Читать книгу "ФИЛИСТЕР (Один на троих) - Владимир Исаевич Круковер"

А хитрому узбеку нужен был свой человек, ибо по ночам бывало приезжала машина и спорые грузчики грузили в нее часть товаров. А мне помимо зарплаты (в 114 рублей, минус подоходный налог и за бездетность) капало еще двести в конверте за молчание.

Жилье я тоже снял. Чисто узбекское.

С минимумом мебели — одна комната большая, вторая — спальня, где хозяева для меня все же поставили кровать, с неизменной верандой и персиковым садиком. Среди таких же домиков в «махалле». Об этой скученности в доброжелательстве людей хорошо сказал местный поэт Сухбат Афлатуни:

«Махалля переводится как 'место»

несколько домов из саманного теста

слипшихся как пельмени

помешиваемые шумовкой времени

а детство переводится только как «детство»

солнце между уроками чтения и пения'

Я снял домик на полгода. Не дорого — всего за тридцать пять рублей в месяц. Он все равно пустовал, хотя был полностью жилым. Такие домики строят для детей, в ожидании их взросления. Но будущему хозяину дома пока было всего семь лет. Тем ни менее он уже был повенчан с такой же соплюшкой, да и дом соседи построили совместно. Для будущих жениха и невесты.

А по случаю моего вселения закатили праздничный ужин, который стоит описать подробно.

На ташкентских гостевых достарханах сейчас достаточно много современных продуктов. Это от избытка цивилизации.

Но традиционный чай вначале трапезы, лепешки, сухофрукты, миндаль и фисташки никто отменить не в силах. Да и не вправе.

Прелюдия к основной трапезе — горячая самса с мясом и курдючным жиром — думбой. Она была овальная, с тонкими золотистыми стенками в веснушках жареного кунжута.

После самсы последовала традиционная шурпа. Ароматная, обжигающая, с куском мяса на тонком ребрышке.

После шурпы вновьпили горячий чай.

Затем наступил час «Ч». Пришло время плова.

Ташкентский махаллинский плов. Где рассыпчатый рис, много мяса, кусочки думбы, кружок колбасы-казы и маленькое, прогретое в плове яичко беданы (перепелки).

Ах, как мне было уютно! Наверное я в душе был восточным человеком…

Вот так и текла моя жизнь. Я учил язык, купил маленький телевизор и попытался достать туристическую путевку по дружественным странам — Болгария, Польша и т.д. Нахалат Ашер твердо пообещал договориться с профсоюзом и обеспечить мне желанную поездку по странам социалистического лагеря.

— Стоить будет две тысячи, — таинственно сказал он жирными губами мне на ухо, — осилишь.

— Осилю, — ответил я, подумав, что надо бы подкупить валюту. По слухам продавали на местном пышном базаре немецкие марки. Время евро еще не наступило.

Народ каламбурил: «Курица не птица, Болгария — не заграница». В этой стране и впрямь все было привычное: буквы на вывесках, понятная речь и даже лозунги, как дома — те же коммунистические. Зато в Болгарии были дубленки, а в СССР нет. Мне, конечно, дубленка не требовалась. Зато у профсоюзного боса был сын, который по комплекции почти равнялся со мной. О чем по-секрету теми же сальными губами сообщил Ашер. И я намек понял.

Местком (местный комитет профсоюзной организации) дал добро, а я переоделся в куртку, благо уже стало тепло и даже жарко, как обычно в апреле. В конце апреля температура воздуха составляет 20 градусов, днём она достигает 26 градусов, а ночью опускается до 12. Ну как не вспомнить погоду в Израиле, где я доживал старость. Теперь следовало получить в ОВИРе заграничный паспорт и купить заветную путевку. Меня заверили, что все в ОВИРе будет якши!

Туры в Польшу, Чехословакию, ГДР в среднем стоили около 250–270 рублей, не считая дороги, или немного больше. Поездки в Румынию и Болгарию обходились чуть дешевле.

Мне продолжало везти: не только ОВИР пропустил и одобюрил, но и путевка оказалась смачная: круиз по морю с заходом в страны нашего лагеря, а потом пять дней в Югославии, в курорте Дубровники. Мне даже дали памятку туриста, где после предостережений и основ поведения Советского Человека было сказано:

'Жемчужина Адриатики — так часто называют Дубровник, один из красивейших городов на побережье Южной Далмации. Этот древний город основан в VII веке. В Дубровник едут за вкусной едой, архитектурой в венецианском стиле, очень красивыми пейзажами, ухоженными пляжами.

Канатная дорога на вершину горы Срджв над Дубровником — отличная возможность полюбоваться с высоты птичьего полёта на Адриатическое море и Элафитские острова. Нижняя её станция находится на улице короля Петра Крешимира IV в северной части Старого города. Отсюда раз в полчаса наверх отправляется вагончик. Билет можно приобрести на станции…'. Кроме того от Дубровников Советских туристов возили на автобусе в Италию. На один день…

Отъезд намечался на 26 апреля 1966 года рано утром, чтоб успеть на паром…

[1] При большом количестве бульона лагман похож на суп, при других способах приготовления — как лапша с подливой и сложной начинкой.

[2] С 1961 по 1991 гг. в СССР все трудоспособные граждане, которые уклонялись от общественно полезного труда, назывались тунеядцами.

Статья №209

Под это понятие подпадали те случаи, когда лицо уклонялось от общественно полезного труда и проживало на нетрудовые доходы более 4-х месяцев подряд или в общей сложности в течение года, и в этой связи ему было сделано официальное предостережение о недопустимости такого образа жизни.

Глава 49

Я почти не спал перед отъездом — вздремнул вечером, но вскочил в четыре утра. Все боялся, что Комитетчики просекут мою личность или еще какая-нибудь беда случится. А в глубине души уже видел себя в Италии.

Расстояние между Дубровник и Бари[1] составляет 124 миль или около 198 километров. Существует 2 способа(-ов) добраться из Дубровник в Бари, включая пароми имеет продолжительность 7 часов 30 минут. Так что мы должны были выехать в пять утра. Так что выходить придется в четыре, чтоб пешком добраться до места сбора на автобусной станции.