Читать книгу "Пехота апокалипсиса - Александр Золотько"

Натали в кадре. Что-то говорит, за спиной у нее покрытые снегом деревья.

Касеев мотнул головой, пытаясь настроиться. Ну, что она там...

– ...Наша съемочная группа. Полученная информация позволяет предположить, что группа так называемых космополетов предприняла попытку захватить населенный пункт Понизовка, используя ментальные способности, характер которых до сих пор не понятен. Как удалось выяснить, уже месяц космополеты накапливались в деревне, заставляя местных жителей обеспечивать себя едой, одеждой и жильем. Дошло до того, что местный участковый и группа несовершеннолетних создали вооруженное формирование для охраны и защиты своих новых хозяев.

Изображение Натали исчезло, вместо него появилась картинка с телефона.

Перрон. Дождь. Изображение прыгает и трясется, будто снимавший бежит, пытаясь построить кадр на ходу. Картинка плоская, без глубины и объема.

То самое кино, подумал Касеев. С перрона, что переслала в Агентство Быстрова.

Участковый бьет девушку. Явно под контролем, сволочь.

Его заставили новые хозяева. А куда же делись старые? За такую лажу в материале Касеев при личной встрече устроил бы Натали выволочку.

Если есть новые, значит, были старые. А ведь учил тебя, дуру, даже надежды подавала, казалось бы...

– ...Этот мент... милиционер... я попросила, чтобы он вмешался... мент... милиционер вначале даже попытался задержать космополета, а тот на него посмотрел и говорит... типа... разгони их, говорит... защищай меня... и мент... милиционер вдруг замер так, словно парализованный, а потом... потом бросился на нас и стал избивать... а космополет повернулся к местным ребятам, кстати, «землянам» и тоже приказал им... я потеряла сознание и... я так испугалась... я так...

Снова Натали. Очень серьезный вид. Шалавам типа Натали очень идет серьезный вид. Они даже очки носят специально, чтобы выглядеть серьезней и значимей. Когда их трахают, они очки не снимают и делают сосредоточенное лицо.

Камера держит средний план, видны только Натали и деревья за ее спиной.

– Наша съемочная группа отправилась вместе со специальной группой внутренних органов...

Касеев поморщился, как от зубной боли,– совсем плохо с Натали.

Группа внутренних органов. Пять баллов. Покойная Пулитцеровская премия за вклад в мировую журналистику...

– Мы получали информацию от Евгения Касеева и Генриха Пфайфера.

Пошла картинка.

Снег, цепочка космополетов, участковый, который мечется между космополетами и жителями Понизовки, размахивает оружием, что-то беззвучно кричит...

– Брешет,– прокомментировал Пфайфер.– Это еще ментовское кино. Кадр строить ни фига не умеют. А скажут – Пфайфер налажал.

Потом пошла картинка Пфайфера.

Огнеблок прижимает всех к земле, мальчишка с автоматом вскакивает и умирает, и становится понятно, что это милиция пытается остановить бойню, применяет оружие против вооруженного формирования, подчиняющегося космополетам...

А бойцов, которых огнеблок порвал в клочья, в кадре нет...

Выстрелы, кровь, взрывается автобус, пара микропланов уходят в зенит...

– Попытка спецподразделения взять под контроль ситуацию ни к чему не привела. Как вы видели, вмешалась неустановленная вооруженная группа, по мнению экспертов, имеющая отношение к так называемому Патрулю, действовавшему в районе Территорий от имени так называемых Братьев.– Многозначительная пауза, зрители, по мнению Натали, должны осознать всю глубину и масштаб происходящего.– Командует Патрулем полковник Ильин, либо оказавшийся под контролем космополетов, либо выполняющий приказы Братьев. К сожалению, связь с нашими корреспондентами прервалась. Скорее всего, это объясняется ментальным воздействием...

Касеев оглянулся на Пфайфера. Тот криво улыбнулся.

– То есть,– сказал Касеев,– власть взяли космополеты, мы под контролем, Патруль убивает всех подряд...

– Бей жидов – спасай Россию,– кивнул Генрих Францевич.– Мои камеры блокированы, выхода в Сеть нет. Только на прием. Телефон вне зоны... И, опасаюсь, не только у меня. Вырубили весь район, как месяц назад.

– И с минуты на минуту мы можем ожидать появления наших славных сухопутных войск и военно-воздушных сил,– заключил Касеев.– С нами разберутся по-свойски, без свидетелей.

Если подумать – это попахивало безумием. Это просто-таки смердело безумием.

Их только что чуть не убили. На их глазах вот только что погибли люди...

А они стоят по колено в снегу, смотрят новости, прикидывают, что не так в тексте и в кадре...

Они даже не замечают, что все космополеты пришли к ним, окружили, стоят и смотрят на Касеева, сквозь Касеева, сквозь друг друга, смотрят в никуда...

Касееву достаточно просто оглянуться, чтобы увидеть их, просто оторвать взгляд от монитора, от картинки, на которой мексиканские бронетранспортеры, тела мексиканских солдат, искореженный металл и клочья плоти заметает зеленая метель... Колючие ледяные кристаллики, песок и зеленая пыль...

Возможно, Касеев краем глаза уже заметил космополетов, но продолжает смотреть на монитор... Иначе... Иначе придется что-то делать...

Бежать... Оттолкнуть в стороны стоящих на пути космополетов и бежать к лесу, понимая, что они бегут следом, не приближаясь и не отставая... как в страшном детском сне.

Просто нужно не обращать на них внимания, не слышать, как нарастает шум в голове, словно кипящее масло... раскаленное кипящее масло кто-то переливает с одной сковороды на другую... с десятков сковород... и это не треск лопающихся пузырьков, это слова – десятки, сотни, тысячи слов, кипящих, взрывающихся и обжигающих...

Их нельзя пускать в голову. Они выжгут... Выжгут его, Касеева, изнутри...

Не обращать внимания...

Вот как на сообщение Сетевого Информационного Агентства внимания почти никто не обратил. Все потрясенно смотрели новости из Америки.

Боевик превратился в фильм ужасов.

Уцелевшие солдаты перестали стрелять друг в друга. Словно кто-то нажал на кнопку, отдал приказ – и стрельба разом прекратилась.

Сержант, поваливший на промерзший песок офицера, уже почти дотянулся зубами до его горла и вдруг замер. Встал, помог подняться офицеру. Потом вместе они подошли к съехавшему в кювет вездеходу, вырвали, не сговариваясь, заклинившуюся дверцу и помогли вылезти наружу водителю.

Усилился ветер.

С севера несло зеленую пыль.

Зеленой стала пустыня, зелеными стали низкие тучи. И небо, скрытое ими, тоже наверняка было зеленым.

Беспилотник, переживший своего оператора, продолжал кружить над тушами Кораблей и гнал картинку, на которой ветер поднимал из развороченной земли, из кратеров и из-под Кораблей клубы зеленой пыли.