Читать книгу "Последний рубеж - Андрей Ливадный"

В такие моменты спокойно смотреть на экраны могут лишь немногие из пилотов. Многотонный штурмовой носитель несется над лесом практически на гиперзвуке, едва не задевая днищем о кроны деревьев, мир за бортом сливается в полосы, начинаешь ощущать, как велика скорость, близка земля, но риск оправдан, ни одна ракета не возьмет цель на такой высоте и скорости…

– Десантные группы приготовиться!

Кайманов держит руку на панели сброса.

Транспортные контейнеры, внутри которых в амортизационных каркасах закреплены боевые машины космодесанта, будут приземляться жестко, на этот раз у них нет лимита высоты, чтобы задействовать собственные посадочные двигатели.

– Отстрел!

Четыре вспышки на краю лесного массива, и БМК ушли к земле, в то время как сбросивший их носитель начал боевой разворот, с резким торможением.

Теперь от обнаружения их не укроет ни один фантом-генератор, но стремительность филигранно выполненного маневра привела к неожиданному для противника эффекту – штурмовой носитель будто призрак материализовался в полукилометре от развязки дорожных магистралей, маскировка на таких дистанциях уже фактически не работала но произведенный с короткой дистанции ракетный залп не дал "Нибелунгу" противника и только что прибывшим для мелкого ремонта серв-машинами ни единого шанса на противодействие…

– Чисто отработали! – Кайманов не скрывал своего торжества. – Курс на ближайший населенный пункт. Садимся с высадкой десантной группы.

– Кто поведет?

– Я поведу – Павел уже отстегнулся от кресла и шел по узкому проходу к десантному отсеку. – Держать связь с БМК. – Продолжал отдавать распоряжения лейтенант, облачаясь в тяжелую броню. – Доклад каждые пять минут!

– Понял – Отозвался на командной частоте пилот модуля.

* * *

Планета Икствайл. Часом позже…

Иссеченный шрамами от лазерных попаданий, покрытый выщерблинами от пуль и осколков огрызок стеклобетонной стены выглядел убежищем сомнительным, ненадежным: по фрагменту здания, с обвалившимся оконным и дверным проемами, ползли многочисленные трещины, казалось, еще один близкий взрыв, удар тугой воздушной волны и все вокруг превратиться в груду крупных угловатых глыб…

Патрик чувствовал, – им долго не продержаться.

Все, наспех установленные вокруг позиции сканеры выбиты, планшет тактического компьютера треснул, в углу плоского как лист бумаги экрана красуется аккуратная дырочка от шальной шариковой пули.

Беспорядочный очаговый бой длится уже три часа.

Метью контужен. Сай сидит у стены, привалившись к ней спиной, и периодически трясет головой, тщетно пытаясь вернуть резкость помутившемуся мироощущению.

Толку от него в ближайшие четверть часа ждать нечего.

– Патрик… – Хрипло и громко зовет он.

– Ну? – Лербен осторожно выглянул из-за иззубренного огрызка стены, и тот час прозвучал неестественно-громкий для импульсной винтовки выстрел.

Андроид пехотной поддержки, подобравшийся почти вплотную к укрытию, дернулся всем корпусом и застыл, будто манекен.

Патрик машинально вытер тыльной стороной ладони, выступившие на лбу капельки пота.

Ему отчетливо видно как механические пальцы правой руки человекоподобной машины сжимают поставленную на сенсор[33]гранату. Еще секунда и им с Саем действительно настал бы конец.

Плохо без датчиков. Тоскливо, непривычно. Будто ослеп.

– Слышь, Патрик, выбираться отсюда надо! – Метью почти кричит, из-за нескольких контузий у него из ушей сочиться кровь.

– Сиди. – Лербен усталым, не твердым движением не позволяет капитану встать. – Некуда идти. Обложили нас со всех сторон. Нам с тобой жить осталось – пока у меня не закончились патроны, понял?

– Дай коммуникатор.

– Сказал – сиди. Разбило систему. Забыл?

Метью отвернулся. Он смотрел в противоположный пролом стены, крепко сжимая "ИМ-200", в ушах Сая стоял болезненный звон, в душе скреблась, царапалась боль.

Хорошо что "Хоплит" успел разрушить дома. Иначе Патрик бы увидел тело Элизабет. А так он думает, что она уехала со всеми… Он будет искать ее надеяться, что Эл потерялась в общей неразберихе. Надежда всегда умирает последней, Метью на собственной шкуре испытал, как действует состояние обреченности, когда вокруг тебя вдруг образуется моральный вакуум невосполнимой потери и становиться все равно, жить или умереть, бороться или просто опустить руки.

Нет. Он не в силах сказать Патрику правды. Пусть надеется. По крайней мере, смерть примет по-человечески.

…

Метью был прав в своих мыслях.

Патрик действительно надеялся, что Эл жива. Утром он уехал из города, а когда по всем населенным пунктам прозвучал неожиданный сигнал, оповещающий о нападении из космоса, события подхватили его, не давая времени по-настоящему испугаться. Он знал, что такой вариант внезапного развития событий предусмотрен, и существует план всеобщей эвакуации женщин стариков и детей, для этого в каждом поселении имелись транспортные средства с неприкосновенным запасом топлива.

Разрушенный дом еще ни о чем не говорил. Все постройки небольшого городка превратились в руины, но трупов на улицах он не видел, разве что тела пришельцев, которых навеки упокоил Сай.

Где же наши? – С тоской подумал Патрик. – Неужели действительно придется умирать?

Нет. Прорываясь сюда, он действовал не на свой страх и риск. Следом за ним на оборонительные рубежи должен выйти взвод ополчения, однако уже минули все мыслимые сроки, но никто так и не появился.

Он опять осторожно выглянул, предварительно сменив позицию. Вес снайперской импульсной винтовки, сконструированной под усиленный спецпатрон[34], не давал отчаянью полностью захлестнуть рассудок.

Индикатор оружия указывал, что в магазине еще двадцать зарядов.

Впереди, всего в десятке метров от руин здания, еще дымится исполинский остов "Хоплита". Рядом бесполезная БМК с развороченным прямым ракетным попаданием двигательным отсеком.