Читать книгу "Ради твоей улыбки - Джо Беверли"

Элинор молчала. Все произошло слишком быстро. Вокруг нее развернулась дискуссия по поводу деталей, но она едва вникала в суть, так как сразу поверила в его историю и считала, что Николаса на самом деле нельзя винить за невольное исчезновение Николас говорил правду, когда рассказывал о тех месяцах боли и смущения, которые сопутствовали их браку в результате его самоуверенности.

Внезапно ее внимание привлекли слова лорда Мидлторпа:

— Сдается мне, едва ли тут можно что-то добавить.

Элинор огляделась кругом и по лицам присутствующих, по их хорошему настроению поняла, что им точно известны ее намерения.

— Да, Френсис, вы правы, — твердо произнесла она, — но мне нужно время, чтобы все обдумать. Роды были совсем недавно; надеюсь, Николас поймет это. — Элинор глубоко вздохнула, собираясь сказать самое существенное. — Я бы хотела, чтобы он сейчас уехал на три недели.

Было заметно, что ее слова повергли всех в состояние шока. В наступившей тишине голос Николаса прозвучал на удивление спокойно.

— Согласен. Тем более что я должен навестить Кита — нужно же сообщить ему о его племяннице.

Элинор была в немалой степени уязвлена тем, что Николас не стал протестовать или возражать; ей даже показалось, что еще немного, и она заплачет.

— Я должна оставить вас — Она встала и хотела уйти, но, решив прислушаться к голосу сердца, подала руку мужу, и он повел ее из комнаты.

— О, Питер, — воскликнула Эмили, — я верю ему! А ты, дорогой?

— Мы все поверили, милая, — сказала мисс Херстмен, — включая и Элинор. Но право решать — за ней. Мы должны только надеяться, что он совладает со своими нервами.

— Вы уверены? — спросил лорд Мидлторп. Пожилая дама вздохнула:

— Будем полагаться на Бога.

* * *

Николас и Элинор в молчании поднялись по лестнице и вошли в детскую, а потом, посмотрев на безмятежно спавшую девочку, через комнату Элинор прошли в главную спальню.

— Я полагаю, мне нужно подыскать замену няне, — наконец сказала Элинор, радуясь, что вывернулась из трудного положения. — Не думаю, что среди местных найдется свободная и опытная женщина. Может быть, ты наведешь справки в Лондоне?

— Наша старая няня все еще в Греттингли. Тебе ведь нужна временная замена?

Элинор подавила желание поправить его. Почему бы ему не сказать «нам» нужна…

— Да, пожалуй, что так.

Между ними возникла невидимая вибрация, и это нервировало ее. Она подняла на него глаза. Что произойдет, если она сейчас бросится к нему на грудь? Неужели и тогда он сможет оставаться безучастным? Элинор выводило из себя его самообладание, оно казалось ей подозрительным. В ней зрел протест, желание разрушить стену между ними…

Веки Николаса опустились; он подошел ближе и осторожно приподнял пальцем ее подбородок.

— Смелее, Элинор, ради нас обоих.

Она прочитала в его глазах подтверждение своих мыслей: если она прогонит его, он уйдет, если позовет, он вернется. Но не в ее правилах было просить.

Казалось, для Николаса момент тоже был не из легких.

— Между прочим, — сказал он, — наше достопочтенное семейство обычно собирается на Пасху в Греттингли. Я считаю, мы не можем поехать с Арабел, она еще слишком мала.

Ее гнев мгновенно вернулся. Он только притворялся, что прислушивается к ее желаниям, а на самом деле высокомерно полагал, что все будет так, как захочется ему.

— Будь любезен, решай только за себя, — холодно заявила она. — Я дам тебе знать позже, что решим мы с… Арабел.

Николас побледнел и нерешительно затоптался на месте, словно хотел что-то сказать, но затем, видимо, смирившись со своей отставкой, вышел, тихо притворив за собой дверь.

Глава 16

Элинор пришлось дважды вставать посреди ночи, чтобы покормить Арабел, и поэтому утром она проснулась позже обычного. Вместе с утренним шоколадом ей подали записку от Николаса.

"Дорогая Элинор!

Пожалуйста, не думай, что я обиделся и оставил тебя. Я тоже чувствую, что нам не удастся ничего исправить, если мы не расстанемся на время. Уверен, ты понимаешь, чего я хочу, и не нуждаешься в моих заверениях. Я дурно обращался с тобой и недооценил твое сердце, а теперь, возможно, снова причинил тебе боль своим поступком.

Очень хочу надеяться, что решение, которое ты примешь, послужит твоему счастью. Если ты вернешь меня назад в свою жизнь, у тебя больше не будет причин прогонять меня прочь, обещаю.

Николас".

Элинор знала, что на самом деле ей не нужно много времени на размышления; более того, если бы Николас отложил свой отъезд, она могла бы вовсе не позволить ему уйти, так как любила его со всей самоотверженностью, свойственной этому чувству. Она любила его светлые волосы, его смеющиеся глаза с золотистыми крапинками, его на редкость красивое тело с удивительно стройными очертаниями и переменчивостью движений.

Ах, это тело! Казалось, миновала целая вечность с тех пор, как Николас лежал обнаженный рядом с ней и она отказывала ему. А потом он дал ей почувствовать вкус наслаждения…

Больше всего Элинор ценила его стремление во всем предоставить ей свободу. Хотя ему ничего не стоило сломить ее, он позволял ей следовать своим собственным путем, пусть даже спотыкаясь и совершая ошибки. О да! Если бы Николас был дома, она не позволила бы ему уйти, и он знал это. Вот почему он предпочел уйти незамеченным, когда она еще спала — чтобы защитить ее от нее самой.

Питер, Эмили и Френсис тоже решили, что будет лучше, если они оставят ее, Эми и Френсис пытались заступиться за Николаса, но она решительно поставила их на место, не дав им и намека на свои переживания. Надо сказать, у них были основания отметить ее хорошее настроение; она казалась им вполне счастливой.

Элинор на самом деле была счастлива. Три недели, совсем недолго.

Единственным, кто все еще продолжал беспокоиться, был Френсис. Перед тем как сесть в поджидавший его экипаж, он сказал:

— Элинор, берегите себя.

Она улыбнулась ему:

— Обещаю. Когда погода установится, мы обязательно наведаемся в Греттингли. Это недалеко от вас.

Он понял ее «мы» и облегченно вздохнул.

— Буду ждать с нетерпением.

Мисс Херстмен тоже одобряла ее поведение.

— Ваш супруг был слишком самоуверен, моя милая. Ему полезно подумать. Но смотрите не переусердствуйте.

Элинор покраснела.

— Ни в коем случае.

Почтенная дама многозначительно хмыкнула:

— Интересно, почему он уехал ни свет ни заря, когда преспокойно мог подождать остальных? Наверное, вы его здорово напугали. Я полагаю, мне скоро предстоит перебраться к себе, как раз успею заняться огородом. Ужасно люблю это занятие. Между прочим, — заметила она, открывая свою книгу, — если вам интересно, что он думает на самом деле, то понаблюдайте не за его лицом, а за его руками.