Читать книгу "Пока не будешь счастлив - Анастасия Нуштаева"

поведение, кроме того, что в тело Алисы вселился добрый инопланетянин, с которым я сейчас разговариваю.

Я вздернула брови, пока Женек радовался собственной шутке. Затем он дернулся и ойкнул. Это я пнула его под столом. Чтобы не умничал.

– Нет, правда, – сказала я. – Просто…

Наверное, нет смысла держать марку. Так что я собралась с мыслями и на одном дыхании произнесла:

– Просто я действительно хочу с вами встретиться и…

– Что «и»? – сказал Женек, ведь я резко умолкла.

– И мне больше некуда идти… Точнее, больше никуда не хочется идти!

Женек качал головой, но улыбался. На мгновение мне показалось, что он откажет. Скажет, что пиццу уже заказали ровно на их компанию и что во «Взрывных котят» можно играть максимум тем составом, что у них собрался.

Но Женек произнес:

– Конечно, приходи.

Я улыбнулась, но, наверное, получилось печально, потому как у Женька улыбка тоже стала грустной, а я была уверена, что он повторяет за мной. Я положила ладонь на стол, но Женек не накрыл ее своей, хотя глянул на нее. Может, я все себе надумала, и это не правда, что одиннадцать лет Женек только и мечтал, чтобы я села с ним за один столик, подарила подарок, а потом попросила провести время вместе. Может. Но вряд ли я ошибалась. Какой бы черствой я ни была, такие вот волнения чувствовала в других. Вот и сейчас ощущала, хотя Женек так и не накрыл мою ладонь своей.

– Только мы, получается, вшестером будем спать на одной кровати, – сказал Женек.

– Что?! – возмутилась я. – Нет! Я тогда… Я буду спать на полу!

– Удачи.

– Нет! – продолжала я. – Я буду спать одна на кровати, а вы все на полу!

– Как скажешь.

Женек потешался надо мной, что было обидно. Поэтому я не собиралась сдаваться, хотя знала, что проиграю.

– Вы все будете на улице, а я на кровати!

– Твое слово – закон.

– Нет, вы меня не знаете, – сказала я. – Я вас всех спихну на пол, даже если вы со мной ляжете!

– Я в этом не сомневаюсь.

В этом действительно не стоило сомневаться, но Женек почему-то смотрел на меня с улыбкой.

– Ладно, – сказала я, почувствовав, что становится совсем уж неловко.

Затем я вскочила, взяла пакет с подарком для Ярика, а потом слишком громко сказала:

– Пока! Увидимся!

Не дожидаясь, пока Женек ответит, я помчалась к выходу. Уж не знаю почему, но неловко сделалось мне самой. Давно я ничего подобного не ощущала. Может даже никогда.

Пижама с динозаврами

За те пару часов, что остались до конца моей урезанной смены, я еле успела сделать все запланированное.

Я попинала стойку хоста, пока Маша рассказывала, какие подарки приготовила своим братьям и сестрам. Ей очень понравилась идея с пледом и человеком-пауком, и она расстроилась, что сама ее не выдумала. Я искреннее не понимала, почему всем так нравится этот дурацкий плед. Как он может нравиться, если на нем не «Winx», ну?

Затем я позлорадствовала над Глебом, что он, лох, остается до закрытия. Потом помогла ему протереть посуду, и та стала сверкать под огоньками гирлянды на елке, как бриллиантовая.

И только проделав все это, я решилась подойти к Алине.

Она сидела за седьмым и болтала по телефону. Она так смеялась, что я подумала: может, стоит перенести разговор на другой день? Он точно будет неприятным, а портить Алине настроение в праздник не хотелось… Какой кошмар, неужели это я сказала? Так, нет. Сделаю, как мне удобно.

Я подошла к Алине быстро, чтобы не передумать, и постучала ее по плечу. Она испугалась, хотя я коснулась ее легонько. Ее улыбка погасла, но взгляд не стал злым, как это всегда было, если она смотрела на меня.

– Надо поговорить, – сказала я, стараясь звучать доброжелательно.

– Перезвоню, – произнесла Алина в трубку.

Затем она отложила телефон и кивнула мне, чтобы я села напротив. Я так и сделала.

– Что-то случилось?

Я не думала, что мне будет трудно это произнести. Но язык не слушался, и ладошки вспотели.

– Нет, но…

Я не опускала взгляд, но и Алина этого не делала. Да почему так трудно? Я же знаю, что это решение правильное. Почему тогда его так трудно сделать?

Когда тишина затянулась, Алина сказала:

– Завтра на смену придется выйти.

– Я не об этом, – сказала я, усмехнувшись.

Хотя, конечно, не пойти на работу первого января было бы здорово.

– А что?

Я позволила себе еще пару мгновений покусать щеку, а потом выпалила:

– Я хочу уволиться!

Пока я произносила эту жуткую фразу, глаза сами собой закрылись. Пришлось постараться, чтобы они открылись. Тогда я увидела, что Алина не злится. Она даже не удивилась.

Алина несколько раз кивнула. А потом сказала:

– Я думала, ты продержишься еще меньше.

Она улыбнулась, и я вторила, но мне смешно не было. Мне-то казалось, что я в этом кафе целую вечность работаю. Полгода. Огромный срок! Как Алина может говорить, что я мало продержалась?

– Так я тебя порадовала?

Алина засмеялась.

– Ты же знаешь, что официантка из тебя такая себе…

Я глянула на нее возмущенно.

– В смысле? Я замечательная работница!

Алина не прекращала улыбаться.

– Никогда не промолчишь… Лезешь на рожон, вечно что-то доказываешь.

С этим я спорить не буду. Но… Ладно, ладно, Алина права.

– Чего же ты меня раньше не уволила, раз я такая плохая?

Алина глянула в окно, закусив губу. Решалась. А потом сказала:

– Твоя должность, знаешь ли, не самая вакантная.

Я прыснула со смеху, а Алина улыбнулась так, будто хотела сказать «извини», но не стала. И все-таки было обидно, что она не отрицала того, что я плохая.

– Только учти, – сказала Алина. – Завтра ты выходишь на смену… И будешь выходить еще неделю точно, пока я не найду тебе замену.

Не верилось, что речь идет о моем увольнении. Я часто хотела это сделать, но не решалась.

Что мне делать дальше? Глупый вопрос. Я много чего могу, даже если пока не умею. Что-нибудь придумаю – вот что я точно умею. В конце концов, если ничего не менять, то ничего не поменяется.

– Хорошо.

– И кофту постираешь, прежде чем возвращать.

Алина кивнула на мою форму, а я воскликнула оскорбленно:

– Разумеется!

Впрочем, не удивительно, что Алина засомневалась. Я всегда вела себя как человек, который не постирает форму, прежде чем ее вернуть.

Алине почему-то было весело. Странным теперь казалось воспоминание о том, как я увольнялась во второй петле. Тогда все было иначе.