Читать книгу "Кракен пробуждается. Паутина - Джон Уиндем"

Полный индивидуалист. Его первейшая задача — защита от врагов, и он делает это, оставаясь незаметным. Вторая задача — добыть пропитание. Для этого он ловит насекомых, но с сородичами не делится. Поступает ровно наоборот: атакует всех пауков, которые к нему приближаются, а побежденных съедает. У многих видов самка съедает самца после спаривания, если он вовремя не унесет ноги. Нет, совсем не социальные существа, а посмотрите на наших. Здесь налицо радикальные поведенческие изменения.

Камилла поразмыслила и продолжила:

— Это очень важно — не знаю пока, насколько. Важнее, я сказала бы, чем внешние перемены вроде удлинения клыков или отрастания крыльев. Здесь один вид приобретает навыки, которые всегда ассоциировались с другими, в данном случае с муравьями или пчелами. Как если бы какое-то обезьянье семейство или порода собак обрели вдруг способность мыслить, которая только человеку считалась присущей.

— Ну, это уж вы хватили, — возразил я.

— Не думаю. Есть, наверно, паучий род, где один-два вида научились жить в социуме, но встречаются они редко и мало что значат. Ничего похожего на масштабы, которые мы наблюдаем здесь, в противном случае такое явление стало бы широко известным. Нет, это новый виток эволюции — и, насколько мы видим, очень успешный…

Мы опустили сетки, снова побрызгались инсектицидом и пошли обратно. К этому времени моя уверенность укрепилась, и я уже не стремился удрать от каждой паучьей банды, которая нам попадалась. Они каждый раз нападали, но отваливались, не доходя до колен.

Где-то через четверть мили мы наткнулись на расщелину, по которой бежал ручей, и пошли по ней вверх, подыскивая удобное место для перехода.

— Погодите, — сказала вдруг Камилла, — я хочу посмотреть.

Я навел бинокль туда же, куда она. На том берегу пауки сидели на кустах гроздьями и, похоже, ничего не делали, просто ждали. Шелковистая нить, повисшая в воздухе, вспыхнула искрой, и я разглядел еще несколько, завивавшихся в петли. Больше ничего не происходило, но вот один паук побежал по нити. Она, как видно, вела на наш берег ручья, и он бежал быстро и не колеблясь. Как только он (или она) переправился, за ним побежал другой. После того, как ручей перешло семь или восемь штук, стало видно, что «мост» стал намного толще. Теперь пауки шли через него по трое-четверо разом и укрепили его так, что он мог уже выдержать целую дюжину. Интервалы между переходящими группами делались все короче, а мост все крепче. Мы смотрели, пока не переправилась вся стая из четырехсот-пятисот пауков. Когда они собрались в кучу, Камилла сказала:

— Замечательный материал, шелк. Вот вам и непроходимая полоса Чарльза.

Да, тут было о чем подумать.

Перед выходом из зараженной зоны я сделал еще одно открытие, заметив клочок меха между стеблями у прорубленной нами тропы. Разведя листья, я увидел приличных размеров крысу — вернее, бывшую крысу: от нее остались только шкурка да скелет, обглоданный дочиста. Мы молча постояли над ней.

Глава VI

Вечером мы переговорили сначала с Уолтером и Чарльзом. Чарльза обеспокоил наш рассказ о переходе пауков через ручей, но от своей пограничной полосы он все же не отказался.

— Для перехода надо еще, чтобы ветер дул в нужную сторону, — указал он, — а ветры здесь в основном восточные. Если задует с запада, усилим охрану.

Камилла кивнула, но чувствовалось, что она сомневается.

— Всё зависит от количества, — сказала она. — С несколькими бродячими отрядами мы еще справимся — хорошо бы что-то вроде огнемета изобрести, — но если вдоль периметра выстроится многотысячное войско, мы за каждым ярдом не уследим. Слишком нас мало.

— Значит, надо очистить землю на той стороне от кустов и деревьев, — заявил Чарльз. — Тогда им не с чего будет перекинуть свою паутину. Кстати, об огнемете… У меня появилась мысль выжечь участок земли со стороны леса. Насколько это будет эффективно, нельзя сказать, но все-таки сдержит их на какое-то время и многих убьет. Тут как раз пригодился бы западный ветер. Если проложить линию огня правильно, пожар мог бы выжечь всю зараженную половину острова. Мадейра, которую колонисты зажгли случайно, полыхала целых семь лет.

— На Мадейре было много субтропических деревьев, — сказала Камилла, — здесь такого не будет. Хотя попытаться стоит. Огонь должен отпугнуть пауков, даже если угаснет.

Решено было, что завтра мы с Камиллой пойдем намечать линию, с которой начнется пожар. Замысел был такой: пойти по тропе, прорубленной нашей погибшей группой, и примерно милю спустя — не доходя в любом случае до места, где погибшие встретились с пауками — повернуть налево и начать прокладку новой тропы параллельно берегу, а позже протянуть ее вправо.

— Сожалею, что помощь вам выделить пока не могу, — сказал Чарльз, — но главное сейчас — достроить столовую. Когда у нас появится надежное убежище, это успокоит людей. Половина даже спать не ложится, боясь проснуться в окружении пауков. Вот достроим укрытие, и будут у вас помощники. Сейчас все равно штиль, а пожар без благоприятного ветра незачем начинать. Работайте себе потихоньку, пока время не пришло.

— Чарльз хочет сказать, — с легкой улыбкой внесла ясность Камилла, — что никто не хочет даже близко подходить к паучьей территории без крайней необходимости. Люди как боги, да-да. А вы что скажете, Арнольд?

— Утром, признаться, я несколько раз чуть не завопил во всю глотку, но в плане изучения врага это был очень познавательный день. Я, конечно же, пойду с вами.

Рано поутру мы отправились, снаряженные так же, как и вчера. Прошли ярдов двести по берегу и повернули на тропку наших предшественников. Те расчистили ее минимально, только чтобы пройти. Нас обступали деревья и кусты, чьих названий я не знал, кроме разве бамбука; видно было всего на фут или два вбок и примерно столько же вперед. Не место для человека, склонного к клаустрофобии. Из-за этого трудно было судить о пройденном расстоянии: мы просто шли, пока нам не стало казаться, что мы здесь уже проходили. Но дорога оставалась ровной, хотя ей полагалось бы подниматься в гору, и ни одного паука мы пока не заметили.

— Сколько еще? — спросил я.

— Я бы сказала, больше половины уже прошли, — сказала Камилла.

— Ну-ну, — отозвался я, и мы зашагали дальше.

Еще через полчаса на кустах стали попадаться нити паутины. Я хотел сказать об этом Камилле, шедшей впереди, но мне не пришлось. Она задела плечом пальмовую ветку, и с нее тут же посыпались пауки, а сверху вообще обрушилась целая гроздь. На миг они почти полностью покрыли голову и плечи Камиллы, но сразу