Читать книгу "Битва за Севастополь. Одиночный выстрел - Алла Бегунова"

Первая леди давала пояснения, подробные, остроумные, увлекательные. Она любила и прекрасно знала свою страну, изъездила ее вдоль и поперек, помогая мужу в его выборных кампаниях, выполняя отдельные поручения президента. Она хотела, чтобы ее русская подруга лучше узнала Америку. Сердце отважной Людмилы, конечно, принадлежит России. Но увидеть иные края, понять менталитет иных народов — полезно для любого человека.

Элеонора старалась говорить по-английски медленно и просто, используя только грамматические времена «Indefinite». Однако речь, состоящая из коротких предложений, при отсутствии у снайпера опыта общения на чужом языке все же требовала от нее напряженного внимания и за пять часов поездки порядком утомила. Павличенко, в отличие от госпожи Рузвельт, не привыкла к столь длительным путешествиям в автомобиле, пусть и весьма комфортабельном. Прелестные пригороды Чикаго Сисеро и Ок-Парк она не увидела, поскольку заснула, положив голову на плечо первой леди. Машина мягко затормозила и остановилась у парадного входа в роскошный двенадцатиэтажный отель «JW Marriott Chicago» на Адамс-стрит.

— Please, wake up, my darling[16], — сказала Элеонора, слегка коснувшись рукой ее пышных темно-каштановых волос…

«Город ветров», «город туманов» — так называли Чикаго его жители, и это из-за неустойчивой погоды, на которую влияло близкое соседство с таким огромным водоемом, как озеро Мичиган. Кроме того, здесь жили замечательные музыканты, и Чикаго заслужил имя «город джаза». В 1920-е годы он прославился разгулом преступности, когда на улицах хозяйничали этнические, в основном итальянские банды, и стал «городом гангстеров».

Людмила после экскурсии по центру Чикаго для себя определила его как «город небоскребов» и не находила в нем ничего привлекательного. Дома поднимались к небу, превращая улицы в узкие щели, куда не добирались солнечные лучи. Страшно ходить под такими громадными зданиями, трудно дышать влажным, насыщенным пылью воздухом.

Для проведения митинга городские власти выбрали старинный, оформленный во французском стиле «Grant-Park», расположенный на берегу озера. Он имел обширную благоустроенную территорию с газонами, клумбами, велосипедными дорожками, фонтаном, именуемым «Букингемский», памятником Аврааму Линкольну, а также — с концертной эстрадой.

В Чикаго, третьем по величине городе после Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, к организации мероприятия подошли серьезно и основательно. Эстраду украсили государственными флагами стран — участниц антигитлеровской коалиции: США, Великобритании, СССР и Китая, — а также портретами их лидеров: Рузвельта, Черчилля, Сталина и Чан Кай Ши. Сообщение о митинге и призыв придти на него поместила городская газета «Chicago Tribune». Среди почетных гостей митинга, кроме младшего лейтенанта Красной Армии Людмилы Павличенко, числились Элеонора Рузвельт, Фред Майерс, директор благотворительной общественной организации «Russian War Relief» («Комитет помощи воюющей России»), созданной в июле 1941 года коммунистами и сочувствующими им либералами, в основном, из творческой интеллигенции (например, актер Чарльз Спенсер Чаплин, кинорежиссер Джордж Орсон Уэллс, художник Рокуэлл Кент, дирижер и художественный руководитель Бостонского симфонического оркестра Сергей Кусевицкий, скульптор Сергей Коненков). Должен был присутствовать на митинге и представитель армии США, полковник Стивен Дуглас, приехавший с военной базы «Форт Нокс», расположенной в соседнем с Иллинойсом штате Кентукки.

Как обычно, митинг открыл мэр города. Сказав об Антигитлеровской коалиции и участии в ней США, он представил Людмилу присутствующим. Подойдя к микрофону, Павличенко отчетливо увидела два или три первых ряда. Их занимали мужчины. Довольно приветливо они взирали на красивую девушку в военной форме, приехавшую из далекой России. Она начала спокойно, с нескольких коротких фраз о той войне, что бушует сейчас на ее родной земле, потом сделала паузу и резко возвысила голос:

— Джентльмены! Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских солдат и офицеров. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?..

Оглянувшись на снайпера с изумлением, переводчик перевел эти слова, повторив ее интонацию. Толпа молчала несколько секунд. Потом на старинный парк обрушилась настоящая буря. Люди вопили, что-то дружно скандировали, свистели, топали ногами, аплодировали. К эстраде бросились журналисты. Расталкивая репортеров, туда же устремились те, кто хотел сделать взнос в фонд помощи СССР, о чем и просил мэр Чикаго, открывая митинг, и для чего перед эстрадой установили специальные ящики от «Russian War Relief». Но находились энтузиасты, желающие вручить свой дар непременно младшему лейтенанту Павличенко. Рослые охранники быстро выстроились в ряд и не давали им нарушать порядок.

Снайпер Люда стояла у микрофона неподвижно, переплетя пальцы опущенных вниз рук. Без улыбки, даже хмуро, она взирала на беснующуюся толпу. Потом Элеонора, поздравляя ее с небывалым успехом этого выступления, сказала, что в тот момент ей почему-то вспомнились рассказы Людмилы о крымском лесе и ежедневной охоте на немцев. Глядя на ее лицо, госпожа Рузвельт раз и навсегда поверила в жестокую реальность и необходимость таких действий.

Слова, сказанные младшим лейтенантом на антифашистском митинге в Чикаго, на следующий день появились на первых полосах многих американских газет. По всему миру их разнесло телеграфное агентство «Рейтер», снабдив восторженными комментариями. Пожалуй, еще никто так точно и образно не выражал суть позиции, занятой англо-американцами при кровавой борьбе России с германскими захватчикам.

На вечернем приеме, устроенном мэром, Павличенко торжественно вручили красиво отпечатанный диплом и золотой знак «Особо заслуженный человек США», учрежденный в Чикаго[17]. В зале находилась избранная публика: дамы в открытых вечерних платьях и господа в смокингах. Темно-оливковая гимнастерка Людмилы, украшенная лишь орденом Ленина, медалью «За боевые заслуги», значками «Гвардия» и «Снайпер», которые блистали белой и красной эмалью, смотрелась как-то вызывающе скромно. Однако именно Люда была главной персоной на этом празднике, к ней обращались с речами о советскоамериканском сотрудничестве в войне, необходимости открытия второго фронта, подходили с бокалами шампанского, чтобы сказать очередной комплимент. Она знала, как нужно отвечать на все на это: спокойно, с улыбкой, без заносчивости, но с достоинством.

Однако невозмутимость все-таки ей изменила.

Уильям Патрик Джонсон приблизился к младшему лейтенанту на исходе пафосного мероприятия. Она не сразу его отличила среди прочих: одет в тот же черный смокинг и белую рубашку с галстуком-«бабочкой», темные волосы на косой пробор, стандартное американское выражение лица: «я очень счастлив» — и светская улыбка.

— Как вы сюда попали?! — только и смогла она ошеломленно сказать в ответ на его витиеватую приветственную фразу.