Читать книгу "Программа. Идентификация - Сьюзен Янг"

Можно отдать таблетку Джеймсу, но что, если он вспомнит нечто ужасное, связанное со смертью Брэйди, со мной или со своей матерью? Он проникнется уверенностью, что никому нельзя доверять. Может, в прежней жизни мы друг друга предали?

Я будто держала в пальцах целую жизнь. Я снова буду цельной, но что, если мне не понравится, кем я была?

Я посмотрела на небо. Солнце уже село, подсветив тучи тем же оттенком оранжевого, что и таблетка. Релм подарил мне выбор. Он дал мне свою дружбу, любовь, и по-своему я тоже его люблю. Но он сказал, я не прощу ему того, что вспомню. Верить ли в это? Верить ли ему?

По щекам покатились слезы. Маленькая таблетка, ключ к огромной информации, к жизни, к потерям. Сейчас у меня есть все, что нужно. У меня есть Джеймс, возможность отсюда выбраться, но все это на поверку может оказаться ложью. Достаточно потянуть за ниточку, и клубок распутается.

Выдержу ли я, узнав, что случилось с братом? В тот день мы с Джеймсом были рядом с Брэйди, но не остановили его. На моем запястье шрам. Моя мать смотрит на меня с тревогой. Неужели я была чудовищем? Может, поэтому и хотела умереть? Может, и Джеймс захотел умереть из-за этого?

Всхлипнув, я опустила таблетку обратно в пакет. Я готова была раздавить ее каблуком, но боялась потом передумать. Поэтому я сложила пакетик в маленький пластиковый квадрат и сунула поглубже в задний карман джинсов. Я не буду ее принимать, но и не уничтожу. По крайней мере, пока.

Сердце готово было разорваться – ведь я отказывалась от себя. Но прежней мне уже не стать. Люди, которых я знала, изменились. Некоторые теперь как я, другие умерли. Такое возвращение принесет лишь новые страдания.

Мне не хватало Релма, и я рада, что не узнаю, чего он боится. Так он навсегда останется моим героем и другом, и в этом нет ничего плохого.

Это единственно возможный выбор.

Я выпрямилась и посмотрела на аллею, где в машине сидел Джеймс, который любит меня до безумия. Любит меня такой, какая я сейчас.

Мы подберем Лейси и Кевина, скроемся и начнем жизнь заново, забыв наши семьи и прежнюю жизнь. Главное, Программа до нас не дотянется.

Идя к машине с таблеткой, надежно упрятанной в карман, я подумала, что Релм ошибается. Джеймс не просто возмутитель спокойствия, готовый бороться в одиночку; у него найдется немало единомышленников.

И с этой мыслью я начала жизнь заново, зная, что порой единственная реальность – это настоящее.

Эпилог

Две недели спустя

Перед комнатой досуга девушка остановилась. Тело гудело от недавней инъекции лекарства, и она с опаской посматривала на хендлера у двери. В корпусе Роузбург много пациентов, из комнаты слышались громкие голоса. С трудом справившись с собой, девушка повернулась к медсестре:

– Я хочу побыть в своей палате.

Медсестра Келл сочувственно улыбнулась и отвела прядь розовых волос с плеча девушки.

– Элисон, а ты не хочешь с кем-нибудь подружиться? Это очень полезно для выздоровления.

Элли фыркнула.

– Для выздоровления мне полезнее всего вернуться домой!

Она говорила громко; некоторые пациенты и хендлеры обернулись. За карточным столом Элли заметила парня, державшего во рту хлебную палочку, будто сигару.

– Уильям, – сказала медсестра Келл. – Мне не помешает помощь. – Она говорила резко и коротко, и Элли, заметив, что медсестра обращается к хендлеру, попятилась.

– Нет, – быстро сказала она. – Извините. Я…

– А вот и ты, красотка, – сказал кто-то. Элли обернулась. Парень за столом вынул хлебную палочку изо рта и ловко подхватил Элли под руку. – Мы же договорились сыграть в карты! – Он уставился на девушку, ожидая, что она подыграет. Элли оглянулась на медсестру Келл. Парень кашлянул и яростно взглянул на хендлера, отчего Уильям попятился, выставив перед собой ладони почти извиняющимся жестом.

– Да-да, – закивала Элли, вцепившись в руку, державшую ее под локоть. – Извини, я задержалась.

– Ничего, – широко улыбнулся парень. – За тобой будет должок.

Он мило кивнул медсестре, ответившей выразительным взглядом, будто уже вывел ее из терпения своими фортелями, и повел Элли к карточному столу, где уже сидели два игрока.

– Э-э, ну сколько можно! – Один из парней ударил ладонью по столу. – Вечно ты тащишь в игру девчонок, Релм!

– Знаю, знаю, – отозвался тот. – Но ты хоть глянь, какую красивую я привел на этот раз. – Подмигнув Элли, он отодвинул для нее стул. Девушка присела с бьющимся сердцем, смертельно боясь, что ее снова изолируют в палате. Ей хотелось домой, но отсюда не вырвешься. Однако этот Релм явно в теме. Можно сказать, полезное знакомство.

Элли разглядывала обесцвеченные волосы, от которых кожа казалась еще бледнее, темно-карие и очень добрые глаза. Про себя она отметила, что Релм красив, хотя в этих стенах бесполезно думать об этом. На шее у него неровный розовый шрам, уже заживший, но еще заметный. Элли вдруг стало жаль Релма.

– Во что играете? – тихо спросила она.

– В «жулика», – ответил Релм. – Умеешь?

– Нет, – покачала головой Элли.

– Хм, – Релм оглядел игроков. – Тогда, может, в «короля и нищего»?

Элли улыбнулась, вспомнив, как прошлым летом учила играть в «короля и нищего» сестренку своей подруги. А осенью подруга покончила с собой.

– Да, – сказала она, опустив голову. – В это я хорошо играю.

– Релм! – послышался резкий голос, и Элли, вздрогнув, подняла взгляд. К карточному столу нетвердой походкой шла девушка с апельсиновыми волосами. Элли ужаснулась, представив, сколько седативов ей вкололи.

– Привет, Тэбби, – пробормотал Релм.

– Ты же говорил, что мне можно в игру! – сердито сказала девица и указала на Элли: – Почему она здесь оказалась?

– Извини! – Релм тронул Табиту за руку. – Мест больше нет, но в следующий раз – обязательно.

Элли начала вставать – ей было неловко перед девушкой, которой требовалось отвлечься явно больше, чем ей самой, – но Релм ее остановил:

– Сиди.

Встретившись с его твердым взглядом, Элли опустилась на стул.

Когда рыжеволосая ушла, Элли закусила губу. Ей было совестно.

– Все нормально, – сказал Релм, будто читая ее мысли. – Тэбби вечно просится в игру, но мы ее не берем. Мстить она не будет, не беспокойся. Завтра как ни в чем не бывало снова придет проситься. – Он понизил голос: – От «Быстрой смерти» у Тэбби произошли нарушения кратковременной памяти.

– Ой! – Элли неловко двинулась на стуле. Релм тасовал карты. Он представил ей Шепа и Дерека, сказав, что они пробыли здесь две недели и выпишутся через месяц. И сам Релм тоже. Они общались как старые друзья, будто играли друг с другом много месяцев.