Читать книгу "Казанова, или Российские 9 1/2 недель - Диля Еникеева"

Ничто не проходит бесследно. Даже если мы прячем свою боль где-то глубоко внутри, но она там есть, и мы оберегаем себя от повторения.

Только Игорь помог ей забыть о той давней ситуации. Она наконец поверила, что не все мужчины — потенциальные предатели. Есть и такие, как ее любимый Казанова. И она благодарна судьбе, что ей довелось встретить такого мужчину. Они достойная пара. Так, как его любит она, никогда не полюбила бы другая женщина. И так, как Игорь любит ее, — никто никогда бы не полюбил.

“Мы созданы друг для друга, мы одно целое, — подумала она. — Игорь моя половинка, человек, которого я искала всю жизнь. Как он трахал баб, чтобы найти свою единственную, и разочаровывался, так и я раздвигала ноги перед никчемными мужиками и тоже разочаровывалась, потому что это не мое”.

Теперь она поверила в себя. Рядом с таким сильным мужчиной женщина может быть даже слабой. Зачем ей играть надоевшую роль железной леди? С ним она будет такой, какая на самом деле.

Заботиться о семье должен мужчина. И решать все проблемы тоже должен мужчина. А получалось, что мужиком приходилось быть ей — Миша-то не опора. Не ее это роль, да жизнь заставила.

Теперь ей уже не надо тащить на себе этот груз. У нее есть настоящий мужчина, который и защитит, и укроет от всех жизненных тягот. А она будет его любить, ласкать и родит ему дочь.

Казанова избавил ее от комплексов. Первое время она немного стыдилась. Пряталась, некоторые его прикосновения и утонченные ласки были непривычны, и она слегка напрягалась. Но так было поначалу. Сейчас этого уже нет.

Лариса поняла, что он любит ее тело, оно его возбуждает, но самое главное — Казанова хочет дать ей максимум ощущений.

Как всегда, Игорь будто подслушал ее мысли.

— Малышка, я знаю, что ты никогда никому не позволяла делать с тобой то, что позволяешь мне.

— Откуда ты это знаешь?

— Милая моя, я же тебя чувствую, как никто! Я стопроцентно уверен, что тебя ни один мужик не любил так, как я тебя люблю. Могу поклясться чем угодно. Я по легкой тени в твоих глазах уже знаю, о чем ты думаешь. Я же вижу легкую заминку, когда я ласкаю тебя так, как никто до меня не осмеливался. Ты же ужасно стеснительная, но очень чувственная. Иногда испытываешь неловкость, пробуешь сопротивляться, а потом сдаешься, потому что не в силах удержаться. Так?

— Именно так. Ну и интуиция у тебя, Казанова! Тебя не обманешь.

— А ты меня не обманывай, бесполезно, я все равно это пойму.

— Да уж, как говорится, тяжкое бремя плоти... И хотела бы сопротивляться, да не могу.

— Да зачем же сопротивляться, если самой хочется? Я же люблю тебя, уже в сто двадцатый раз это повторяю, и хочу, чтобы тебе было хорошо. И никакое это не бремя плоти, а великое достоинство такая чувственность. Я рад, что ты избавилась от своей стеснительности и комплексов. Ты наконец поняла, что в постели с любимым человеком нечего стесняться. Все естественно, если обоим приятно. Нельзя только ничего делать против воли другого человека. Поэтому я так перепугался, когда несколько дней назад сделал немного больно твоей попке. Я ведь не предупредил тебя, а завел так, что ты уже сама просила. Но больше я так делать никогда не буду. Я не хочу, чтобы тебе было больно, хочу, чтобы было только приятно, чтобы ты кричала, извивалась, кусала меня, задыхалась, билась в судорогах и улетала в космос.

— Ах, какой класс! У меня аж дыхание перехватило от твоих слов, снова захотелось улететь.

— Так нет проблем. Я готов, и уже давно...

Открыв глаза, Лариса увидела, что ее любовник лежит рядом и смотрит на нее улыбаясь.

— Прилетела обратно, родная? — спросил он с обычной ухмылкой.

— Казанова, ты иногда такой циник, что мне тебя стукнуть хочется.

— Так стукни, раз хочется. Ты можешь делать со мной все, что хочешь, но только будь со мной. Если бы, не дай Бог, ты была садисткой, я бы терпел от тебя даже боль.

— Бр-р! — содрогнулась Лариса. — Садизм не в моем вкусе.

— И не в моем. Так что это лишь к слову.

— Но почему ты иногда так цинично говоришь?

— А что я циничного сказал? Ты мне говоришь, что улетаешь в космос, а я спросил, прилетела ли ты обратно. Что тут такого? Да и вообще я привык называть вещи своими именами. Чего жеманничать-то, когда двое голых людей лежат в постели?

— Ну ладно, ладно, не ворчи. Ты меня уже убедил. Скажи, а когда ты меня ласкаешь языком, это ты делаешь только ради меня или тебе самому так нравится?

— Да я сам от этого балдею. Мне в тебе все нравится. И ласкать тебя нравится. Я завожусь, когда еще только прикасаюсь к тебе, а уж когда ласкаю, так просто с ума схожу. И потом, я знаю, что так могу заставить тебя кончить и пять, и десять раз.

— Да, так бывало, и не раз.

— Ну вот, целый час будешь летать в космосе. Разве это плохо?

— Кто сказал, что плохо? Мне хорошо.

— Малышка, а ты ответишь мне только на один вопрос? Я ведь честно отвечал на все твои вопросы и впредь готов отвечать.

“Черта с два я теперь скажу ей всю правду, — подумал он при этом. — Я уже убедился, к чему это приводит. Она услышит от меня только то, что хочет услышать”.

Лара слегка напряглась, не зная, стоит ли обещать ему. Она уже догадалась, к чему он клонит. Игорь, как всегда, сразу почувствовал ее заминку.

— Клянусь, что не буду вставать на дыбы.

— Ладно, тогда отвечу, — согласилась Лариса.

— Тебя кто-нибудь раньше ласкал языком?

Она снова слегка замялась. Но ведь обещала, а свое обещание она привыкла сдерживать.

— Да.

— Тебе нравилось?

— А это уже второй вопрос!

— Ну, пожалуйста, скажи, я ведь все тебе про себя рассказывал, — попросил Казанова таким тоном, что она поняла: нужно сказать, и сказать всю правду, иначе он не успокоится.

— Мне нравилось. Особенно самое первое прикосновение. Но ты прав, я очень стеснялась, и у меня полно комплексов. Не каждому это можно позволить. При свете, как тебя, я вообще никого не подпускала. И вообще это было редко. Желающих, а уж тем более таких любителей, как ты, было не очень много. А уж таких умельцев, как ты, и подавно. Чаще всего, если у партнера были проблемы с эрекцией, тогда он хотел как бы загладить свою вину. Но я-то это понимала, и мне было противно, я сдвигала ноги и отказывалась. Но даже если я позволяла, то обычно партнер касался как-то очень грубо, мне тут же становилось больно, и я его отталкивала.

— И что — ни разу не кончала?

— Нет. Я знала, что это возможно, но видимо, партнеры были плохие, да и я была скованной. Так что ничего у меня не получалось. С тобой у меня было впервые. Помнишь, в первый раз ты меня сюда привез, а потом я собралась уходить и ты стал меня одевать. Только начал надевать трусики, а потом сдернул их и стал меня ласкать языком. Я тогда уже настроилась уходить, но тут просто обалдела и забыла и про то, что собиралась домой, и что свет горит, и про стеснение.