Читать книгу "Сладкая горечь слез - Нафиса Хаджи"

— Сана, говорите? Доктор Сана? У нее двое маленьких детей, Утман и Айша?

Казим покосился на меня. Я утвердительно кивнула. Казим, перестав расспрашивать собравшихся, повернулся ко мне и тихо прошипел:

— Эта женщина суннитка? Та, о которой вы спрашиваете?

Я растерянно пожала плечами.

— Если так, вы поставили нас в очень неприятное положение. Это шиитский район.

Тут кто-то из столпившихся вокруг указал на дом напротив:

— Вон те люди, они знают.

Меня до сих пор трясет. Поверить не могу. Сегодня ночью мы установили временный КПП. Приближался какой-то автомобиль, начал тормозить, он был довольно далеко еще, никаких оснований для беспокойства. Потом мы услышали взрыв. Наверное, что-то такое в выхлопной трубе. Но не слишком похоже. И один из нас дико заорал и открыл огонь, вслед за ним — остальные, очередь за очередью, пока машина не остановилась и из окон ее не повалил красный дым. Во внезапно наступившей тишине я услышал детский плач. Все застыли на месте.

Мы постучались в указанные ворота. Нам открыли, и Казим завел свою песню.

— Доктор Сана? — переспросил мужчина. — Зачем она вам? Она хороший человек! Разве недостаточно, что фанатики изгнали ее отсюда? Лишили дома и работы! Оставьте ее в покое! Она достаточно страдала — больше, чем любой из нас, а уж мы довольно настрадались!

Не сразу удалось успокоить хозяина дома. Я больше не могла сдерживаться и взяла инициативу на себя, невзирая на предостерегающие взгляды, что грозно бросал на меня Садиг.

— Переводите для Садига и Дины, чтобы они понимали, о чем речь, — обратилась я к обалдевшему от изумления Казиму. — И позвольте мне самой побеседовать с этим человеком.

Тот все еще с негодованием смотрел на меня.

— Мы друзья Саны, — начала я. — Мы не причиним ей вреда. Я… это вашего сына застрелил американский морской пехотинец? В 2003-м? В самом начале войны?

Он кивнул.

— Мне жаль. Я сочувствую вашему горю.

Он по-прежнему молчал, потом так же молча посторонился, жестом предлагая нам войти в дом. Нас угостили чаем с печеньем. Мы познакомились с его женой. И детьми. Говорили мы больше часа. В итоге я получила адрес Саны.

По пути к машине Казим отчитал меня:

— Вы должны были сказать мне, Джо, что знаете арабский. Вы обманули меня. А теперь что, хотите, чтобы я отвез вас в Адхамийа? Вы сумасшедшие? Это слишком опасно. Для меня и для вас. Ла, ла![141]Невозможно, Джо.

Когда мы возвращались в отель, впереди взорвался заминированный автомобиль. Нашу машину тряхнуло, мои челюсти громко лязгнули. Застряли там на добрых два часа, дожидаясь, пока дорогу не расчистят.

Садига и Дину происшествие, казалось, нисколько не встревожило, они продолжали обсуждать планы на завтрашнее утро. Я все же не понимала, что их так беспокоит в предстоящей встрече. Когда обо всем договорились, Садиг позвонил Казиму и долго уговаривал его присоединиться к нам завтра. Потом Дина позвонила своему мужу, Умару.

— Не волнуйся, Умар, у нас все в порядке. Я знаю. Но это нужно Джо. И ее брату. И я должна быть с ней. Она ведь моя внучка.

Когда с телефонными звонками закончили, я решительно заявила:

— Я очень благодарна за все, что вы для меня сделали. Но не позволю идти вместе со мной к Сане. Не сейчас. Казим прав. Вы же видели, как народ в Дора собрался вокруг нас. Это у шиитов В Адхамийа будет еще опаснее, особенно для вас. Я говорю по-арабски. Как-нибудь справлюсь сама, Казим поможет. Но для вас, друзья, это чересчур опасная затея. Я не хочу, чтобы вы сопровождали меня.

