Читать книгу "Волк. Рождение - Виктория Гетто"

– Что вы, сьере граф! Это же Лондра дель Саур!

Настроение у меня и так ниже среднего из-за этой непонятной, но, тем не менее, скучной и нудной обязаловки, поэтому я делаю отрицательный жест лакею – свободен. Тот коротко кланяется и проходит прочь.

– Всё, Грам. Дальше я сам. И намекни Ролло кое-что. Чтобы был поаккуратнее. Эрайя и так ревнива до невозможности.

Парень издаёт короткий смешок и исчезает. Ну а что я такого сказал? Жена моего главного управляющего действительно такова, что ревнует мужа даже к тени от столба. Потому что тень – она – женского рода. А учитывая, что мои волчата растут, и среди девочек, проходящих военную подготовку, оказалось неожиданно много красавиц, когда они повзрослели, парню приходится нелегко. Спасает его лишь моя матушка, которую Эри побаивается. Так что… Пары присутствующих двигаются в танце, раскланиваются перед друг дружкой, приседают, разворачиваются. Всё, как всегда. Несколько новых лиц, нет нескольких виденных на предыдущих балах. Видимо, кто-то подрос, а кто-то женился. Так ведь жизнь не стоит на месте. Всё течёт, всё меняется. А мне ещё ждать пять лет. Половина моего заключения на этой планете уже прошла. Осталось столько же. Интересно, чего же я добьюсь за это время? Останавливаться на месте – не в моём характере. Вот и сейчас Дожу зачем то дал весьма необычное поручение, а завод в долине испытывает новые игрушки графа дель Парда… Всё, музыка отзвучала. Парочки разбегаются. Возле меня вновь появляется Грам.

– Слушай, а кто такая Лондра дель Саур? Чего ты так испугался?

Он молча показывает в угол у дверей, где застыла в напряжении кучка мужчин и довольно высокая девушка в нетипичном для прочих фиорийских дам одеянии. Всматриваюсь, и, как ни странно, мой взгляд не остаётся незамеченным. Мужчины вокруг девушки вдруг начинают двигаться, словно уплотняются, прикрывая её. С чего бы это? Симпатичная девчонка… Грам как то странно спадает с лица:

– Сьере граф… Поговаривают, что на ней проклятие…

Внезапно во мне вспыхивает интерес.

– Какое же? И почему тогда Церковь смотрит на это сквозь пальцы?

– Якобы любой, кто с ней будет танцевать – умирает. И после этого у Лондры изменяется лицо.

Я улыбаюсь.

– И только? Может, рискнуть?

Но парень очень серьёзен:

– Ни в коем случае, сьере граф. Не пытайтесь проверить. Вам нельзя рисковать!

– Хватит, Грам. Я понял.

Мой интерес уже угас. Хотя бы потому, что окружающие девушку мужчины той же плотной кучкой уже проталкиваются в двери, покидая бал. Мой советник облегчённо вздыхает. А мне становится совсем скучно. Снова оглядываю зал, но нет никого, кто бы привлёк моё внимание. Поехать домой? А может… Оборачиваюсь, но парня уже нет. Да где же он? Всё. Вижу. Опять кого-то подцепил… Внезапно в дверях начинается толчея, кто-то ещё прибыл? А, ерунда, отворачиваюсь к камину, который весело горит, делаю очередной глоток дрянного винца.

– Атти!

