Читать книгу "Я охочусь на убийц - Барри Лига"

— Отличная работа, — кивнул Джаз.

Билли неопределенно пожал плечами.

— Свеженькие. Рад, что тебе нравится. Послушай, тебе не стоит волноваться за меня. Никто тут твоего папочку не тронет, Джаспер. Я тебе это гарантирую, черт возьми. Меня здесь уважают. Ты говорил про иерархию, чтоб ее… Меня это мало волнует. Иерархию пусть боятся настоящие ублюдки. Я же нормальный парень, я, например, не трогаю детей.

Джаз внутренне сжался. Вот ведь лжец! Лицемер несчастный! Наверное, он специально пытался вывести Джаза из себя, но мальчишка уже не мог сдерживаться. Он еще не понимал, какую игру ума завел с ним Билли, но оставить это замечание без комментариев ему оказалось не под силу.

— Как это — детей ты не трогаешь?! А как же Джордж Харпер?

— Джордж Харпер… — Билли уставился в потолок, словно пытался вспомнить этого человека. Это, конечно, было полной чушью, поскольку Билли обладал фотографической памятью, а уж что касалось его карьеры, тут он помнил все до мелочей. — Ах да, — наконец просветлел он через несколько секунд воспоминаний. — Сынок, ну что ты, тот парень выглядел на все двадцать, ничуть не меньше. Ты же сам видел фотографии. Никто бы ему пятнадцать не дал. — Он замотал головой, но было видно, что такая реакция Джаза его явно устраивала. — Эти дети, они так быстро растут, оглянуться не успеваешь. Вот как ты, например, Джаспер, мальчик мой. А ты еще не подумываешь о том, чтобы самому завести детей, нет? А у меня тогда будет внук или внучка. И мне будет ради кого жить. Я понимаю, что мне здесь сидеть несколько пожизненных сроков, но наука ведь не стоит на месте. Может быть, я их все и отсижу, а? Кто знает? Как ты сам считаешь?

От одной мысли о собственных детях Джаза затошнило. Это означало передать по наследству генетическую ошибку — безумие бабули, безумие отца, наконец, его собственное безумие… Нет. Этого не должно было случиться. Он не создаст следующего поколения Билли Дента.

— Могу поспорить, что я знаю, о чем ты сейчас задумался, Джаспер, — негромко, тоном истинного и всезнающего обольстителя произнес Билли. Это был голос идеального, классического психопата, и Джаз ненавидел его за то, что этот голос напоминал ему его собственный. Он использовал его, когда нужно было убедить в чем-то, например, учителей. Или Уильяма. Или Мелиссу Гувер. Да и всех остальных, если уж быть честным до конца. Это было так же естественно, как, например, моргать или засыпать.

— Ты думаешь о том, что не позволишь родиться на свет очередному Денту, да? Я почти слышу это. Но я тебя понимаю. Но не всегда твое решение имеет значение. У тебя же есть телочка, которую тебе хочется трахнуть, так? А такой красавец, как ты, да со своими сладкими речами, разве может он получить отказ? Да ни одна девчонка не устоит перед тобой, Джаспер. Наверняка они уже в очередь выстраиваются, чтобы немного позабавиться с твоей «игрушкой» и попробовать ее на вкус. Я угадал, да?

Джаз отчаянно замотал головой, не успев ничего обдумать. Проклятие! Он же дал себе слово держаться нейтрально и не дать повода своему отцу веселиться и получать удовольствие от их свидания. Никакой информации! И вот теперь он опять проиграл.

— Значит, тебе эта очередь просто не нужна. И это тоже неплохо. У тебя имеется одна-единственная девчонка. Это же прекрасно, Джаспер. Такие мужчины, как мы с тобой, они любят постоянство. Ты ведь меня понимаешь, да? Когда у тебя всего одна женщина, меньше будет сюрпризов и неожиданностей. Вот, например, когда ты вспахиваешь не одно поле, а множество, разве ты можешь предугадать, в каком месте твой плуг наскочит на камень? А когда у тебя всего одно поле, ты успеваешь узнать его вдоль и поперек. Тебе становится знаком каждый камушек, каждый бугорок и канавка.