— Не смеши, Джо, — рассердился Садиг. — Я иду с тобой. Хотя в одном согласен. Ами, тебе не стоит идти с нами. Останься в отеле. Мы с Джо разберемся с делами Криса без тебя.

— Ну уж нет! Вы меня здесь не бросите! Я что, слишком старая и беспомощная, чтобы рисковать?! — возмутилась Дина.

Я переводила взгляд с одного на другую и не выдержала — расплакалась.

— Джо, что такое? — всполошилась Дина.

— Я… не рассказала вам… кое-что. Вы имеете право знать. Мы сейчас в зоне военных действий! Дина, ты здесь только из-за меня! И Садиг уже давно был бы дома, уехал из Багдада вместе с остальными. Эта бомба сегодня, нас чуть не убило. Еще несколько минут — и мы оказались бы точно рядом с ней. А я… скрыла от вас очень важное. Я соврала, Садиг, когда вы с Диной спросили меня про семейную фотографию.

— В каком смысле? И зачем? — удивился Садиг.

Я вытащила из бумажника фото, которое давно собиралась показать, но до сих пор мне так и не хватило мужества. Садиг посмотрел на фото, потом на меня.

— Вот… это мой брат. Крис.

Дина нацепила очки, подошла поближе, склонилась над плечом Садига, рассматривая снимок.

— Крис… — выдохнула она. — Он… у него карие глаза?

Я смогла только кивнуть.

— Он… я думала… он твой…

— Мы близнецы. Он младше меня всего на полчаса.

Садиг побелел.

— Он что… мой сын?

— Да. Я обещала маме, что не скажу тебе — и ему. Он ничего не знает. И я боялась, что ты… ты захочешь… поговорить с ним… и он все узнает. Но это раньше. А после аварии я решила, что обязана рассказать ему правду. Когда-нибудь. И что я должна обо всем рассказать тебе. Вы… оба… имеете право знать. Ты и Дина… заботились обо мне. Повсюду водили меня за собой. А я все время ужасно себя чувствовала, думая про Криса и почему я вообще здесь. Подвергала вас риску, а сама скрывала правду.

Потом Садиг долго расспрашивал меня. Про Криса. А потом долго молчал.

— Ну ладно, хорошо, что все выяснилось, — подытожила Дина. — Не переживай, Джо. А я ведь чувствовала: ты что-то скрываешь. Нелегко тебе пришлось. Но я рада, что теперь ты облегчила душу.

Она крепко обняла меня. И, смахнув с ресниц слезы, чуть подпрыгнула на месте:

— Двое внуков! Близнецы!

— Могу я… когда ты ему расскажешь? — спросил Садиг.

— Не знаю, Садиг. Сначала надо разобраться с местными делами.

— Но ты расскажешь ему?

— Обязательно. — Я шагнула к нему и обняла, неловко и робко. — Обязательно расскажу. Не знаю пока, когда и как. Но расскажу непременно.

Он провел ладонью по моей щеке, вытирая слезы:

— Есть еще что-то, что мне следует знать о тебе?

В итоге никому не удалось убедить остальных не ходить в гости к Сане. Утром все еще обиженный Казим, встречая всех троих у входа в отель, удивленно приподнял бровь, но промолчал.

До границы Адхамийа мы доехали на такси, потом пересели в другое — чтобы миновать КПП, охраняемый суннитской милицией точно так же, как в Дора свои рубежи охраняли шииты. Казим, по просьбе Садига, захватил свой старый паспорт, где отмечено было прежнее место жительства, в суннитском квартале. Имя у него было нейтральное, равно используемое и шиитами, и суннитами. На КПП он сказал то же, что и накануне, — мы старые друзья одного из местных жителей, мы из Пакистана, приехали в гости. Охранник попросил наши паспорта.