Читать книгу "Братство Майкрофта Холмса - Куинн Фосетт"

Когда мы садились на наших ганноверцев, я прошептал Холмсу на ухо:

— Неужели вы не боитесь, что из-за нашего альянса может случиться что-нибудь неладное с Соглашением? Вы же сами сказали, что у нас с ними разные цели.

— Нет, не боюсь, — ответил тот, взлетая на своего могучего мерина.

Я не мог поверить своим ушам.

— Но неужели вы не понимаете? Им ни в коей мере нельзя доверять. Как только мы выкрадем Макмиллана, они смогут забрать у него Соглашение и воспользуются им в своих собственных целях. — Устраиваясь на широкой спине своего скакуна, я почувствовал, насколько сильно натёр накануне ноги и седалище: кожу так и саднило.

— Так и могло бы быть, если бы у Макмиллана было Соглашение, — подмигнув, ответил Холмс. — Но у него его нет. — С этими словами он направил лошадь вперёд, и та мерной рысью двинулась по дороге.

Я чуть-чуть задержался и успел увидеть, как Пенелопа Хелспай и Гийом садятся на своих лошадей, затем я поскакал вслед за Майкрофтом Холмсом. Меня распирало от многочисленных вопросов, которые мне не терпелось задать своему патрону.

Из дневника Филипа Тьерса

Я провёл час с матерью и теперь согласен с врагами: её смерть — вопрос нескольких часов. Я пообещал вернуться в больницу к полудню и пробыть там столько времени, сколько потребуется. Эдмунд Саттон предложил остаться в квартире и принимать все сообщения, которые могут поступить в моё отсутствие. Это очень благородно с его стороны, и я чрезвычайно признателен ему за помощь в это тяжёлое время.

Из Франции не пришло больше ни слова, но я пока ещё ни на что и не рассчитывал. Очень неприятно ожидание само по себе, а тем более в предприятиях, подобных тому, что осуществляет М. X. Если оно закончится успешно, об этом станет известно к утру. Если оно провалится, то мы, скорее всего, никогда не узнаем, что же произошло.

ГЛАВА 28

Двигаясь вдоль ручья, мы подъехали к ложбине. Она густо поросла деревьями, и мы не могли со стороны определить её глубину, ширину и протяжённость. Мы находились в дороге уже почти три часа. В небе показалось солнце, но его ослепляющие лучи совсем не согревали. Резкие тени, полные пронизывающего холода, были гораздо честнее.

Всю дорогу я раздумывал над таинственным замечанием, которое, садясь на коня, бросил Майкрофт Холмс, что у Макмиллана нет Соглашения. Значило ли это, что у него никогда его и не было, а сам он являлся приманкой для злоумышленников? Или же Соглашение было похищено раньше его самого? Если так, то когда и кем? Если у него не было Соглашения, зачем Братству понадобилось его похищать? И самый неприятный из всех вопросов: что они намереваются сделать с ним, обнаружив, что у него нет того, ради чего затевалась охота? Как бы ни была мне неприятна персона Макмиллана, я не пожелал бы ему испытать на себе гнев Братства, будь он даже закоренелым преступником.

— Замок где-то за этими деревьями, — сказал Майкрофт Холмс и, натянув поводья, остановил лошадь. — Остаток пути лучше пройти пешком. И настроиться на неприятности.

— Но это миля пути, если не больше, — удивился Гийом, подъехав почти вплотную к Холмсу. — Почему бы не подобраться поближе?

— Потому что они обязательно должны следить за окрестностями. У них Макмиллан, и они ожидают, что кто-нибудь станет его разыскивать. — Холмс направился к опушке густой рощи. — И у них есть ещё преимущество: они находятся под прикрытием.

— Но ведь мы не станем лезть им на глаза… — попытался возразить Гийом.

— Не стоит считать их дураками, дружище, — прервал его Холмс, — они хитры, и вам это должно быть известно лучше, чем мне. Они алчные и злобные люди, ради собственных целей готовые разрушить мир и уничтожить миллионы людей.

— Да, — с глубоким чувством произнесла Пенелопа, — и мы не можем этого допустить. Гийом, мистер Холмс прав. Нам не следует рисковать сверх необходимого. — Она соскользнула наземь, твёрдо держа поводья в руке. — Где мы можем спрятать лошадей, чтобы их не было видно?

— Мне кажется, что мы могли бы оставить их у священника деревенской церкви, мы проехали мимо неё полчаса назад, — предложил Холмс. — Ни один христианин, независимо от вероисповедания, никогда не станет поддерживать Братство.

Несколько секунд все поражённо молчали, обдумывая последние слова. Затем я, выразив общее мнение, пробормотал:

— А ведь верно, — и с чувством облегчения повернул коня.

Пенелопа Хелспай вновь забралась в седло и пустила лошадь рысью.

— Уже скоро полдень. Нужно торопиться, если мы не хотим попасть в этот замок ночью. Вы ведь уже знакомы с их ритуалами. Так что лучше будет успеть засветло.

— Потому что они призывают на помощь силы тьмы, — пояснил Гийом. — Они используют худшее…

Тут мы въехали в небольшую деревушку, и Холмс знаком призвал его к молчанию.

— Не здесь. У людей есть уши, а кто-нибудь, возможно, понимает по-английски.

Кюре маленькой католической церкви охотно согласился позаботиться о наших лошадях за небольшое пожертвование в пользу прихода. Он также дал головку сыра и два каравая хлеба, не забыв благословить пищу, перед тем как вручить её нам.

— Если мы не вернёмся до полуночи, не сочтите за труд послать телеграмму по этому адресу, — добавил Холмс, когда мы собрались уходить. Он дал священнику сложенную записку, несколько франков, и мы зашагали к околице, направляясь в сторону замка фон Метца.

Через полчаса быстрой ходьбы мы свернули с дороги и двинулись вдоль ручья. Несмотря на то что мы продолжали идти довольно быстро, со стороны нас вполне можно было принять не за путников, стремящихся скорее достичь определённой цели, а за туристов, беззаботно любующихся осенними пейзажами. Как и подобает путешественникам, в полдень мы перекусили хлебом и сыром.

— Вон за той рощицей поворот к замку, — показал рукой Майкрофт Холмс, когда мы пересекали небольшой лужок. — Держитесь ближе к западному краю рощи, так мы будем под прикрытием деревьев, и если сейчас за нами кто-то следит, он не сможет сразу определить, куда мы направились.

— Вы по-прежнему уверены, что, несмотря на все предосторожности, за нами следят? — спросил я. У меня саднили стёртые от двухдневной скачки бёдра и колени; голова раскалывалась, хотя накануне удалось крепко проспать полночи.

— А вы сомневаетесь в этом? — удивился Холмс. — Если не верите мне, спросите этих двоих. — Он кивнул в сторону Пенелопы и Гийома. — Убийцам свойственно обострённо чувствовать такие вещи.

Пенелопу задело слово «убийцы».

— Мы убиваем только наших врагов, — возразила она, — только тех членов Братства, которые своими действиями угрожают безопасности и благополучию миллионов людей.

— Да, — сразу же спокойно согласился Холмс. — Ваши цели прекрасны. Но ваши жертвы тем не менее мертвы. — Он улыбнулся девушке. На его лице не было и следа осуждения.