Читать книгу "Клуб бездомных мечтателей - Лиз Мюррей"

– У меня есть подруга по имени Сэм, с которой мы вместе прогуливали. Я сейчас даже не знаю, где она. В любом случае, я всегда хотела закончить среднюю школу. Но годы шли, и ситуация немного вышла из-под контроля.

Меня захлестывали чувства. Мой рассказ становился более эмоциональным, чем все разговоры, которые у меня были с другими учителями, и даже более эмоциональным, чем мне самой хотелось бы. Я ничего не могла с этим поделать. Никогда в жизни я не видела такого понимания со стороны преподавателя, и никогда раньше у меня не возникало с преподавателем такого близкого контакта.

Пери не жалел меня. Он задавал уточняющие вопросы, советовал, вздыхал, услышав, как умерла мама и как ее хоронили, но ни разу не подал вида, что жалеет меня. Он проявлял интерес и понимал то, что я говорю. Я слушала звук собственного голоса и начинала сама себя судить. Мне казалось, когда я рассказываю о своей жизни такому человеку, как он, может сложиться ощущение, что я просто неблагополучный ребенок. Все в комнате выглядело таким нормальным: от компьютера на столе до чистых кожаных туфель Пери, в то время как на мне самой были разваливающиеся десятидолларовые сапоги.

Лицо Пери стало очень серьезным:

– Лиз, все это… ужасно. Тебе пришлось многое пережить. Но я должен быть уверен, что я помогаю тебе так, как это необходимо. Понимаешь меня?

Не знаю почему, но я тут же подумала, что он собирается вызвать представителей социальных служб. Я мгновенно оценила возможные пути отступления: выходы, то, что я бегаю быстрее, чем он, и что станция метро находится очень близко.

– Лиз, я читаю в твоей анкете: тебе скоро исполнится семнадцать лет и у тебя нет никаких оценок и зачетов из программы средней школы. Все правильно?

– У меня есть один зачет, – поправила его я.

Когда он произносил «семнадцать лет», мне казалось, что он имеет в виду сто. Ребятам, которые только что приходили на собеседование, было по пятнадцать.

– Я поддерживаю твое стремление учиться. Я пытаюсь понять, где тебе лучше учиться. Вопрос в том, что ты хочешь делать дальше. Пойми, для семнадцатилетнего человека посвятить четыре года на получение образования – это не шутка. Это долгий срок. Я должен тебе сказать, в соседнем здании ты можешь учиться по программе GED, вечерний курс которой ты пройдешь всего за полгода. Я хочу, чтобы ты знала обо всех возможностях выбора, которые у тебя есть.

Возможности выбора… Меня задели эти слова. Я помню, как мама унижалась перед Бриком, не реагировала на его грубости, крик, раздвигала для него ноги. И все потому, что у нее не было никаких возможностей выбирать что-то другое. Или, например, папа. Острый ум, богатый жизненный опыт, образование, а живет в приюте для бывших наркоманов и алкоголиков. Тоже никаких возможностей выбора.

«Я сидел в тюрьме, – часто повторял папа. – Наймете меня?»

Я сама жила в мотелях, питалась объедками, которые оставлял Карлос, – никаких возможностей выбора. Я слышала, что программа GED очень помогла многим людям. Но после всего, что пережили мои родители, что-то подсказывало мне – я должна получить нормальное среднее образование. Только это даст мне варианты и возможности выбора.

– Пери, я вам очень признательна и понимаю вашу точку зрения… Но я хочу закончить среднюю школу. Я обязательно должна это сделать.

Я произнесла это вслух, и эта мысль стала для меня реальной. Одно дело думать, а другое – сказать. Я почувствовала, что действительно хочу это сделать и не скрываю это от других. Меня трясло.

Пери не сводил с меня внимательного взгляда. Я пыталась угадать, что он про меня думает: неудачница, грязнуля, лентяйка. Может быть, он подбирал слова вежливого отказа. В своих туфлях, в галстуке и очках он создавал впечатление вежливого человека. Он, наверное, живет в Уэстчестере, пронеслось в моей голове. Наверняка постоянно отказывал таким, как я, точно так же, как делали все остальные.

Пери откинулся на спинку стула и издал глубокий вздох. Казалось, что его тоже захлестывают чувства. Я терпеливо ждала решения своей судьбы.

– Лиз, – сказал он и распрямился на стуле. Мое сердце учащенно забилось. «Вот оно», – подумала я. С серьезным лицом Пери спросил: – Ты в состоянии приезжать в школу без опозданий?

Я расплылась в улыбке, и на глазах появились слезы.

– Конечно, да, не вопрос, – ответила я ему.

* * *

Чтобы меня могли официально записать в школу, я должна была привести с собой своего опекуна или взрослого, который возьмет за меня ответственность. Это надо было сделать как можно быстрее.

На той же неделе мы встретились с папой на пересечении Девятнадцатой улицы и Седьмой авеню. К тому времени я разработала детальный план действий. Меня запишут в школу, летом я буду работать и копить деньги, а потом – ходить в школу и жить на собственные сбережения. Но сейчас мне была необходима помощь папы, который взял бы за меня ответственность и поставил свою подпись. Все остальное я была в состоянии решить сама.

Когда пасмурным утром в четверг я пришла на встречу, папа уже стоял в назначенном месте. Облокотившись на фонарный столб, он читал книгу. Я не хотела, чтобы во время разговора мы с папой слишком расчувствовались, поэтому, подходя к нему, делала глубокие вдохи, чтобы успокоиться. Мы с папой пытались изобразить, что у нас нет чувств, чтобы эти самые чувства нас не захлестнули.

Тем не менее один вид папы разбудил во мне бурю эмоций. За последние месяцы я привыкла видеть вокруг себя новые лица и постоянно перемещалась из одного места в другое, поэтому знакомое с детства папино лицо вызвало во мне массу чувств и воспоминаний. Пусть в наших отношениях было много боли, но я все равно скучала по отцу. Вот он снова стоял передо мной – постаревший, побитый жизнью и похудевший. Он выглядел таким же ранимым, как мама в тот день, когда мы загадали желания и сдули «парашютики» одуванчиков. Я помнила своих родителей главным образом в обстановке квартиры на Юниверсити-авеню, а не на улицах города, где по сравнению с другими людьми они казались такими хрупкими, болезненными и легко ранимыми.

Вчера вечером я позвонила в его приют и услышала, как ответившая на мой звонок женщина резким и грубым тоном подозвала его к телефону. Голос папы был тихим, и мне показалось, что он спал, а я его разбудила.

– Папа, я иду в школу. Ты должен помочь мне в нее записаться. Я надеюсь, что ты мне поможешь.

Я сразу перешла к делу потому, что знала, что в приюте не разрешают долго разговаривать по телефону. Он два раза просил меня разъяснить, что происходит.

– Нет, папа, эта никакая не программа, это обычная средняя школа. Да. Мне очень нужна твоя помощь.

Я очень не хотела от него чего-либо требовать. Я даже не знаю, что бы делала, если бы он отказался. Но папа без колебаний согласился со мной встретиться. Я не упомянула о том, что ему придется соврать. Это я приберегла для личной встречи.

Для школы я придумала историю, в которой я выглядела совершенно нормальным человеком, а не бездомной. В графе «Адрес» я написала выдуманные данные. Я скажу в школе, что мой отец работает водителем-дальнобойщиком, месяцами находится в отъезде и поэтому с ним сложно связаться. Эта история казалась вполне реалистичной, и теперь мне надо было убедить папу меня поддержать.