Читать книгу "Чистилище. Книга 2. Тысяча звуков тишины (Sattva) - Валентин Бадрак"

– Евсеевна! – беспокойно крикнул молодой человек. Вместо нее показался Володя с помутившимися, пьяными глазами. Он молча и многозначительно обнял Лантарова, и штормовая волна отвратительного перегара ударила ему прямо в лицо. Но Володя уже отстранился, скорбно кивнул и все так же безмолвно, пошатываясь, побрел неизвестно куда. Наконец, как привидение, перед Лантаровым возникла Евсеевна – резко постаревшая и осунувшаяся, с покрасневшими, опухшими глазами.

Теперь уже Лантаров почувствовал острую необходимость обнять женщину.

– Что случилось? Скажите же наконец!

– Шуры больше нет… – прошептала она и, уткнувшись в его плечо, вдруг беззвучно затряслась в рыдании.

Лантаров стоял перед ней оглушенный, еще не вполне понимающий, что произошло. Будто прося у кого-то помощи, он оглянулся и вдруг увидел позади себя Полину с расширившимися от ужаса зрачками. И он заметил теперь того, чего не замечал раньше: уголки ее рта выражали твердость и решимость, кажется, черточки так же напряглись на ее юном красивом лице, как на лице Шуры. Лантаров так часто видел в лесу это решительное, бескомпромиссное лицо.

«Как же я мог ее обижать?! Как же я хочу ее защищать от всех жизненных невзгод… Как же я хочу, чтобы она была со мной!»

7

Лантаров с Полиной опоздали. Был уже третий день после похорон Шуры. Евсеевна рассказала, что отшельника нашли в собственном доме мертвым – на его тренированном безупречном теле обнаружили более двадцати колотых и резаных ран. Позже экспертиза установила, что большинство смертельных ударов кто-то подло нанес ножами из коллекции самого Шуры. Для всего села это был невыразимый шок – таких случаев тут не помнили даже старики. Народ недоумевал: у Шуры не было врагов, у него не было, что воровать, кроме разве что холодильника или электрочайника. Никто не знал, как и почему это произошло. Но ходили упорные слухи, будто его выследили столичные бандиты. В общем, говорили: это шлейф его прежней жизни. Но какие могли быть дела или связи у лесного философа с криминальным миром, не мог сказать никто. Однако фактом оставалось то, что по Кодре сновали люди в штатском из Киева, суровыми лицами и пронзительными, въедливыми взглядами наводя страх на местных жителей.

Внезапная смерть резко сблизила всех и в первую очередь Лантарова и Полину. Они вместе часов пять бродили вдвоем в лесу – обходя те места, которые любил его учитель и ее отец. Невыносимо остро и пряно пахло грибами, они то и дело натыкались на паутинки с ретивыми пауками – верный признак окончания лета.

– Кирилл, а какой он был? Расскажи…

Лантаров задумался.

– Мне он почему-то представлялся человеком, который движется во время сильной метели наперекор ветру и снегу.

Лантаров рассказывал Полине все, что помнил об этом человеке с момента знакомства в больнице и до того дня, когда он, полный решимости, поехал искать ее. Она слушала жадно, затаив дыхание, и лишь изредка глубоко вздыхала.

– Евсеевна говорит, будто это – карма. Точно так было задумано, но в будущей жизни ему будет лучше, – говорил Лантаров, почему-то вспомнив в этот момент о своей матери.

– Каждый получает то, к чему стремится, – тихо промолвила Полина.

– Но разве он не заслужил прощения?

– Да, – она глубоко вздохнула, – заслужил наверняка. Хотя и потерял любовь. Потерял себя, затем снова обрел, но время было упущено. Наверное, просто потому, что все в этой жизни надо делать вовремя: вовремя учиться, вовремя любить, вовремя производить на свет детей, вовремя становиться мудрым. Потому что при любом раскладе смерть тоже придет вовремя…

Лантаров осторожно, будто боясь испугать, прикоснулся к руке девушки, медленно взял ее в свою ладонь – она была такая же горячая, как и рука Шуры.

Девушка не противилась. Только бы она простила его – он никогда ее больше не обидит!

Оставшись в доме Шуры, они проговорили всю ночь, исповедуясь друг перед другом, не стесняясь выступающих слез горечи. Лантаров развел огонь в камине, и они так сидели за чаем, как когда-то с хозяином этого жилища. Несмотря на посетившую этот домик смерть, в нем не было страшно – тут осталась позитивная энергия умиротворенного отшельника. Им было тут уютно.

– Хочешь послушать одну вещь, – тихо прошептал он, слегка наклонившись к Полине. – Одну из его любимых песен, он редко, но слушал ее со своего телефона. Потом я однажды записал ее с радио.

Не дожидаясь ответа, Кирилл вытащил из кармана мобильный телефон, быстро отыскал нужную мелодию. Из коробочки полился старый мотив, который все так же, как и в канувшем в Лету веке, пронизывал душу насквозь, заставляя ее трепетать, подобно молодому листику на внезапном ветру. Строгий, воинственный голос пел:

От героев былых времен

Не осталось порой имен,

Те, кто приняли смертный бой,

Стали просто землей и травой…

То была песня, которую Шура пел в далекой загадочной Рязани, в воздушно-десантном училище, чеканя строевой шаг. То была песня, с которой они проходили стройной, неколебимой мощью, сотканной из здоровья, молодой несокрушимой силы, десантной удали и извечной, воспитанной готовности идти в любое сражение. Из человеческих тел, сцепленных вместе невидимой нитью, потенциальных героев и убийц одновременно, воспитанных могучей государственной машиной и всегда востребованных. Это была одна из тех песен, которые они не сговариваясь пели страстно, вкладывая всю душу. Наконец, это была одна из тех немногих песен, которая воспитала его. Он так хотел быть героем…

– Знаешь, он много раз вспоминал один любопытный исторический фрагмент – о Сократе и его уходе. Говорил, что Сократ выпил смертельный сок цикуты потому, что устал. И что – только подумай – смерть является трагическим концом только для малодушного обывателя. Для настоящего человека смерть – всегда возрождение, переход.

«Может быть, в другой, новой жизни его душа по-настоящему раскроется, достигнет тех высот, к которым стремилась в этой, но не сумела подняться…» Такой оказалась их общая мысль, одна на двоих.

– Может быть…

Она неожиданно прильнула к нему, осторожно положив голову на грудь.

Лантаров забылся в этих волнующих, нежных объятиях.

Эпилог

Минул год. Мир, выхаркивая страх и трепет, пережил обещанный прорицателями конец света-2012. Великий переход состоялся, и человечеству, как утверждали некие посвященные, была выдана отсрочка. Убийц или убийцу Шуры не нашли, и в этом факте заключалось зловещее многоточие его многослойной жизни.

Кирилл с Полиной поженились, и жена взяла фамилию мужа. В многообещающем 2013 году Бог позволил им зачать ребенка. Умная медицинская машина спрогнозировала: у них будет мальчик.

Лантаров усердно работал и расширил свою деятельность до поставок экологически чистых продуктов из сел стокилометровой зоны в столицу и динамично развивающиеся пригороды. В новом году у него уже работало четыре человека. Но поставки меда, особой пчелиной продукции и редких зеленых насаждений оставались эксклюзивным товаром, сердцевиной его нового, набирающего обороты бизнеса. Он собрал все дневники Шуры и решил, что опубликует их – ведь втайне именно к этому стремился его учитель. Эти пухлые, сплошь исписанные тетради были мечтой о бессмертии души, жаждой оставить след, и Лантаров, как ему казалось, расшифровал желание друга.