Читать книгу "Бинарная плащаница - Вадим Панов"

И центральный зал, где в свое время определенно происходило что-то интересное.

Из несущих стен, концентрируясь в обнаруженном холле, сходились десятки силовых кабелей, сейчас безжизненных и погребенных под пылью. Не меньше таковых дохлыми змеями свисало с фальшпотолка в середине просторной комнаты, где когда-то находилось нечто очень важное и энергоемкое.

Хуго догадывался, что именно…

– Наза, Бакли, спускайтесь и занимайте позиции, – распорядился швед, опуская «дрель» на грудь и удрученно осматриваясь. – Я еще покручусь тут…

Слушая, как напарники удаляются в сторону лестницы, он помассировал виски. Внимательно осмотрел помещение. Прошел в центр, присел на корточки под мертвыми силовыми кабелями.

Оставшиеся на этаже предметы были просто обязаны что-то рассказать. Намекнуть, дать ему новую зацепку, вывести на след. Не оставляет отпечатков лишь тот, кто выжигает за собой напалстером. И даже тогда он может ошибиться, оставить намек, слабый путеводный свет, по которому умный человек всегда продолжит путе-шествие.

Хуго Энквист считал себя умным человеком…

Прошелся по периметру зала, где тритоны когда-то собирали свою чудо-машину. Разгреб стулья, набросанные грудой; проверил колонны на наличие крепежей или стальных растяжек, пытаясь хоть примерно определить габариты разработки «Кромлеха».

Заинтересовался свалкой в одном из углов.

Подошел, не переставая внимательно прислушиваться к отчетам Жицкого и переговорам Назанин и Гордона. Заснял на «балалайку» деревянные рамы у стены, причем выполненные из натурального материала, почти квадратные, примерно по полтора метра высотой. Там же громоздилась гора чего-то рассохшегося и бесформенного, в юности бывшего картоном, но сейчас безнадежно догнивающего.

Побарабанив по приятной на ощупь, хоть и жутко пыльной поверхности деревянного каркаса, Хуго задумчиво прикусил губу. Присел, поднимая из кучи мусора и пыли треугольный обрывок материи. Грубой ткани, расползавшейся на отдельные фрагменты.

Плетение оказалось незамысловатым, с последовательным чередованием основных и поперечных нитей. Хуго отряхнул тряпицу от пыли, понюхал. Неужто натуральный лен? Спрятал в карман, оставив детальный анализ Даниэлю…

Вернулся в центр комнаты, подошвой сгребая скопившуюся за годы пыль и пытаясь рассмотреть скрытый под ней линолеум. Похмыкал, покачал головой. Вышел в коридор и двинулся по окрестным комнатам, на этот раз более целеустремленно, будто доподлинно знал, что ищет.

В помещении для отдыха с мишенью на стене и покосившимся картежным столом нашел искомое. Вытянул из-под дивана коробку со старыми журналами. Бегло просмотрел обложки: наука, порнография, современное искусство, большая часть – «желтое» развлекательное чтиво.

Как бы ни ярились злопыхатели еще полсотни лет назад, печатные СМИ никак не желали уходить в забвение, оставаясь на плаву в море электронных изданий, полном акул-конкурентов. Впрочем, так было лишь до Инцидента – сегодня их положение резко поменялось, и исправный печатный станок подчас ценился дороже навороченного «раллера»…

Швед брезгливо отряхнул верхний журнал от пыли и сухих насекомых. Пролистал, отбросил. Второй тоже отправился под стол, шумно шелестя задубевшими пластиковыми страницами. Сидя на корточках посреди пустого, давно заброшенного этажа промышленного инкубатора, Энквист пролистывал один рассохшийся альбом за другим, подбираясь все ближе и ближе к догадке…

– Внимание, – произнес Невроз на общей волне. – У входа гости. Две машины. Десять человек…

Хуго оттолкнул коробку, поднимаясь на ноги и сдвигая «дрель» на грудь. Он бы дорого дал, чтобы собственными глазами оценить «гостей». Но пользоваться сетью было небезопасно, и он обратился в слух.

– Районная паутинка дает помехи, – озвучил ожидаемое Даниэль. – Камер наши полуночники не боятся, лиц не прячут…

Блондин хмыкнул. Его предположение о том, что противник постарается сохранить ночной визит в «Джадву-4» в тайне от СБА, подтверждалось. Равно как и уровень запанибратского общения врага с сетью Анклава, пусть нестабильной, но еще крепкой.

– По виду обычные головорезы. Крепкие, суки… Минимум одна женщина. Короткие куртки, – продолжал докладывать машинист. – Тяжелого оружия не видно… Заходят в здание. Вижу их на первой внутренней камере…

Энквист широким шагом направился к лестнице, по которой «горностаи» попали на девятнадцатый этаж. Ирландец наверняка уже занял подготовленную позицию. Фарахани, если следовать плану, должна была спускаться по главной лестнице.

– О чем-то говорят с охранником… ага, отбирают «балалайку», вырывают телефонный провод. – Невроз казался спокойным и сосредоточенным, но командир отчетливо слышал клацанье, с которым тот обгрызал многострадальные ногти. – Сторож указывает на лестницы у лифтов… Ага, привязывают его скотчем к стулу. Идут к лифтам. Поднимаются…

Хуго быстро миновал два лестничных пролета, теперь пробираясь через клети восемнадцатого этажа на собственную стрелковую точку.

– Бакли, я на позиции, – отрапортовал он, скидывая плащ и снимая «дрель» с предохранителя.

– Вижу Назанин, она развешивает камеры, – сообщил Жицкий через минуту. – На пару этажей выше клиентов. Ага, все по плану, поднимаются. Пятеро с фонарями, остальные ориентируются через имплантированные усилители зрения…

Двое «горностаев» притаились на вымершем уровне промышленного инкубатора, напряженно вслушиваясь в окружавшую их тишину. Мужчины не видели друг друга, но с точностью до метра знали расположение. Однако неподвижность создавала иллюзию полнейшего опустошения, сковывая сознание первобытными страхами одиночества и темноты.

– Есть контакт, – выпалил Невроз, и швед в красках представил себе машиниста – подпрыгивающего на сиденье пикапа и не вынимающего пальцев изо рта. – Засекли нашу девочку… Ага, она бежит… Стреляют.

Выстрелы, приглушенные расстоянием и бетонными перекрытиями, теперь доносились и до шведа. Бахало редко, басисто – вероятнее всего, стреляли из «дыродела».

– Отступаю, вхожу на этаж, – спокойно отчиталась Фарахани, чтобы не попасть под дружественный огонь. – Внимание, парни, сейчас они будут здесь…

– Так, приготовились! – Даниэль надрывно повысил голос. – Двое остались на семнадцатом, остальные почти у вас.

Рассматривая лестничную клетку и входы через камеры на липучках, поляк стал добрым божеством, способным видеть общую картину и координировать действия товарищей. При этом Хуго был уверен, что вражеский ломщик сейчас усердно ищет следы активности своего цифрового vis-а-vis, да все никак не может взять в толк, чего это нарушители вторглись в собственность тритонов, не имея толкового электронного прикрытия…

– Они на этаже…

Теперь внимание Невроза переключилось на миниатюрные средства слежения, развешанные среди отсечек, разделявших пространство на кабинеты и коридоры.