Он немного помолчал и продолжил:

— Но тут есть еще кое-что, что тебе нужно помнить, Джаспер. Я же понимаю, что ты положительный и весьма ответственный парень. Хотя бы потому, что я сам воспитал тебя. Скажи мне, ты всегда покупаешь эти самые резинки? Не забываешь про них? Или она у тебя предпочитает глотать свои женские таблетки? Но на них рассчитывать опасно, они не всегда срабатывают, Джаспер. Резинки гораздо надежнее, вот в чем дело. К тому же надо все время быть уверенным в том, что она сама не забыла проглотить свою таблетку, Джаспер. Черт побери! — Он расхохотался. — Между прочим, как ты думаешь, ты сам-то как появился на свет?!

Ну ладно, хватит, не буду больше об этом, — постарался успокоиться Билли. При этом он так далеко наклонился вперед к воображаемой перегородке, что Джаспер подумал: вот сейчас откроется дверь и сюда ворвутся надзиратели. Но дверь оставалась закрытой, и пока что к нему на помощь никто не торопился. — Твое появление было для меня самой большой неожиданностью, Джаспер. Я тогда так рассердился на твою мамочку. Но только поначалу. Не буду даже говорить, что я хотел с ней сделать, потому что тебя это огорчит, а я не хочу тебя расстраивать сейчас. Я же понимаю, какой ты у меня чувствительный. Но ты все же родился на свет, Джаспер. Причем так быстро и безболезненно, просто вышел из ее тела, и все. Ты практически выпал из нее прямо мне в руки, мой мальчик, мой сыночек, мое будущее. Поэтому я сразу же и простил твою мамочку за ее обман.

— Что ты сделал с мамой? — прохрипел Джаз. Он не хотел задавать этого вопроса. Он не собирался спрашивать Билли о матери, но он оказался бессилен перед его колдовством. Впрочем, как и все жертвы Билли, а Джаз был точно такой же жертвой, как и все остальные. Он понимал, что так оно, по сути дела, и есть.

— Я? Что я сделал с твоей мамой? — Билли пожал плечами. — Ничего.

«…как будто режешь…»

«…молодец…»

— Тогда что ты заставил сделать меня? — прошептал Джаз.

Билли усмехнулся.

— Что ты заставил меня сделать? Неужели ты заставил меня убить мою собственную мать?

Билли рассмеялся:

— А ты разве сам ничего не помнишь?

Он не помнил. Не мог вспомнить. Память выдавала какие-то разрозненные куски, обрывки, никак не связанные один с другим. Он помнил, как Билли сдирал шкуру с Расти, помнил, как он учил его растворять человеческую плоть в негашеной извести. Он помнил много всяких ужасов, но самое главное было вычеркнуто. Он этого не помнил…

«— Сделай же это! Режь… Нож… Это была мамочка. Я зарезал мамочку ножом. Билли заставил меня сделать это».

И тут комната как будто завертелась вокруг него. Конни оказалась права. И начальник тюрьмы тоже. Да он просто безумец, раз решился приехать сюда. Билли Дент по-прежнему являлся мастером манипуляций, король не только тюрьмы, но и всего психического пространства, которое существует между отцом и сыном. Он был властелином мозга своего сына. В конце концов, разве не Билли сам буквально создал этот мозг? Он зачал его, вырастил его, сформировал его, как и любой другой отец. Разве Джаз — не творение своего отца?

Итак, Билли. Билли в прошлом, заставляющий Джаза воспользоваться ножом. Билли в настоящем, скалящийся, а теперь еще и шепчущий:

— Как же ее зовут, Джаспер? Ну скажи своему папочке имя этой киски. Я хочу знать, с кем же ты так счастлив, мне нужно знать ее имя. Скажи мне!