Читать книгу "Бизнес - Иэн Бэнкс"

— Только так. Прибери к рукам замок и половину штата Йорк; потом продашь — и купишь больницы и школы для бедняков этого, как там его…

— Тулана.

— Ага, Тулана. Королевой которого, как я считаю, ты непременно должна стать. Скажи принцу, что согласна выйти за него замуж, но это будет такой формальный брак, как в прежние времена у европейских монархов, потому что параллельно с этим ты пустишь в дело фильм и сделаешь все возможное, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте, заполучить своего парня и утащить его с собой в Тулан, где вы станете тайными любовниками.

— То есть я должна предложить принцу заключить брак, но не вступать в брачные отношения?

— Вот именно. Заключите морганатический брак, или как там это называется.

— По-моему, морганатический брак — это что-то другое.

— Правда? Черт, а я думала, это такой замечательный брак, когда много денег. В честь Дж. П. Моргана. Разве нет?

— Нет, не совсем. Но ты предлагаешь сделать так?

— Конечно. И если все получится, я вправе рассчитывать на какой-нибудь титул или, по крайней мере, на диадему, но чтоб на ней было до хрена брильянтов. От особняка тоже не откажусь. Если хочешь, оставь мне Блицкриг: в нем разместится твое посольство в Англии.

— Хм. По-моему, Сувиндер будет не в восторге от брака без супружеских отношений.

— А, Сувиндер, значит? Ну, тогда ладно, вступай с ним в эти отношения.

— Вступать?

— Ну да. Он что, какой-нибудь монстр?

— Немного полноват.

— Немного — это сколько?

— Ну, лишних, может, шесть-семь кило.

— А рост какой?

— Примерно с меня. Нет, чуть выше.

— Ну, это еще не ожирение. Изо рта пахнет?

— Вроде нет.

— А от него самого пахнет?

— Нет. Разве что духами. Ну, я хочу сказать… Ладно, это к делу не относится.

— Зубы ровные?

— Зубы хорошие. Зубы — это плюс. И танцует неплохо. Хорошо держится. Даже изящно. Да, можно сказать, изящно.

— Ну, это просто здорово.

— Только они у себя старомодные танцы танцуют, вальсы и всякую такую ерунду.

— Вальс еще может снова войти в моду. Так что пока это ни плюс, ни минус. Но может стать плюсом.

— Ладно. Что еще?

— Лысины нет?

— Ни-ни. Пожалуй, волос даже слишком много; слегка пышноваты.

— Это не важно. Волосы на голове мужчины — это ведь не соль в еде: убавить их можно, а вот прибавить — никак.

— О, как мудро — прямо сердце щемит. Продолжай.

— Он мерзкий, отвратительный или, может, урод какой-нибудь?

— Ничего подобного.

— А ты можешь себе представить себя с ним в постели?… Алло? Катрин? Алло?

— Представила.

— Ну и?..

— Так себе.

— А ты представила, как будешь изображать оргазм?

— Да. Наверно. Можно и так сказать.

— Но тебе не было совсем уж тошно?

— Тошно — нет. Я бы сказала, как-то неприятно.

— Почему?

— Я никогда не ложусь в постель с тем, к кому меня не тянет.

— Правда?

— Чистая правда.

— Невероятно. Но, во всяком случае, в мыслях ты не увидела никакой гадости, верно?

— Верно. Но одно дело вообразить себя с ним в постели, и совсем другое — на это решиться, понимаешь?

— Так для этого и нужно воображение, глупая ты, это у нас как бы встроенный видик. Если изображение не совсем плохое, то в реальности, возможно, будет лучше.

— Так что мне, выйти за него замуж и спать с ним без любви, но оставить моего любимого в качестве любовника?

— Наконец-то дошло.

— Тут могут возникнуть сложности. Не знаю, что из этого выйдет в государстве, где хорошую жену можно купить за трех яков.

— А ты будь осторожна. И потом, он же мужчина. Он тоже будет тебе изменять. Вот и получится взаимность.

— А дети?

— А что дети?

— Вдруг он захочет детей? Ему же нужно продолжать династию.

— Ну… может, ты бесплодна.

— Я не бесплодна.

— Проверяла?

— Проверяла.

— Ну, так принимай противозачаточные. А ему скажи, что это таблетки от головной боли. Он и не узнает.

— Довольно убедительно.

— И потом, когда у тебя уже будет прочная связь, точнее, две прочных связи, одна с королем-принцем, а другая с возлюбленным, может, ты еще передумаешь. Может, ты поймешь, что все это время хотела иметь детей.

— Ты, похоже, задалась целью меня убедить.

— Хм. Этот принц; надо учитывать его цвет кожи. Он… м-м-м… смуглый? Я имею в виду, по сравнению с возлюбленным? Ты могла бы… возможно ли?..

— …Нет, я не хочу, чтобы…

— … Да, ты права, лучше не надо.

— Определенно нет. Мне, чего доброго, отрубят голову или еще что-нибудь.

— А они там за такие дела головы отрубают?

— Вообще-то у них нет смертной казни. В этом отношении они более цивилизованы, чем Соединенные Штаты.

— Да ну? Скажи на милость. А сколько у них авианосцев?

— Ты знаешь, им не особо нужны авианосцы, Гималаи со всех сторон окружены сушей.

— А бомбардировщики? Крылатые ракеты? Ядерное оружие?

— Ты права, им не под силу тягаться со Штатами в вопросах исправительной системы.

— Ты отдаешь себе отчет, что в результате всего этого у тебя окажется три гражданских паспорта?

— Вот беда! Как же я не подумала!

— Ну, ты ведь…

— Подожди, Люс, до меня еще кто-то дозванивается. О черт. У меня самые дурные предчувствия, Люс.

Мисс Хеггис сидела на парапете в дальнем конце кристально-чистого отражающего водоема длиной в милю. Ее ноги свисали почти в воду, а волосы, обычно аккуратно собранные в пучок, седыми прядями падали на расстегнутый воротничок. Она не обернулась, когда я остановила старую «ланчию» у нее за спиной.

Подойдя к ней, я села рядом на каменные плиты, поджав ноги. Из густо-серых туч, затянувших небо, сыпался мелкий дождик, который у нас в Шотландии называется моросью.

— Как это прискорбно, мисс Хеггис.

— Да, — вяло ответила она, не отрывая взгляда от водной поверхности. — Очень прискорбно.

Я неуверенно вытянула руку. Она еле заметно подалась ко мне. Напряжение ее не исчезло, она не стала всхлипывать, но прильнула ко мне, обняла и погладила, как бы утешая. Так мы и сидели. В Шотландии вместо «плакать» иногда говорят «причитаться», и мне только тогда открылась странная вещь: когда плачешь на проводах, тебе причитается встреча.