Читать книгу "По ту сторону небес - Карен Робардс"

— Я думал, тебе конец, тетя Кэролайн, — подытожил Дэви.

— Если честно, я тоже так думала, — ответила Кэролайн. Она снова обняла Дэви, потрепала по плечу Джона и позволила им помочь ей подняться на ноги, словно была немощной старушкой. Собственно оворя, в тот момент она такой себя и ощущала. С трогательной и нежной заботой мальчики отвели Кэролайн обратно к тому месту, где она бросила корзину. Треска вывалилась на землю, и уже была непригодна для еды, но больше ничего не пострадало. Вскоре ребят позвал учитель. Кэролайн помахала им вслед, предварительно заверив, что с ней все в порядке, и поплелась в дом Мэри, где чуть не упала от изнеможения прямо на кухонный пол. Спустя некоторое время, после того как было выпито две больших кружки крепкого чая и произнесено множество «ахов» и «охов», Кэролайн почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы отправиться в обратный путь.

Солнце уже садилось и казалось красноватым, покрытым легкой дымкой шаром, при свете которого окружающий ландшафт окрашивался в оранжевые цвета. С усеянного белыми барашками волн залива, напоминавшего по цвету потускневшее от времени серебро, подул легкий, почти незаметный ветерок. Даже вода казалась горячей и навевала мысли о жаре. Впервые за весь путь Кэролайн свернула на ведущую к лесу тропинку, предвкушая в гуще деревьев приятную прохладу.

Все еще не вполне оправившись после пережитого страха, Кэролайн крепко сжимала под мышкой тяжелый мушкет, держа в другой руке доверху наполненную покупками корзину. Перед глазами в теплом воздухе танцевали частички пыли. Над головой лиственный шатер переливался всеми оттенками красного и золотого. Под ногами шуршала уже опавшая листва.

Внимание Кэролайн привлекли странные знаки, вырезанные на стволе дерева, которое росло неподалеку от тропинки. Она остановилась, затем свернула и подошла поближе, чтобы рассмотреть символы. Они очень походили на буквы, но, если это действительно было так, Кэролайн не могла расшифровать ни одной из них.

Насупив брови, она отошла от дерева и вернуласт обратно на тропу — и почти сразу же кто-то набросился на нее со спины. Кэролайн резко вскрикнула пошатнулась, выронила из рук мушкет и корзину и упала на землю под тяжестью еще нескольких неизвестных ей существ, пришедших на помощь первому. После ее отчаянного крика девушке с силой заткнули рот кляпом из вонючей грязной тряпки («По крайней мере, — подумала Кэролайн, — противника принадлежат к человеческому роду»), затем связала за спиной руки и рывком подняли на ноги.

К своему ужасу, Кэролайн обнаружила, что стала пленницей банды дикарей. Ее окружали шестеро сильных мужчин, почти полностью обнаженных, если не считать набедренных повязок и мокасин. Из покрытые разноцветными полосками голые тела, судя по блеску и отвратительному запаху, были щедро намазаны медвежьим салом.

В тот самый миг, когда Кэролайн, казалось, узнала характерные ястребиные черты лица того самого дикаря, которого оба раза встречала на ферме, ее толкнули вперед и заставили шагать со страшной быстротой, почти бежать по лесу, так что знакомая тропинка осталась далеко позади.

35

— Папа, папа! Ты бы видел, что сегодня произошло в городе! — радостными воплями приветствовали Мэта сыновья, едва ввалившись в дом через парадную дверь.

Мэт, уже некоторое время бродивший по дому в поисках Кэролайн, чтобы принести ей свои извинения (он собирался сделать это еще вчера утром, пока его не опередил Даниэль), сперва слушал их болтовню вполуха. И только когда они почти закончили свой сбивчивый рассказ, он понял, что его самые страшные предположения, скорее всего, сбылись: Кэролайн ушла из дома. Накануне вечером, услышав сквозь тонкие стены, как она открывает и закрывает чемоданы, Мэт испугался, что девушка задумала сбежать. Когда он зашел к ней и увидел на ее ладони эту брошку (будь она трижды неладна!) и саму Кэролайн в почти прозрачной ночной рубашке, то чуть не лишился рассудка. Его страх выкристаллизовался в нечто осязаемое и способное причинить настоящую боль. Должно пройти немало времени, прежде чем он сможет простить себе, что растоптал такую ценную для Кэролайн вещь. (Правда, он уже отдал все необходимые распоряжения и надеялся со временем хотя бы частично искупить свою вину.) Но простит ли его сама Кэролайн? Это беспокоило Мэта прежде всего.

Пока сыновья рассказывали ему про бешеного пса, вновь и вновь с энтузиазмом описывая, как Кэролайн спасла Дэви жизнь, один факт, по меньшей мере, переставал вызывать сомнения: Кэролайн ушла в город, но оттуда не возвращалась.

Сам Мэт ждал ее дома почти четверть часа. Он закончил работу пораньше, поскольку не мог больше ни о чем думать, кроме как о скорейшем примирении с Кэролайн. В прошлый раз с брошкой он вел себя безобразно, ему не было и не будет оправдания, и Мэт это знал. Не лучше он проявил себя и в тот вечер, когда они занимались любовью. Он причинил Кэролайн не только физическую боль, но и нравственные страдания, хотя сам при этом получил ни с чем не сравнимое удовольствие. И сейчас мучился угрызениями совести, чувствуя себя последним негодяем и подлецом.

Неужели ему никогда не победить в себе демона похоти, терзавшего его на протяжении всей его взрослой жизни? Будь его воля, он скорее дал бы отрезать себе кисть руки, чем причинить боль Кэролайн.

Однако нежные чувства к Кэролайн только усилили желание обладать ею. Даже в тот момент, когда он сделал ее своей, нежность и желание объединились в одно целое, заставив Мэта пережить такой накал страсти, подобный которому он никогда прежде не испытывал.

А потом возник Даниэль со своим предложением, и клубок еще больше запутался. Мэт был сам не рад, что испытывает отчаянную ревность к брату, которого никогда не переставал горячо любить.

Мэт прекрасно отдавал себе отчет в том, что для Кэролайн было бы лучше предпочесть ему Даниэля, и эта мысль рождала в его душе самые горькие чувства. Даниэль пришел бы к ней не потрепанным жизнью, без шрамов на теле и в душе. Он смог бы принять ее любовь и ответить взаимностью, и в их совместной жизни не было бы места теням из прошлого.

В то время как он сам был таким, каким его сделала жизнь, — не лучше и не хуже.

Но Мэт был твердо намерен навсегда сделать Кэролайн своей. Даже если бы для этого ему пришлось ползти к ней на четвереньках по острым скалам… или снова сильнейшим ударом свалить с ног своего брата.

Мальчики проголодались, и Мэт выложил на стол хлеб, сыр, варенье и молоко, а сам поспешил к выходу. Если Кэролайн могла оставить Дэви и Джона без ужина, значит, она и впрямь дьявольски зла на него.

А, может быть, она и не собирается возвращаться? Эта мысль, едва возникнув, острой болью пронзила сердце. «Черта с два я позволю ей!» — в ярости воскликнул про себя Мэт и едва не сбил с ног Роба и Тома, столкнувшись с ними у задней двери.

— Куда ты собрался? — От изумления оба отступили назад.

— Хочу вернуть Кэролайн домой, — прорычал Мэт. — Вы остаетесь с мальчиками.

Братья смотрели на него, раскрыв рты, но, прежде чем они успели сказать или спросить что-то еще, Мэт вышел за дверь.