Оборачиваюсь, словно поражённый громом – матушка?! Откуда? Но это действительно она! В великолепном, алого бархата с шёлком, платье невероятно смелого покроя. Точнее, откуда этот фасон, я знаю, но то, что мама осмелилась его одеть сюда?! Лиф плотно обтягивает верхнюю часть тела, подчёркивая красоту груди и тонкость талии, пышные юбки ниспадают до пола, золотые полосы по швам, рукава облегают руки, оставляя их обнажёнными от локтей, в общем, одежда знатной дамы веков так на пять позже нынешних времён. Прозрачная накидка вдовьего коричневого цвета прикрывает пышные светлые волосы, уложенные в затейливую причёску, увитую нитями жемчуга. Даже небольшой вырез, оставляющий обнажённой лебединую шею без единой морщинки. И выглядит она так потрясающе… В зале гробовое молчание. Все потрясены смелостью и красотой наряда графини дель Парда. Я так же поражён, как и все остальные, но совсем по другой причине – за ней стоит Маура точно в таком же наряде. Только у неё ещё резной деревянный веер в руке, которым та непринуждённо обмахивается. Ну, что же… Я делаю небольшой шаг назад, выпрямляя правую ногу, галантно развожу перед собой руками, проваливаясь в поклоне. Куртуазное приветствие кавалером знатной дамы из того же времени, что и платье матушки, выпрямляюсь:

– Дорогая доса графиня… Доса баронесса… Я потрясён…

Мама мило улыбается:

– Спасибо, дорогой.

Протягивает назад руку, и Маура вкладывает точно такой же веер, как и неё, в ладошку досы Аруанн. Матушка раскрывает его, небрежно делает пару взмахов:

– А где же музыка?

– Что уважаемая графиня желает услышать?

Мама улыбается:

– Графиня желает танцевать. Полонез. Как положено. Или, как говорят здесь, в провинции, Катернарию Парда.

…Зал мгновенно облетает – провинция… Провинция… Провинция! Графиня дель Парда назвала столицу Фиори провинцией! И её неслыханный наряд!.. Матушка капризно топает ножкой, и я вижу кончик остроносой туфельки на высоком каблучке:

– Ну, или здесь не умеют танцевать?

…Всё. Это конец… Но распорядитель приходит в себя, отдаёт команду, и вот уже плывут первые аккорды. Мама приседает в книксене передо мной:

– Сьере граф, мой сын…

Ха! Сын! Увидь кто нас со стороны – не поверят в это ни за что! Галантно кланяюсь, прижимая руку к сердцу, затем подаю ей руку, она берётся за неё, и мы, бок о бок, вытянув её вперёд, как Академии, шагаем в центр зала. Останавливаемся, я кладу одну руку ей на талию, второй беру за кисть, веер изящно свисает с её запястья, и плевать мне на ропот в зале, потрясённые вытянутые лица, застывшие от изумления фигуры! Мы просто кружимся танце, мама задорно улыбается, я отвечаю ей такой же улыбкой, и её лёгкие алые юбки развеваются в танце… Иногда я замечаю своих ребят, грустное лицо Мауры… Но мне всё-равно. Смотрите, и завидуйте, феодалы и феодалихи!.. Последний аккорд. Мы замираем на месте, матушка приседает на одно колено, склонив голову, я так же кланяюсь ей, опять приложив руку к сердцу, затем веду к камину. Мама уже небрежно шевелит веером. Затем, прикрыв губы, шепчет:

– Кажется, сегодня Ганадрба спать не будет…

Улыбаюсь в ответ – куда только пропала моя хандра… Стоим у камина, весело разговариваем – доса Аруанн просто неотразима: задорно улыбается, шутит, то и дело тыкает меня кулачком, либо ерошит мой короткий ёжик волос. Маура тоже пытается изобразить хорошее настроение, но чувствую, что у неё на душе скребут кошки. И не по причине неслыханной смелости наряда. Совсем нет. Просто мы впервые вот так, рядом, после нашей единственной целомудренной ночи, когда я привёз её больную. Потом ей было запрещено подходить ко мне и входить в мои покои. Ну что же, раз сегодня такой особенный вечер… Протягиваю руку, обнимаю её за талию, так удачно подчёркнутую платьем, привлекаю к себе. И, о, чудо, её улыбка становится естественной и счастливой. А матушка расцветает ещё больше.

– Доса Аруанн дель Парда! Ваш наряд и ваше поведение неслыханно и непристойно!