Читать книгу "Демон плюс - Георгий Зотов"

– Типичный вариант массовой галлюцинации из-за недостатка кислорода, – спокойно возразил Калашников. – В пещере было очень душно, из-под земли поднимались белые испарения – возможно, своеобразный природный газ. Предъявите трупы, Эмилиан. Иначе какой-то детский сад получается.

– А, в самом деле, повелитель, – с тревожным любопытством шепнул ему в посиневшее ухо Малинин. – Куда эти мертвецы из пещеры подевались?

– Да по фиг, куда, – быстрым шепотом ответил Калашников. – Хоть на Венеру улетели. Нам сейчас, дорогой братец, главное – на крестах не оказаться.

Пилат с сомнением почесал надушенный затылок.

– Я вынужден признать их правоту, Эмилиан, – сказал он, осуждающе чихнув. – А почему бы, знаешь, и не быть испарениям? Один раз я тоже так надышался карфагенских благовоний, что переспал со своей женой, приняв ее за мужчину. Попрошу тебя – покажи мне хотя бы один труп из пещеры.

Центурион, растеряв аргументы, схватил Калашникова за горло.

Он не представит, – толпа расступилась, пропуская вперед человека с кудрявой бородой и длинными русыми волосами, падающими на плечи.

Эмилиан осел на ступеньки лестницы, беззвучно шевеля губами.

Перед ним стоял оживший мертвец.

Глава двенадцатая ХЭППИ-ЭНД

(mo же время и то жеместо)

…Иуда Искариот выглядел свежим, отъевшимся и вообще довольным жизнью. Ничто в его сытом облике не намекало, что он провел несколько дней на дне подземелья в весьма и весьма неприглядном состоянии.

– Никакого убийства не было, – улыбнулся тринадцатый Малинину и Калашникову. – Центуриону почудилось. Кого ты видел мертвым?

– Андрея, – в панике прохрипел Эмилиан, у которого уже двоилось в глазах.

– Меня, что ли? – высунулся из-за спин толпы Андрей. – Римлянин, у какого торговца ты покупаешь парфянские грибы? Тебя же до сих пор плющит.

– А может, тебе и Фома привиделся? – вкрадчиво спросил Иуда.

…Не в силах отвечать, Эмилиан кивнул, как китайский болванчик

– Какой ужас, – покачал головой Фома, сложив на груди руки. – Вот до чего человек себя работой довел. Организм истощился, видения начались.

Свалившись со ступенек, центурион потерял сознание. Калашников и Малинин были близки к его состоянию – они чудом держались на ногах.

– Повелитель, – тихо ужасался Малинин. – Может, в пещере и верно не обошлось без испарений? Я же сам видел их мертвыми. А теперь они стоят и разговаривают. У меня, видимо, ломка – слишком долго без водки живу.

Повелитель не отвечал, утратив дар речи. Он уже был готов последовать неверному примеру Эмили-ана, но… На этом моменте его угасший разум ожил вновь – среди собравшихся на площади зевак мелькнула фигура Лазаря.

– Братец, мы спасены, – радостно шепнул Алексей Малинину. – Ты понял? Их воскресил Кудесник! Он такие штуки запросто левой ногой проворачивает, ты сам мог убедиться. Единственно, мне непонятно – а куда делся Каиафа?

– Стало быть, Кудесник вычислил убийцу? – удивился Малинин.

– Я свечку при этом не держал, – туманно заметил Калашников. – Посему не знаю, вычислил или нет. Налицо лишь тот факт, что все мертвые апостолы неожиданно оказались живыми. Просто так подобные вещи не случаются. Наверное Кудеснику надоел весь этот доморощенный триллер с мистическими исчезновениями, и он решил вернуть народ обратно.

– Ух… ну как же я люблю «хэппи-энды»… – обрадовался Малинин. – Но есть одна ложка дегтя, которая портит бочку водки… то есть… ну неважно. Повелитель, я чувствую себя некомфортно. Почему это не мы с вами, а Кудесник самолично убийцу прищучил? Для нашего дуэта такое выглядит нехарактерно: и преступление не распутали, и киллера не словили. Полное ощущение пустоты и профессиональной непригодности, я вам так скажу.

– Я попросил бы тебя не обобщать, братец, – строго возразил Калашников. – Здесь особый, и, можно сказать, совершенно уникальный случай, не вписывающийся ни в какие рамки. Ты сам подумай: разве мы с тобой сможем составить конкуренцию Кудеснику в какой-нибудь области? Например, раскрыть покушение на его убийство и провести такое детективное расследование, чтобы Кудесник ни о чем не догадывался? Исключено. Давай рассудим трезво – любой заговор конкретно против Кудесника обречен на поражение. Правда, не знаю – сможет ли он вернуть Страстную неделю на круги своя? Каиафа сдох, Пилат на него внимания не обращает. А ведь именно сегодня должно было состояться распятие, обеспечившее впоследствии важные вещи: крещение Руси, крестовые походы – и, разумеется, повод выпить под кулич с глазурью на Пасху.

– В гробу я видел всю хронологию событий, – взвился Малинин. – Ваша лапша мне оба уха оттянула, повелитель. Ах, следует вмешаться, ах, страшный убийца из будущего, ах, надо Кудеснику помочь! Допомогались. Задание Шефа не выполнили, киллера не поймали, но по роже – огребли.

– Извини, братец, – сказал Калашников, смущенно позвякивая цепями. – Иногда главное – не победа, а участие, как на Евро-2008. Наша сборная по футболу первое место не заняла, но мы же туда поехали! Может, без нас Кудеснику пришлось совсем бы плохо – откуда ты знаешь? Да и какой полицейский чиновник откажется идти по следу киллера из будущего, прибывшего для убийства Кудесника? Такое ведь не каждый день увидишь. Не спорю, есть причина для расстройства – да, набили морду, заковали в цепи. Но потерпи пару минут. Сейчас нас оправдают, мы вернемся в грот, побеседуем с Кудесником. Не терпится узнать, как он поймал киллера. Ну, а потом сбегаем, скомпрометируем Шефа – и дело в шляпе!

Малинин угрюмо отвернулся – хамить начальству ему не хотелось.

Прокуратор кашлянул в кулак, призывая к тишине.

Шум на площади моментально умолк

– Поскольку двадцать свидетелей из центурии Эмилиана не смогли представить суду и обществу трупы жееееертв, – пропел Пилат, мелко хлопая ресницами. – То против обвиняемых нет никаких улик, кроме их шокирующей сексуальности. Именем цезаря я постановляю: освободить этих ласковых симпампулечек и выплатить им компенсацию за побои.

…Малинин с Калашниковым обнялись – к напарникам подошел кузнец, ловко вытащивший штифты из кандалов, цепи со звоном рухнули на блестящую поверхность лестницы. Толпа на площади забурлила.

– Что это такое вообще? – раздраженно взвизгнула торговка апельсинами, обращаясь к своей подруге. – Я, честная женщина, плачу налоги, и пришла в конце недели нормально организовать свой досуг – посмотреть на качественную казнь. Имею я право культурно провести время? Среднее распятие занимает три-четыре часа. И чего ж мне теперь делать прикажете?

– Совсем власть о простом человеке не заботится, – поддержала ее расфуфыренная подруга, отряхивая подол короткого одеяния. – Третью неделю в этой дыре ни одной приличной премьеры – ни распятия, ни колесования, ни повешения. Со скуки сдохнуть можно, в люди новую тунику показать не