Читать книгу "Прекрасный новый мир - Роман Злотников"

Грон удовлетворенно кивнул и, опустив на пол алебарду, подхватил ангилот. Вот так-то лучше…

– Это ты, старшой, что ли? – послышалось из-за запертой двери. – Счас…

– Да чтоб чумные крысы изглодали твои кишки изнутри… – Старший надзиратель разошелся не на шутку. Похоже, так выходил его испуг.

Дверь медленно распахнулась, и в горло отворявшему ее стражнику тут же уперлось лезвие ангилота.

– Теперь тихо, гнус, – коротко приказал Грон старшему надзирателю. – Где принцесса? – обратился он уже к стражнику.

– Ик! – испуганно икнул тот, а затем отчаянно задвигал кадыком, как видно пытаясь что-то сказать, но от испуга не имея возможности это сделать.

Грон помог ему справиться с затыком, чуть надавив ангилотом.

– Во второй камере! – просипел стражник.

– Открывай!

– Н-не могу! Ключи у господина барона!

Сзади по коридору послышался шум. Грон довольно усмехнулся.

– Ладно. Дверь нараспашку, а сам показывай камеру.

Стражник дернулся, видно рефлекторно попытавшись кивнуть, но тут же, осознав, что любое движение головой может привести к неприятным последствиям, медленно отступил к стене, распахивая дверь.

– Вон там.

– Хорошо. Раздевайся.

– Э? – ошарашенно отозвался стражник.

– Раздевайся, быстро!

– Где золото? Говори! – тут же высунулась из-за плеча Грона чья-то злобная рожа.

– Тихо, – повелительно произнес Грон. – Золото дальше по коридору. После четвертого поста. В камере, которую занимает Черный барон. Но если вы поднимете тревогу, то через двери будет не пробиться. Поэтому давайте по-тихому вперед. Старший надзиратель поможет вам пройти через двери.

– А-а, сука, и он здесь! – обрадованно взревел кто-то.

– Тихо, Гмых, – тут же оборвала его рожа, – потом посчитаемся. Сейчас надо до золота добраться.

И толпа бывших заключенных начала протискиваться дальше по коридору.

– Брован, – тихо позвал Грон.

– Да, онотьер.

– Нужно открыть эту камеру.

– Эт мы мигом, – отозвался тот, приседая над замком.

– А тута что? – тут же заинтересовались из толпы.

– А тут дружок наш сидит, – спокойно отозвался Грон, – не оставлять же его.

– Знамо дело…

Спустя несколько мгновений замок мягко щелкнул.

– Покарауль дверь, – приказал Грон, сгребая одежду стражника и проскальзывая внутрь камеры.

И в этот момент где-то впереди, уже за поворотом коридора, послышался многоголосый рев. Похоже, рвущиеся к мифическому золоту, о котором им поведал Брован, заключенные наткнулись-таки на громил Черного барона.

– Принцесса, – тихо позвал Грон.

Несколько мгновений никто не отзывался, затем откуда-то из угла послышалось испуганное:

– Кто?

– Это я, граф Загулема. Я пришел за вами.

– Вы… вы пришли меня убить?

– Нет, – Грон скрипнул зубами, – я пришел вас спасти. Вот мужская одежда, быстро переодевайтесь. Нам нужно как можно скорее выбраться из тюрьмы.

В углу помолчали, а затем оттуда донесся шорох и застенчивое:

– Отвернитесь.

Грон озадаченно нахмурился, не сразу уловив суть вопроса, мысленно плюнул – ну что можно разглядеть в кромешной тьме камеры? – и… отвернулся. В углу завозились.

– Только быстрее, – поторопил Грон. – У нас очень мало времени.

– Я тороплюсь, – сердито отозвалась Мельсиль.

Грон прислушался к звукам схватки за дверью. Похоже, заключенные проигрывали. Дверь распахнулась, и в проем просунулась голова Брована.

– Онотьер, пора…

Грон скрипнул зубами и, резко развернувшись, выбросил руку в сторону угла. В углу взвизгнули.

– Граф! Как вы смеете?!.

– Потом, – прорычал Грон, вытаскивая принцессу в коридор, – потом вы надаете мне пощечин, а сейчас мы делаем ноги.

– Но я же еще не оделась… – беспомощно бормотала принцесса, несясь за Гроном по коридору и пытаясь одной рукой придерживать одновременно и сваливающиеся штаны, и развевающиеся фалды форменного камзола тюремной стражи.

Они вывалились во двор, быстрым темпом пролетели его и выскочили наружу через открытые ворота. Как видно, среди заключенных, выпущенных Брованом из камер, нашлось несколько более благоразумных либо просто скептически настроенных, которые решили не рваться за мифическим золотом, а, воспользовавшись моментом, поскорее выбраться из тюремных стен.

Перебежав площадь, они свернули в первую же подворотню и притормозили. Грон замер, сжимая в руке ангилот и вглядываясь в темноту. Брован говорил, что ребята Шуршана должны быть где-то…

– Онотьер? – послышался приглушенный голос.

– Здесь, – облегченно отозвался Грон.

– Рады вас видеть. – В голосе говорившего явственно прозвучали радостные нотки. – Нам надо уходить. Сейчас за ворота не выйти, но у нас есть тут логово, где можно…

– Нет, – прервал его Грон, – с минуты на минуту начнется такой шум, что на уши встанет весь гарнизон. А к утру Черный барон заставит всех землю носом рыть, так что отлежаться не удастся. Надо немедленно уходить из города.

– А как? – отозвался уже другой голос.

– Через стену, – отрезал Грон. – Веревка есть?

– Да.

– Тогда вперед. К ближайшему участку стены, где можно забраться и нет поблизости часовых.

– Да какие тут часовые, – хмыкнули из темноты. – Давайте за мной, я знаю одно место, сам как-то перебирался…

Они успели взобраться на стену, когда на центральной площади отчаянно забил тревожный колокол. Грон торопливо размотал бухту веревки, обмотал ею зубец, казавшийся более крепким, чем остальные, и приказал:

– Брован вперед, за ним принцесса. Потом остальные.

Брован молча кивнул и, скользнув между зубцов, исчез в темноте. А принцесса, успевшая наконец-то подвязать веревку, придерживающую штаны, и застегнуть камзол, растерянно замерла:

– Но… я никогда не…

– Придется учиться на ходу, – отрезал Грон. – Пропускаете веревку между ногами и аккуратно перебираете ручками. И побыстрее, вы задерживаете всех.

Принцесса возмущенно фыркнула и, несколько неуклюже ухватив веревку и зажмурившись, скользнула за зубец. Снизу послышалось приглушенное: «Ах!», но затем веревка привычно задергалась, показывая, что принцесса приноровилась к новому умению.

Когда Грон нырнул за стену, у ее подножия со стороны города уже грохотали каблуки солдатских сапог. Черный барон спешил расставить патрули, чтобы не дать птичкам, упорхнувшим из клеток, покинуть город. Но он опоздал.