Читать книгу "Песня цветов аконита - Светлана Дильдина"

— А тот отряд? Люди погибнут.

— Разве у вас нет плохих солдат, которых не жалко? А для воина — честь погибнуть на благо страны, не так ли?

— Иди сюда, Йири, — сказал Юкиро очень сухо и с тем очень мягко. Тот выступил из-за перегородки, опустился на колено, коснулся циновки. Потом поднял голову, не вставая, посмотрел на повелителя.

— Что скажешь, Ихатта? — голос Благословенного.

— Неплохо придумано, — медленно проговорил тот. — Если отправить гонца прямо сейчас… Но он предложил то, что обрекает воинов, пусть и не лучших, на смерть. Чем он ответит в случае неудачи?

— Ответит, — так же непонятно произнес Благословенный. И обратился к Йири, который не смел подняться:

— Больше тебе нечего добавить?

— Нет, мой господин.

— Хорошо. Ты свободен.

«Но…» — он только взгляд бросил на перегородку, где оставалась незаконченная запись. Плавный неглубокий поклон — и он исчезает за дверью. Створка беззвучно возвращается на место.

Хисорэ смотрит на Благословенного. Но лицо у того неподвижно и в тени, как обыкновенно.

* * *

Он вернулся к себе. Шел не быстрее, чем ползет полудохлая хиэ, змея. Рука судорожно, рывками, скользила по стенам, перилам — шел, словно слепой. Оказавшись в собственных покоях, отпустил слуг, присел возле столика, положил руки на темную инкрустированную поверхность. Голову на руки уронил. Дернулся, как от укола шпилькой или ножом.

…Один, на всякий случай стоявший за дверью, расслышал рыдания — сначала не понял, что это. Сухие звуки, больше похожие на заглушаемый крик — он рвался наружу, и внутри, кажется, разрывал все. Вот тут слуге стало страшно.

Наверное, так кровь рвется наружу; только постороннему кажется — слезы. Когда на плечо легла чья-то рука, повернулся резко и, не разбирая, качнулся к подошедшему, потому что больше не мог это выносить.

Ёши расстегнул заколку — волосы Йири, длиной до середины спины, рассыпались крупными прядями. Он все еще не поднимал лица, но слезы кончились, дыхание стало ровнее — только время от времени еще вздрагивал. Ёши держал его руки в своих, не спрашивая ни о чем. Был уверен — раньше тот не мог говорить, а теперь просто не скажет. Как только обрел хоть какую-то власть над собой — не скажет.

В комнате казалось неуютно, словно кто увел за собой все тепло. И золото украшений тусклым было, холодным, болезненным. Только Ёши выглядел настоящим, комната эта не подходила ему, как не подходят клочки паутины на крыльях сильному, разорвавшему ее шершню.

— За мной прибежал один из твоих. Ты его напугал. Кажется, бедняга решил, что снова…

Йири вздохнул прерывисто.

— Нет…

— Поднимайся.

— Зачем? — голос все еще плавал.

— Не дело тебе одному сидеть… в этой клетке. Сегодня я забираю тебя с собой. Найду чем занять. И с Аташи поговоришь, все больше толку.

Буднично говорил, словно не падала между ними тень.

— Но… меня могут позвать.

— Обойдутся! — неожиданно зло сказал Ёши.

— Так же нельзя, — прошептал он, качнув головой.

— Ты еще поспорь, — будто бы даже презрительно поджал губы Ёши. — Вставай и пошли.

Протянул руку. Йири даже не понял, чего он послушался — более сильного, как всегда, или друга. Полно… Ёши давно перестал смотреть на него с теплотой.

Темно было в коридорах — или в глазах все еще не прояснилось. Йири шел чуть впереди — но так хотелось остановиться, ощутить рукой ткань рукава другого, чтобы знать — не один. Но — только шаги ускорял.

— Куда ты бежишь? — кротко поинтересовался старший. — Пожалей мои седины и не заставляй гоняться за тобой по всему дворцу.

— Ты же совсем не старый, — смущенно сказал Йири и остановился.

— Так. Час от часу не легче. Теперь будем стоять, — Ёши возвел глаза к небу. А Йири наконец улыбнулся.

Этот вечер был похож на другие — и совсем не похож. Начавшийся жестко, теперь он был тих и располагал к откровенности. Ёши отпустил учеников и помощников, разбиравших старинные трактаты по медицине, и позвал младшего товарища за собой. На плоскую часть крыши — там хорошо проводить теплые вечера и ночи.

Они взяли с собой светильник, но потом погасили — достаточно было звезд и светляков, мелькавших между кустов.

На Йири только тэлета была, даже безрукавки не надел. Зато движений ничто не стесняло. На руку опершись, он вспорхнул на перила. Ёши подался к нему — высоко, но в тот же миг отвернулся и даже сделал шаг назад.

— Смотри — не свались.

Голову поднял.

— Вот, слева звезда — Сердце. Мимо чьей звезды она пройдет, того и отметит. Кого-то избегает, кого-то балует слишком.

— Там есть и моя звезда?

— Есть.

— И что она говорит?

— Тебе того знать не надо. И я не хочу — потому и не спрашивал.

— Почему же — не надо? Мы всегда знали, что нас ждет.

— И как? Сбылось то, что казалось неизбежным?

— Нет. Но, может, еще сбудется? — он развел руки в стороны, подставил ладони небу, словно пытаясь поймать холодные отблески, чуть откинулся назад.

— Да ты что?!

Йири вернулся в прежнее положение. Ёши сказал недовольно:

— Может, ты и легче обычного человека, но и тебе падать — на землю, а не на облака. Если с тобой что случится… — сам себя оборвал, словно не зная, продолжить обычной фразой про гнев повелителя — или иной.

Капли медного гонга отмерили время. У Йири екнуло сердце: неужели так поздно? Он ведь ушел, никому не сказавшись. Даже если Ёши послал слуг доложить… все равно.

А Ёши странно смотрел — коли глаза такие, мог и скрыть ото всех, где сейчас Йири.

— Очень прошу… он — знает? — умоляющий взгляд.

— Да… знает, — нехотя так.

— Почему за мной не пришли? — по-детски неуверенно спросил он.

— Забудь.

— Что я сделал не так?

Ёши протянул руку и крепко взял его за рукав.

— Если еще хоть слово об этом… скину с перил, и собирать из кусочков не стану.

— Мне ведь нужно знать.

— Если тебе что втемяшится… — невежливо роняет старший и добавляет совсем уже с неохотой: — Думаю, сейчас просто не до тебя. У него есть дела помимо твоей особы.

— Сегодня — особенно… — Ёши насторожился. Словно по молчаливому сговору, они не касались в беседе сегодняшнего события. Неужели?..

Йири внезапно рассмеялся. Прозрачно так, звонко.

— Я даже не думал, что такой трус. Теперь жалею, что сделал попытку узнать.