой город. Но лучше все-таки учить китайский, ведь китайская диаспора есть везде.

Я встретился с Шурой и Стасей в Нью-Йорке, мы долетели до Джакарты через Анкоридж, переночевали в аэропорту и продолжили путь до Медана на севере Суматры. Нам предстояло найти два вида крокодилов, обитающих в Индонезии.

В Западном полушарии есть один широко распространенный вид крокодила – американский, – населяющий побережья, и три пресноводных вида с небольшими областями распространения. В Азии и Австралии ситуация на удивление похожая: там есть один широко распространенный вид под названием гребнистый крокодил, который предпочитает солоноватую воду, и пять “местных” пресноводных. Из всех шести я пока наблюдал только за болотным крокодилом в Индии, так что работы оставалось много.

Но в Азии есть еще один представитель крокодиловых, который меня особенно интересовал. Это странное существо под названием ложный гавиал. Последнее время многие зоологи стали называть его томистома (по латинскому названию), потому что непонятно, что он на самом деле из себя представляет: то ли это гавиал, похожий на крокодила, то ли крокодил, похожий на гавиала.

На протяжении столетий животных и растения классифицировали на основе морфологии (формы и строения). Со времен Дарвина предполагалось, что такая классификация отражает эволюционную историю. Два вида, классифицируемых как близкие друг к другу, должны иметь недавнего общего предка. Более высокие уровни классификации – род, семейство, отряд, класс, тип – будут соответствовать все более крупным ветвям “дерева эволюции”.

Но такой подход имеет неизбежные недостатки. Не всегда известно, какие признаки более важные для классификации, а какие менее. Например, крокодилы несколько напоминают больших ящериц, но если приглядеться к их анатомии, физиологии и эмбриональному развитию, становится понятно, что они ближе к птицам. Иногда животные, вовсе друг другу не родственные, могут выглядеть очень похоже, потому что у них сходный образ жизни. Кроты Северного полушария, златокроты Южной Африки и сумчатые кроты

Австралии принадлежат к совершенно разным ветвям млекопитающих, но на взгляд неспециалиста практически неразличимы. Биологи называют такое сходство неродственных организмов конвергенцией (“схождением”).

Ложный гавиал – крупный, питающийся рыбой обитатель лесных рек. На первый взгляд он очень похож на настоящего гавиала, с таким же сильным хвостом и узкими длинными челюстями. Но его зубы, строение черепа и многие другие черты больше напоминают крокодилов. Поэтому считалось, что его сходство с гавиалом – итог конвергенции в результате сходного образа жизни, а на самом деле это крокодил.

Во второй половине прошлого века в биологической классификации произошла революция. Новые методы позволили сравнивать молекулы, из которых состоят живые организмы, а с дальнейшим развитием технологии – их генетические коды. Поначалу казалось, что новые подходы позволят узнавать абсолютную истину, раскрывая подлинную эволюционную историю. Но многие из ранних молекулярных результатов позже оказались ошибочными. Только после упорной работы настоящая структура “дерева эволюции” стала проясняться, хотя пока еще остается немало спорных мест, где разные методы дают разные результаты.

Ложный гавиал был одним из таких случаев. По молекулярным данным получалось, что он родственник настоящего гавиала, а по морфологическим – что крокодилов. От палеонтологии пользы мало: известно, что настоящие гавиалы происходят от морских предков, но об их более ранней эволюции мы ничего не знаем.

Мне пришло в голову, что я мог бы помочь разрешить это противоречие, изучив поведение ложного гавиала. Я уже выяснил, что “язык” поз и звуков у настоящего гавиала совсем не такой, как у крокодилов. Гавиалы лежат на отмелях с поднятым носом, издают громкие “чпокающие” звуки и жужжание. Крокодилы “поют”, подняв голову и хвост, и их “песни” включают инфразвук, рев и шлепки головой.

Стало быть, если мне удастся пронаблюдать за поведением ложного гавиала в брачный сезон, я смогу узнать, к кому он ближе по “песням” – к настоящим гавиалам или к крокодилам. Но этот вид, некогда распространенный от Вьетнама до Явы, очень редко содержится в неволе и почти вымер в природе. Осталась горстка популяций в Малайзии, на Суматре и Борнео. Мы решили начать с Суматры.

Индонезия – дешевая страна для путешествий, но только если держаться подальше от туристических мест и восточной части страны, где инфраструктура недоразвита и везде приходится добираться самолетом. Люди там замечательные: тихие, дружелюбные и вежливые. Страна обладает исключительно высоким биоразнообразием, но стремительное сведение лесов, перелов рыбы и нелегальная торговля дикой фауной уничтожают его буквально на глазах. Остатки былого богатства можно увидеть в национальных парках. К сожалению, туда все реже пускают без сопровождения гида, услуги которого совершенно не нужны, однако стоят очень дорого. Требование нанимать гида делало нашу работу невозможной: у нас не было таких денег, к тому же ложные гавиалы известны крайней осторожностью, и увидеть их в сопровождении шумного, бестолкового, вечно ноющего и совершенно не умеющего себя вести в лесу селянина-гида нам бы все равно не удалось. Мы заглянули в четыре суматранских национальных парка; в трех из них местообитания выглядели подходящими, но стоимость входа, разрешения на постановку палатки, проката лодки и услуг гида за несколько дней равнялась нашему бюджету на все лето.

Впрочем, три недели, проведенные нами на Суматре, не были совсем уж безнадежно потеряны. Мы побывали на озере Тоба, которое представляет из себя кольцо диаметром около восьмидесяти километров, образовавшееся семьдесят тысяч лет назад в результате вулканического извержения – настолько мощного, что на планете наступила “ядерная зима” и наши предки едва не вымерли. А еще нам довелось стать первыми натуралистами, увидевшими в природе полосатого кролика.